Но Чарли была знакома и другая тишина. После смерти Селии дом наполнило удушающее молчание, лишь иногда прерываемое всхлипываниями матери. Лицо отца окаменело; с тех пор его губы были плотно сжаты, а руки безостановочно теребили мелочь в карманах. Казалось, будто потеря сестры и скорбь родителей висят на Чарли тяжелыми кандалами, которые он обречен повсюду таскать с собой. Это он виноват. Он должен был услышать, как она встала и вышла из комнаты. Но этого не случилось, – а раз так, он обязан заполнить пустоту в сердцах родителей.
Это сделало его сильнее, думал Чарли, ступая по пестрому травяному ковру, на котором изредка попадались солнечные пятна. Теперь ответственность уже не так его тяготила – она стала неотъемлемой частью его самого. За эти годы парень досконально изучил родителей и теперь как никто понимал их желания и потребности. Он хорошо знал беспокойную мать, чья любовь была глубокой и нежной, знал напускную грубость отца, которая бесследно исчезала, стоило сыну его приобнять. Родители пережили смерть сестры только благодаря стараниям Чарли, – а его самого спасло тайное убежище, где он мог позабыть о своем горе.
Парень раз за разом приходил к старому дубу, в который однажды ударила молния, и забирался по живой лестнице в свое укрытие. Летом еле ощутимый аромат напоминал ему запах сестры, а молодая зелень – цвет ее глаз. Устроившись на ветвях, он с теплотой вспоминал, как сестра брала его за руки и Чарли ее кружил. Только здесь, в лесу, ему удавалось побороть одиночество, которое разъедало его где-то в глубине.
Будущее надвигалось, а Чарли не мог понять, как же родители без него справятся. Кто будет поддерживать в доме мир и спокойствие? Кто позаботится о них так, как он?
Чарли добрался до своего дуба и залез на покрытую изумрудным мхом ветвь, которая сперва прогнулась под его весом, а потом упруго выпрямилась, слегка подбросив парня вверх. Он схватился за ветки над головой. На середине пути Чарли решил передохнуть в развилке рядом со стволом. Он вспотел, лицо его горело. Парень откинулся назад и прикрыл глаза.
Если бы он мог остаться здесь навсегда, в этой умиротворенной тишине, где нет обязательств! Больше не заботиться о жизни родителей, не горевать о сестре… Ветер качнул дерево, и Чарли, улыбнувшись, открыл глаза.
Наконец он добрался до самых верхних тонких ветвей, которые сплетались с соседним деревом, образуя живую арку. Парень крепко ухватился за них и повис между небом и землей. На несколько секунд он перестал чувствовать вес собственного тела и отдался на волю ветру. Когда руки начали тяжелеть, он нашел опору и неохотно стал спускаться обратно.
– Эй, Чарли! – вдруг раздался задорный голос где-то над головой. – Пойдем с нами!
Затем из листвы послышался смех, полетели кусочки коры и сухие прутики.
– Кто это? – удивился парень. – Кто там?
– Пойдем, Чарли! Ты один из нас!
Чарли снова принялся взбираться по стволу, пристально вглядываясь наверх. Между ветвей пронеслась яркая рыжая вспышка – будто крыло экзотической птицы, – и среди зелени на мгновение показалось детское лицо с улыбкой до ушей.
Чарли ускорился, сгорая от нетерпения.
– Ну, вот ты и здесь, – позвал другой голос. – Чарли, идем с нами!
Чарли поднимался все выше и выше, а ветви становились все тоньше и нежнее. Теперь он взбирался по зеленой лестнице, которая, казалось, уходила в самое небо. Листья, будто ладони, подталкивали его, помогая карабкаться к зеленому своду. Чем выше залезал парень, тем больше слышалось голосов – детских, женских, мужских, – и все они приветствовали и торопили его. Чарли не останавливался, хотя руки и ноги уже начали дрожать от напряжения.
Вдруг он обнаружил, что выше лезть некуда. Ветви образовали живой настил, который раскачивался в такт ветру. Чарли вскарабкался на него, перекатился на спину и замер в изумлении. Над ним, загораживая синее небо, свисали ветви цветущего кизила, рябины, серебристых осин и задумчивых тисов. Получается, над лесом был еще один лес! Чарли с изумлением понял, что оказался в каком-то новом мире. Здесь солнце уже клонилось к закату, а на горизонте, будто нечаянно оброненная капелька молока, белела луна.
Сверху на него смотрели дети. Их смуглые лица казались вырезанными из отполированного дерева, а на щеках красовались нарисованные завитушки. Стройные тела почти ничего не прикрывало – разве что браслеты из семян на запястьях да травяные колечки. У одной из девочек за плечами виднелись красные крылья. Рядом с ней стоял темноглазый мальчик с пышной шевелюрой и острым подбородком; на шее у него висело ожерелье из перьев совы. Он смотрел на Чарли сверху вниз.
– Чарли теперь с нами! – прощебетала девочка с красными крыльями.
Чарли сел и провел рукой по волосам, вытряхивая запутавшиеся в них веточки, мох и кору.
– Где я? – спросил парень.
Дети похлопали себя по животам, поклонились и рассмеялись.
– В Зеленом лесу, – ответил мягкий голос за спиной у Чарли.
Обернувшись, он увидел старую женщину с оливковой кожей. Рядом с ней замерла в ожидании улыбающаяся девочка. Парень попытался встать, расставив руки, чтобы не потерять равновесие в этом волнующемся море.
– Кто вы? – спросил он.
Старуха улыбнулась. На ней красовалась корона из дубовых листьев, перенизанных золотистыми желудями. Длинные черные косы с проблесками седины спускались до пят. Половину ее тела – шею, ключицы, плоскую грудь – покрывали шрамы, а бедра были обтянуты тонкой зеленой материей, доходившей до лодыжек.
– У меня много имен, Чарли, – сказала она, склоняясь к парню, – и некоторые из них тебе даже не произнести. Но ты можешь звать меня Зеленой женщиной, я откликнусь.
– Откуда вы меня знаете? – испуганно спросил Чарли.
– Ты не раз поднимался ко мне, ища укрытия. Я слышала, как ты плакал. Мне многое известно о твоей жизни. Подойди, не бойся. Здесь тебе рады – это ведь и твой дом. Моя дочь поможет тебе освоиться.
Девочка вышла вперед и, взяв Чарли за руку, помогла ему встать. Ее рукопожатие было крепким, а ладони – холодными и влажными. Она широко улыбнулась. Круглое лицо обрамляли густые золотисто-каштановые локоны, из которых выглядывали кленовые семена. На ней была корона из виноградной лозы.
Чарли уставился на нее: где-то глубоко в памяти зажегся слабый огонек. Он знал ее – лицо, манеру держаться, добрые зеленые глаза и решительность, с которой она схватила его за руку и потащила за собой.
– Пойдем, Чарли. Я покажу тебе наш мир. Ты уже видел его предгорья, где обычно отдыхают люди и птицы, а теперь сможешь побывать на большой дороге. Зеленый лес, Чарли, вырос из первого корня Древа жизни. Здесь все соединяется. Как и мы с тобой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});