– Ты ничего не получишь! – в ярости прошипела Саша. – Теперь, когда Роберта нет, мне не нужно щадить его чувства!
– Бедняга Роберт, – ухмыльнулся Дик. – Ведь после войны он не мог иметь детей. Пришлось ему признаться, что ребенок не от него?
– Мне скандал не нужен, – вполголоса произнесла Нони сыну и не удержалась: – Я же предупреждала, что три месяца – это недостаточный срок, после которого можно объявлять о помолвке.
– У каждого из нас есть свои скелеты в шкафу, – спокойно возразил ей Джордан и предложил обговорить все в библиотеке.
Айви молча следовала за процессией из пяти человек, возглавляемой Нони Пауэлл.
Глава 17
Когда все устроились в библиотеке – огромной комнате с рядами книжных шкафов, уставленных книгами от пола до потолка, – Джордан предложил Саше рассказать все, как было. Затем он перевел взгляд на Айви, которая с трудом заставила себя поднять на него глаза, обуреваемая противоречивыми чувствами. Это был и шок, и стыд, и невольное чувство вины, хотя умом Айви и понимала, что ей нечего стыдиться и не в чем чувствовать себя виноватой, раз все произошло до ее рождения.
Из рассказа Саши следовало, что биологическим отцом Айви – в чем уже вряд ли кто сомневался – являлся Дик Торнтон, но то было изнасилование. Дик Торнтон, разумеется, стал это отрицать, но Джордан спокойно и в то же время властно заставил его замолчать.
В то время Саша с группой молодых студентов и студенток, бежав из города, от оков общества, в поиске самовыражения, жила в полуразрушенном доме – в том самом, в котором сейчас живет Айви. Жили они впроголодь, учась и одновременно подрабатывая, чтобы оплатить учебу. Именно потому, что жили студенты нелегально, Саша из страха, что их всех выселят, не стала подавать в суд. Но возможно, именно потому, что с юного возраста они привыкли полагаться только на себя и друг на друга, все они достигли успеха в жизни. В этом месте своего рассказа Саша с гордостью перечислила несколько имен, явно намекая на то, что Пауэллы могут это проверить, чтобы убедиться в правдивости ее слов.
Роберт тогда вернулся с Вьетнамской войны. «Эта война никому не была нужна, – с горечью говорила Саша, – и ничего не принесла, кроме смертей и покалеченных душ: то, с чем сталкивались там солдаты, умалчивалось».
Никто не желал помогать в обустройстве вернувшихся с войны, которым к тому же невероятно тяжело давалось это возвращение к мирной жизни.
Роберт нашел в себе силы продолжать жить, хотя никому неизвестно, чего ему это стоило.
– Ты все сделал, чтобы убедить Роберта, будто деньги, которые хотели оставить ему родители и на которые он хотел купить землю, чтобы заняться фермерством, ему не нужны! – Огонь ненависти загорелся в глазах Саши, когда она сверкнула ими на Дика. – Это ты никчемный прожигатель жизни! Это не ему, а тебе ничего вообще не нужно, кроме потакания собственным страстишкам и порокам! Я не могла допустить, чтобы ты унижал и лишал уверенности уже надломленного, хотя и несломленного человека. Я сама предложила Роберту выйти за него замуж.
– Именно поэтому родители захотели оставить все деньги ему, – встрял, скривившись, Дик. – В качестве приданого.
– Поэтому вы ее и изнасиловали? – ровным голосом спросил Джордан.
– Ну да. – Дик самодовольно усмехнулся, не успев вовремя спохватиться. – Короче, мне нужна моя доля, раз вы берете мою прекрасную дочь в жены, – заявил он Джордану. – Иначе, как я уже сказал, нового скандала вам не миновать.
Но для Джордана Дик словно перестал существовать. Он смотрел на Сашу, которая жарко, хотя и с ноткой мольбы говорила Айви:
– Ты же знаешь, что Роберт был тебе настоящим отцом. Он любил и заботился о тебе с первой минуты, как только ты появилась на свет.
Айви молча кивнула, так как в горле у нее встал ком и она не могла произнести ни слова. Наконец-то ей стало ясно, почему два таких разных человека, как ее отец – не Дик, а именно Роберт! – и мать, решили связать свою судьбу.
– Да, именно Роберт был мне настоящим отцом, – справившись с собой, кивнула она и не без некоторого страха перевела взгляд на Джордана.
Что-то он решит сейчас? Не может же он удовлетворить желание Дика Торнтона дать ему денег, чтобы тот молчал о прошлом, о котором сама Айви тоже узнала? Как ужасно, что это открылось только сейчас. Как может Джордан Пауэлл жениться на дочери какого-то жалкого вымогателя? Думать об этом было невыносимо…
– Джордан, я хочу тебе кое-что сказать, – напряженно произнесла Нони Пауэлл. – Наедине.
У Айви упало сердце. Вне всяких сомнений, мать Джордана будет настаивать на том, чтобы он разорвал помолвку – для такой аристократки, какой она себя считает и, возможно, до некоторой степени ею является, мысль о том, чтобы запятнать семью таким образом, абсолютно неприемлема.
– Так как насчет?… – начал было Дик, но взгляд Джордана быстро заставил его заткнуться.
Дик было хохотнул, надеясь скрыть таким образом проявленную слабость, но что бы он ни прочел во взгляде Джордана, это убедило его помолчать.
– Айви? – тихо сказал Джордан, глядя на свою невесту.
У Айви задрожали губы. Лицо сделалось несчастным, но она встретила взгляд Джордана, покачала головой и опустила глаза. И Джордан почувствовал себя так, словно в него ударила молния. Он любит Айви! Именно поэтому мысль о браке с ней была естественной и не вызывала у него никаких внутренних разногласий. Ничто не заставит его уйти от нее, пока он ее любит. Ничто.
– Айви ни в чем не виновата! – срывающимся голосом сказала Саша. – Если вы ее любите, Джордан…
– Сейчас разберемся, – мягко перебил ее Джордан.
– Нет, мне нужно объяснить! – волнуясь, сказала Саша и повернулась к Айви: – Я, правда, пыталась жить с Робертом. Но так и не смогла приспособиться к такой жизни. Она постепенно начала меня подавлять. Роберт видел, что я стараюсь, но я не такая, как он! Мне, как художнице, нужны были новые впечатления, а какие новые впечатления на ферме? А Роберт достаточно навидался впечатлений на войне. Его душе был нужен покой и рутинная, успокаивающая работа. Роберт был чуткий человек. Понимая, что я зачахну на ферме, он предложил мне жить так, как того хотела моя душа. Ты помнишь, что выходные мы всегда проводили вместе? Конечно, я могла взять тебя к себе, но, во-первых, я бы не смогла уделять тебе столько внимания, сколько требуется маленьким детям. Ну а во-вторых, Роберт так к тебе привязался, ты стала смыслом его жизни, Айви, что речи о том, чтобы я взяла тебя к себе, даже быть не могло.
– Такая история запросто прошибет на слезу, – не удержался Дик и ухмыльнулся. – Увы, моя версия несколько отличается.