Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хоть какой-то результат есть? — парень резво запрыгнул в машину и принялся прогревать двигатель. Помогать мне убирать лыжи он даже не предложил. Ну я не гордая, сама справлюсь. Я засунула лыжи в крепление и влезла на пассажирское сидение позади водителя. Ноги сразу ткнула в специальные уступы около труб охлаждения. Заметив заткнутый около цепи термос, я украдкой вытащила его и присосалась к вожделенной тёплой жидкости.
— В нашем случае, отсутствие результата — лучший результат, — кое-как выдохнула я, на минутку оторвавшись от термоса. Лир довольно грубо развернул снегоход и поехал к перевалу. Машина качалась, и я клацнула зубами о край термоса. Ну хоть не облилась.
— А чего тебя к ним потащило перед самыми праздниками? — Лир направил механические сани между деревьями, где летом была дорога. По крайней мере, мы по ней приехали, и наш след ещё виднелся в синих сумерках. — И чего было сразу к ним не подъехать?
— Слушай, какой ответ тебе нужен?.. Потому что нельзя. Подробнее у Рахаила спрашивай.
— Очень смешно.
— Нет, серьёзно. Он больше меня знает об этой земле, — я потрясла термос, чтобы на язык вытекла последняя капля чая. Ноги наконец-то почувствовали тепло миноядра, и я блаженно зажмурилась.
Лир покосился на меня и хмыкнул.
— Надо было капельку бальзама капнуть.
Я с трудом сдержалась, чтобы не огреть своего водителя термосом по голове.
— Шутки о моём алкоголизме стали несмешными сразу после первой же. Передай Рахаилу, что если не перестанет наговаривать, я тоже про него буду гадости рассказывать
— Ну например?
— О любви к молодым и не очень механикам, — буркнула я. — И к местам, где всегда темно.
Лир наконец-то заткнулся. Какое-то время мы ехали в тишине.
— Извини, пожалуйста. Я просто обиделась. Я не имела ввиду ничего плохого… Херовое у меня чувство юмора.
— Да ладно, забей, я уже к тебе привык.
Мы проехали перевал, и я выдохнула чуть свободнее. Хотя самая опасная дрянь из леса ушла в спячку, я всё-равно волновалась за нас. Может кто и спит, но с холодами с вершин за хребтом спускалась та дрянь, что наоборот, спала летом вдали от взора Тиары.
Мы выехали на серпантин. Уже издали я увидела какое-то движение на платформе и удивилась. Рахаил ничего не говорил мне о поезде. Лир, когда я его спросила, сказал, что ему тоже о происходящем на станции ничего не известно.
— Может быть, пришлют дрезину с ремонтниками, — предположил он.
Однако встретивший нас Ферах сказал, что завтра вечером действительно пройдёт поезд в Элени, который остановится у нас. Я обрадовалась и побежала в комнату писать письма мальчикам и брату. Меньше, чем через четверть часа, пришел очень злой Рахаил за докладом, и нами было сказано друг другу много грубых слов.
— Итак, ты хочешь сказать, что на месте ничего не происходит, — Рахаил расположился в кресле. Я села на кровать напротив него. Мне хотелось огреть старика табуреткой прямо по надменному лицу с куцей бородкой, но приходилось сдерживаться. Этот не посмотрит на мой статус и огреет в ответ. Потом будем дуться друг на друга и испортим праздник.
— Совершенно абсолютно тихо. Все спят, как им и положено. Сидят по своим норам, на снегу ни одного человеческого следа.
— Тебя заметили?
— Нет, говорю же, все спят. Магда, похоже, тоже. Никаких следов я не нашла.
— А звериные?
— Это важно?
Рахаил молча посмотрел на меня в ожидании ответа. Эх, тяжело ему со мной, что и говорить.
— Звериных много. Зайцы всякие, волчьи видела. Наверное, стая пришла. Лоси.
— Хорошо. Значит, у нас ещё есть время, чтобы подождать, — старик наконец-то немного расслабился. Я тоже. Приятно же, когда тебе так доверяют.
— Вижу, тебе уже сказали о поезде.
— Да. Что-то привезут?
— Проблемы, — старик поднялся на ноги. — Из Этеки. Намедни пришла телеграмма, что приедут некие геологи узнать, что у нас случилось.
— Геологи? Зимой? Из-за землетрясения?
— Угу.
— И что им это даст? — землетрясение, конечно, значимое событие, но пока лежит снег они ничего не найдут. Есть, конечно, тяжелая техника, которая и по снегу катается, и промёрзшую землю бурит, но кто её сюда привезёт?
На этой невесёлой мысли меня накрыло.
Я даже успела подумать, что слишком много неприятностей на одну семидневку. Перед глазами заплясали цветные пятна, руки-ноги дёрнуло, как от прикосновения к электрическому проводу, а минопровод к люстре вспыхнул и посыпался золотым фейерверком вниз. Хорошо, что я сидела: падать не пришлось, я просто завалилась на кровать и несколько секунд таращилась на фейерверк под потолком. Пошевелиться я не могла, даже когда искры падали на моё лицо и жгли кожу. Меня словно выбило из собственного тела. Рахаил подскочил из кресла и вырвал сияющей голубым рукой минопровод из потолка. Фейерверк прекратился. Волшебник выругался, отшвырнул искрящуюся железяку в стену и вылетел из комнаты. Я слышала его голос, вскрики других обитателей крепости. Запахло горелым.
Я собрала волю в кулак и вернула контроль над своим телом. Меня немедленно начало мутить, а к горлу подкатила желчь. Я сплюнула горькую слюну в таз для умывания и нацелилась на дверь.
— Что случилось? — я выползла в коридор. Мир перед глазами плясал и мерцал всеми цветами разбушевавшегося Океана. Каждый шаг давался с трудом. Перед комнатой Камы образовалась маленькая толпа. Рахаил как раз ломал дверь. Ферах подбежал к нему с пожарным топором. Откуда-то послышался голос Ани. Ей-то тут что надо? Это моя ученица, валите все прочь!
Сильно запахло гарью, и мне почему-то стало страшно, что начался пожар. Там же Камалин! Но всё оказалось куда проще. Горелым пахло с потолка, и я увидела, что раскалившийся от пробоя минопровод отпечатался на дереве потолка. Лампочки резервного освещения полопались, а бумажная изоляция электрических проводов сгорела. Да уж. Я подковыляла к двери как раз когда Ферах выбил щеколду. Мне вновь стало плохо, и я, кажется, на несколько секунд потеряла сознание.
В себя я пришла на своей кровати со снятыми сапогами и расстёгнутым ремнём на животе.
— Не шевелись, — велел Анион. Он заставил меня посмотреть ему в глаза и