Читать интересную книгу Чарли Чан идет по следу - Эрл Биггерс

– Почему только один?

– Так сделай выбор.

– Собираюсь. Ты будешь писать мне, когда мы расстанемся?

– Зачем?

– Я люблю получать письма.

– А я ненавижу. К тому же мне придется искать работу. Не все же могут продавать автомобили.

– Боже упаси! Дороги и так забиты машинами. Значит, мы простимся навсегда?

– Да, – сказал Марк с принужденной веселостью.

– Так будет романтичнее? Ладно, тебе лучше пойти поиграть в бридж. А то мистер Тайт уже ждет тебя.

– Разумеется.

– Хочешь, чтобы я поиграла с вами?

– Ты плохо играешь.

– Да, – вздохнула Памела.

– Но, конечно, этим ты осчастливишь мистера Тайта. Ты давно не была его партнером.

– Тебе трудно играть, имея такого партнера, как я?

Кеннуэй пожал плечами.

– Это не так страшно.

Памела встала и протянула ему руку.

– Раз ты настаиваешь, я пойду.

– Благодарю, – мрачно улыбнулся он.

Когда они вошли в комнату отдыха, миссис Льюс и Тайт сидели за карточным столом. При виде Марка лицо адвоката оживилось.

– А, мой мальчик! – воскликнул он. – Вы собираетесь присоединиться к нам?

– Конечно, – ответил Кеннуэй.

– Очень хорошо!

– Господь благословил человека, который изобрел игру в бридж, – сказала Памела.

Тем временем Чарли сидел в библиотеке и читал книгу. У него был вид человека, который радуется предстоящей встрече с друзьями. Ровно в десять часов он отправился спать.

Утром инспектор получил радиограмму от Даффа.

«Превосходные новости. Как я смогу отблагодарить вас? Теперь дело за доказательствами.

Продавец ювелирного магазина в Калькутте допрошен. По его словам, в Кимберли пятнадцать лет назад жил человек по имени Джим Эверхарт.

Сержант Уэльс из Скотланд-Ярда будет встречать вас в порту. С ним наш друг капитан Фланнери.

Надеюсь на скорую встречу. Желаю удачи. Дафф».

Чарли еще раз перечитал радиограмму. Когда он дошел до упоминания о капитане Фланнери, его широкое лицо расплылось в улыбке. «Судьба – удивительный режиссер», – подумал он.

В полдень к инспектору явился Бенбоу.

– Я не знаю, помните вы или нет, мистер Чан, – сказал он, – но вечером мы с женой устраиваем просмотр. Вы тоже приглашены.

– С огромным удовольствием приду, – поклонился Чарли. – Вы покажете нам свой фильм?

– Да. Мы собираемся в половине девятого. Не уверен, правда, что всем будет интересно смотреть.

– Ну почему же? – возразил Чан. – Я, например, посмотрю с удовольствием.

– Да, но остальные… – Бенбоу вздохнул. – Однако я все равно покажу. Человек, у которого есть камера, нуждается в поддержке. Итак, в восемь тридцать в каюте «А».

– Благодарю вас.

К вечеру небо заволокло тучами. На море опустился туман, как в Лондоне в день убийства Дрейка. Вахтенный то и дело включал сирену.

Когда Чан в половине девятого вошел в каюту «А», все члены группы Лофтона были уже там. Бенбоу возился с экраном, прилаживая его к стене.

Пока они рассаживались, Чарли обратился к миссис Льюс:

– Всю жизнь я мечтал совершить путешествие вроде вашего. Что вам больше всего запомнилось за время путешествия?

– Группа дрессированных кошек в Ницце. Ничего подобного я еще не видела.

Лофтон улыбнулся.

– Не удивляйтесь, мистер Чан, – сказал он. – Я часто задавал подобные вопросы, и ответы были самые неожиданные… Миссис Спайсер, если я спрошу вас…

– Мне понравилось платье, которое я видела в Париже, в опере. Любая женщина будет в нем выглядеть красоткой.

– Самое интересное мы увидим завтра, – вмешался Вивьен. – Когда пройдем Фараллон, тогда и задайте мне ваш вопрос, инспектор.

– А вы помните, какие деревья мы видели в Фонтенбло? – спросил Росс. – Я очень люблю деревья, особенно строевой лес.

– А вы, мисс Памела, что скажете? – обернулся Чарли к девушке.

На ней было красивое голубое платье. Может быть, именно такое платье имела в виду миссис Спайсер.

– Мне трудно сказать, что я запомнила больше всего, – ответила Памела. – Мне запомнилась летучая рыбка, которая прыгнула на палубу в Красном море. У нее были такие печальные глаза… – Она повернулась к Кеннуэю. – Ты помнишь, я назвала рыбу Джоном Барримором?

– Меня поразило другое, – сказала миссис Бенбоу. – В Дели мимо нас на «роллс-ройсе» проехал магараджа. На нем была одежда из золотой парчи… – Она строго посмотрела на мужа, который возился с проектором. – Элмер, как только мы вернемся домой, ты пойдешь к портному.

– А я столкнулся со многими интересными вещами во время путешествия, – включился в разговор Кин. – Одна из ночей особенно запомнилась мне. Последняя ночь в Иокогаме. Я прогуливался по городу и зашел на телеграф. Там были мистер Лофтон и стюард по имени Велби. Я спросил Лофтона, не собирается ли он на корабль, но он постарался отделаться от меня. Я понял, что помешал ему, и ушел. Проходя мимо складов у порта, я обратил внимание, что грузчики, несмотря на позднее время, еще работают. – Он замолчал и повернулся к Лофтону. – Вы знаете, это то самое место, где нашли убитого Велби…

– Вы готовы? – закричал Бенбоу. – Мистер Кеннуэй, пожалуйста, выключите свет. Благодарю вас. Первые кадры, как вы видите, сделаны в Нью-Йорке перед отплытием. Мы еще не знали как следует друг друга. Вот статуя Свободы. А вот бедный мистер Дрейк.

Он продолжал комментировать. Чан увидел Лондон и отель «Брум». Несколько кадров с Фенвиком, которого Бенбоу запечатлел для потомства. Коротышка из Питсбурга был, видимо, на кого-то обижен. Потом в кадре появился Лофтон. Он садился в машину возле отеля. Ла-Манш, Париж, Ницца… Все смотрели с интересом.

Неожиданно испектора окликнул Тайт.

– Я… я пойду, мистер Чан, – прошептал адвокат. Я плохо себя чувствую.

– Позвать вашего секретаря? – забеспокоился Чарли.

– Нет, нет, не надо. Я не хочу портить ему вечер. Я немного полежу, и все будет в порядке.

Тайт бесшумно выскользнул из каюты.

Бенбоу вставил новую ленту. Египет, Индия, Сингапур…

Наконец фильм закончился. Когда зрители разошлись, Чарли внимательно осмотрел катушку, на которую была намотана лента.

– Очень интересный фильм, – сказал он Бенбоу.

– Благодарю вас, – отозвался тот. – Мне кажется, они получили удовольствие, не так ли?

– Конечно, я уверен в этом, – успокоил его Чан. – Миссис Бенбоу, не утруждайте себя. Ваш муж и я отнесем все сами.

Чарли взял катушки с пленкой и направился к выходу. Бенбоу с проектором следовал за ним.

В каюте Бенбоу инспектор положил пленки на стол.

– Можно мне узнать, чья каюта находится по-соседству с вами? – спросил он.

Бенбоу казался удивленным.

– Слева – каюта миссис Льюс и мисс Памелы, а каюта справа пустует.

– Одну минуту, – сказал инспектор.

Он вышел, но тут же вернулся.

– В настоящий момент обе каюты пустые, – заявил он. – В коридоре тоже никого нет.

Бенбоу убрал камеру в футляр.

– Ну и что же из этого, мистер Чан? – спросил он.

– Вы очень дорожите своими пленками?

– Еще бы!

– У вас есть чемодан с надежными запорами?

– Да. – Бенбоу кивнул в сторону шкафа.

– Вы можете немедленно поместить туда все катушки с пленками и запереть?

– Конечно. Но зачем?

– Я буду очень огорчен, если вы вернетесь в свой Акрон без одной из катушек. Например, если исчезнет пленка с видами Ниццы.

– Почему вы так говорите, мистер Чан?

– Вы заметили что-нибудь особенное в этой пленке?

– Нет.

– Ну, а другие, возможно, наблюдательнее, чем вы. Не волнуйтесь, мистер Бенбоу. Скажите, вы можете точно припомнить дату, когда снимали Ниццу? Эти пленки уникальны. Они рассказали мне свою историю, но могут никогда не рассказать ее инспектору Скотланд-Ярда…

– Скотланд-Ярда! – завопил Бенбоу. – Я буду рад показать им…

– Вот поэтому я и прошу вас их спрятать, – назидательным тоном сказал Чарли. – Но вы не ответили на мой вопрос насчет даты съемки. Вы снимали улицу в Ницце…

– Вы имеете в виду Променад дез Англэ?

Бенбоу торопливо пошарил по карманам и достал блокнот.

– Эту пленку я отснял утром двадцать первого февраля, – заявил он.

– О, я вижу, дело у вас поставлено всерьез. Прекрасно! Теперь уложите катушки в чемодан. Я помогу вам.

Когда пленки были убраны, Чарли собрался уходить.

– Я очень благодарен вам, мистер Бенбоу. Во-первых, за то, что вы сняли прекрасный фильм, а во-вторых, за то, что показали мне его.

– Ну что вы, – польщенно пролепетал Бенбоу.

Выйдя из каюты, Чан поспешил в радиорубку, по пути обдумывая текст радиограммы.

Взяв у радиста бумагу и карандаш, он написал:

«Сержанту Уэльсу для капитана Фланнери. Дворец Правосудия в Сан-Франциско.

Немедленно попросите руководство Скотланд-Ярда получить у Джима Брина, английского портного на Променад дез Англэ, Ницца, Франция, словесный портрет человека, для которого он исполнил работу двадцать первого февраля, а также характер выполненной работы. Жду вас в порту завтра утром.