Поманив меня пальцем, он вышел в коридор. Я последовал за ним.
— Мне передали, что на десятом в сто шестьдесят шестом совершено убийство, — сказал он, имея в виду десятый этаж дома № 166 по Вест-Джексон. Вы знаете, что тут произошло? Вы видели?
Я рассказал ему все, что знал, а знал я совсем немного.
— Это дело ее рук?
— Оружие было в руках ее мужа, — сказал я, пожав плечами. И извлек маленький револьвер из кармана, вновь держа его за ствол.
— Чье производство?
— Что-то не пойму.
Страж Порядка прочитал надпись, выбитую на револьвере: «Наризманде Эйбиар Спеа. Тридцать второй калибр».
— Револьвер свое дело сделал.
Удерживая оружие в руке так, чтобы не притрагиваться к рукоятке, он попытался открыть барабан, но не смог.
— Так что тут не так с этой штукой? — спросил он.
— Мне кажется, боек застрял в стреляной гильзе.
— Что это означает?
— Это означает, что после шести выстрелов стрелок продолжал нажимать на курок. Один оборот барабана не загнал бы гильзы так глубоко.
Дверь рентгеновского кабинета распахнулась, и врач, с которым я поднимал терявшего сознание Болтона в лифте, вышел в коридор, сгорбившийся и перепачканный кровью.
— Умер, — устало произнес доктор, — бедняга захлебнулся собственной кровью.
Я ничего не сказал, лишь взглянул на полицейского, тот пожал плечами.
— Его жена там, — сказал я, показав в сторону двери.
В этот момент миссис Болтон вернулась из коридора с довольной улыбкой на лице.
Она заявила:
— Вы не испугаете меня. Он здоровый мужчина и сильный как жеребец. Конечно, мне кажется, что на этот раз ему следует на некоторое время лечь в больницу, но не надолго.
Подобно испорченному ребенку она высунула язык.
— Врун, — сказала она.
Врач понимающе вздохнул и повернулся к полицейскому.
— Мне позвонить в морг, или это вы возьмете на себя?
— Позвоните сами, доктор, — ответил полицейский.
Миссис Болтон медленно двинулась к двери рентгеновского кабинета, из которой вышел второй врач в забрызганном кровью халате. Она, увидев его, казалось, оступилась, и я вновь подхватил ее под руку. На этот раз она приняла мою помощь.
Я провел ее в комнату. Она приблизилась к телу и прикоснулась ко лбу похожими на обрубки пальцами.
— Не могу поверить, что он ушел, — проговорила она.
Из-за спины раздался голос врача:
— Он мертв, миссис Болтон. Пожалуйста, покиньте комнату.
Продолжая гладить лоб мужа, она сказала:
— Холодный. Он такой холодный.
Она поцеловала его в щеку.
Затем, улыбнувшись, глядя на лежащее перед ней тело, погладив по голове, будто спящего ребенка, произнесла:
— У него такая красивая голова, правда?
В комнату вошел полицейский:
— Вам лучше пройти со мной, миссис Болтон. С вами хочет поговорить капитан Стиг. Он уже здесь.
— Вы делаете большую ошибку. Я не стреляла в него, — сказала она, обращаясь к капитану.
Стиг взял ее под руку, она уже пришла в себя. Он поинтересовался, желает ли она, чтобы он уведомил родственников или близких друзей.
— У меня нет ни родственников, ни друзей, — гордо заявила миссис Болтон. — И никогда не было, да мне никто, кроме Джо и не нужен был.
На улице уже собралась толпа. В передних рядах толкались ищейки горячих новостей — репортеры и фотографы, не жалевшие своих фотовспышек. Когда Дэвис из «Ньюс» и двое других репортеров блокировали дорогу к полицейской машине, стоявшей у тротуара наготове, чтобы отвезти миссис Болтон в отдел по расследованию убийств, верховой полицейский, за которым следовала миссис Болтон, оттеснил их в сторону. Вскоре машина, увозившая ее, влилась в дневной транспортный поток. Репортеры и фотографы засуетились в поисках такси, чтобы броситься вдогонку. Один из репортеров — лживый, похожий на мальчишку — осмелился обратиться ко мне:
— Что ты тут делал, Геллер?
— Пришел к доктору показать заусенец.
— Черт подери, Геллер, ты же весь в крови!
Я пожал плечами, поднял вверх средний палец:
— Чертов заусенец.
Он усмехнулся, я тоже. Затем, протиснувшись сквозь толпу, я направился к себе в офис.
Час спустя, когда я сидел за столом, раздался звонок.
— Ну-ка оторви свою задницу!
— Капитан Стиг?
— Нет, Вальтер Винчел. Ты свидетель убийства, Геллер! Тащи-ка сюда свою задницу.
Телефон щелкнул, а я, пожав плечами и напялив шляпу, потащился в первый районный участок. Мой офис находился на территории одиннадцатого. И это можно было понимать, как новое неописуемое повышение; кому оно нужно, такое повышение.
В чистеньком маленьком кабинете чистенький полицейский Стиг в очках с круглыми стеклами посмотрел на меня и спросил:
— Ты видел, как она это сделала?
— Там, на месте, я обо всем рассказал патрульному, капитан.
— Но ты не дал свидетельских показаний.
— Пригласи стенографистку, я дам их сейчас.
Он пригласил, и я дал показания.
Это, видимо, охладило плотного полицейского. Одно время мы были с ним врагами, и, хотя в эти дни отношения вроде стали налаживаться, в них все еще сквозили напряженность и недоверие.
Пытаясь сохранить туповатую позу мудрой совы, Стиг спросил:
— Что ты скажешь. Геллер?
— Не знаю. Револьвер был в руках у него. Может, самоубийство?
— Все, кто с тобой находились в здании, разделяют эту точку зрения. Болтону здорово доставалось от его лучшей половины. Полагают, она и довела в конце концов его до самоубийства. Но есть неувязки.
— Да?
— Самоубийцы обычно не стреляют в себя по шесть раз, причем дважды в спину.
Мне пришлось с ним согласиться.
— Думаешь, она тронулась? — спросил Стиг.
— Держит себя так, будто крыша поехала.
— Не исключено. Но тут, похоже, имело место умышленное убийство.
— О, сомневаюсь, капитан. Неужели вы не знаете преступлений, совершенных на почве ревности, вы с ними не сталкивались? Разве неписаный закон не применим в равной мере, как к мужчинам, так и к женщинам?
— Отвечу «да» на твой первый вопрос и «нет» — на второй. Хочешь взглянуть на одну вещицу?
— Конечно.
Он протянул мне небольшую бумажку, лежавшую на столе.
Это была квитанция на револьвер, проданный одиннадцатого июня ломбардом Хаммонд Лоан, штат Индиана, некоей миссис Саре Вестон.
— Квитанцию нашли в ее сумочке, — произнес Стиг, усмехаясь. — Вместе с пудрой, носовым платком и листками с текстами молитв.
— И ты считаешь, миссис Болтон купила этот пистолет под именем Сары Вестон?
— Разумеется. А квитанция, найденная в маленьком боковом кармашке сумки, указывает на наличие заведомого умысла.
— Неужели, капитан? — сказал я, улыбаясь и вставая с места с шляпой в руках. — Мне кажется, заведомый умысел посоветовал бы ей избавиться от этой квитанции. Однако откуда мне знать? Я ведь не полицейский. — И уже с порога я добавил: — Всего лишь частный детектив.
Я оставил его в маленьком кабинете переваривать сказанное мною.
В коридоре, у выхода, меня остановил Сэм Баскус:
— Найдется минута для приятеля, Нат?
— Сэм, если бы мы были друзьями, то встречались еще где-нибудь, кроме суда.
Когда я служил в полиции, Сэм работал в отделе общественных защитников. Время от времени мне приходилось с ним сталкиваться. Он был знающим и честным адвокатом, который в лучшие времена мог бы иметь богатую практику, но теперь был рад любой работе. Острые черты лица Сэма, отступающая к макушке линия редеющих волос придавали этому небольшому человеку наружность хорька; в нем также чувствовалась присущая этому зверьку напряженность.
— Моя клиентка говорит, что нанимала тебя выполнить для нее некоторую работу, — торопливо проговорил он. — Хочет, чтобы ты продолжил...
— Погоди, минуточку, погоди — твоя клиентка? Уж не миссис ли Мильдред Болтон?
— Да.
— Берегись. Это же сама отрава.
— Она сказала, что дала тебе задаток в сто долларов.
— Да, это так, но я полагал, что их уже заработал.
— Миссис Болтон же считает, что ты либо должен для нее еще кое-что сделать, либо вернуть деньги.
— Сэм, она меня обманула. Ввела в заблуждение относительно себя и свих намерений.
Мы вышли из здания, адвокат продолжал идти рядом.
— Миссис Болтон неуравновешенная личность. Продолжает утверждать, что не убивала мужа.
— Полиция ее зацепила.
Я рассказал ему о доказательствах, имеющихся у Стига.
— Такое невозможно было спланировать, — сказал он, имея в виду квитанцию. — Посуди сам, секретарша Болтона также была там, и миссис Болтон не исключает, что он и эта девочка, как ее... Анжела, кажется, находились в связи.
— Мне казалось, что наличие связи предполагалось в отношениях с Марией Винстон.
— С ней тоже. Болтон, видимо, был настоящим бабником. К тому же эта Винстон также побывала днем в его офисе, перед стрельбой.
— Находилась ли она там во время стрельбы?