— Карт! — голос Камиллы зазвенел над лагерем. — А ты неплохо здесь устроился! Где Сигверт? Я выскажу ему всё за то, что опять присвоил победу!
— Жив, здоров и стосковался по тебе, — приветствовал её принц. — Садись к огню! Я отведу тебя к Сигверту, когда поешь.
— Веди сейчас! Я не устала с дороги.
Карталикс вопросительно взглянул на Марта, тот кивнул. Веринги сворачивали шеи, оглядываясь на принцессу, а она шла по лагерю, звеня кольчугой и сияя металлом волос. У палатки отстранила принца, кивнула своему телохранителю, расположившемуся у входа, и скрылась под пологом.
Март устроился на солнце между палаткой и костром. У огня стало людно; там протягивали друг другу миски с похлёбкой, спорили из-за мест и хвалились оружием. Кто-то из верингов уже рассказывал прибывшим о великой битве за Нарранмор; другой перебил болтуна, и у костра завязалась перепалка. Карталикс болтал с военачальниками, сопровождавшими принцессу: нужно было решить, сколько воинов отослать назад, прикинуть, когда прибудут обозы…
— Март! — окликнул лекаря принц. — Будь добр, позови Камиллу и Сигверта. За разговорами они пропустят обед.
Март почти коснулся полога палатки, когда телохранитель принцессы остановил его жестом и покачал головой. Да он и сам уже уловил едва слышное:
— Не снимай броню!..
Ответом был тихий и непривычно нежный смех Камиллы.
…А вечером снова был пир; Лиамская пустошь была озарена огнями; по берегу, насколько хватало глаз, стояли палатки, между ними пылали костры и бродили люди с факелами. Историю о поединке пересказывали на все лады, и рядом с именем Сигверта непременно вспоминали Марта — ведь, не будь его, кунг не сидел бы сейчас с полной кружкой пенного пива, чудом уцелевшего после Йоля, свободной рукой обнимая раскрасневшуюся от близости огня принцессу.
* * *
Праздничный пир длился до рассвета, и сразу после лагерь вновь наполнился жизнью. Две трети имперского войска должны были отправиться домой: ни к чему было зря держать лишних едоков. Воины сворачивали палатки и тушили костры. Собирались домой и веринги. Морозы в этом году наступили раньше, и нужно было спешить, пока северные гавани не сковало льдом.
Два корабля уже качались на середине пролива, пока на «Золотом змее» перекладывали поклажу и разбирали вёсла. Сигверт стоял у самой воды. Март приблизился, пока вода не коснулась сапог, и встал рядом — плечом к плечу.
— Что бы ты ни решил, я последую за тобой, — тихо сказал он. — Даже если в том краю будут вечные сумерки.
— Острый меч, крепкий доспех и искусный лекарь — что ещё нужно воину? — невесело улыбнулся Сигверт. — «Золотой змей» — всего лишь корабль, и он в надёжных руках.
Март знал, что в разгар пира Сигверт ушёл на корабль и ночевал там, несмотря на мороз. Знал, что он встречал рассвет, обняв резной форштевень, и что Камилла напрасно ждала в тёплом сумраке палатки. На «Змее» наконец оттолкнулись от берега, и над проливом в последний раз раздался боевой клич верингов. Под скрип уключин и плеск воды корабли уходили к морю.
— Сегодня они заночуют на воде, а завтра выйдут в Северное море и остановятся на острове, где весной и осенью кормятся перелётные птицы… — Сигверт оборвал себя на полуслове и повернулся к воде спиной. — Ладно. Рано или поздно наши дороги должны были разойтись.
— Жаль только, что ты остался без войска, — сказал Март.
— А с кем нам теперь воевать? С Тёмными землями не сегодня-завтра будет подписан мир, и, судя по всему, им светит протекторат Империи. Силлион и Орзорум после падения Лаконики повязаны торговлей крепче, чем узами брака. Об арантах и говорить нечего — они не воюют ни с кем больше двух веков. Так что на ближайшие лет десять нас ждёт мир.
— И придёт он с Запада, и не будет ни человеком, ни чудовищем, и воцарится мир во всём мире… — слова древнего гимна, что читал лаконский жрец в подземелье, сами вспыли в памяти.
— Что? — переспросил Сигверт.
— Ничего. Размышляю, как причудливы бывают древние легенды.
— Забудь о легендах! У нас есть дела поважнее. Камилла наверняка решит заранее подготовить бумаги для тана Хагара, и пара добрых советов ей не помешают. Идём.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Из лагеря пахло свежими лепёшками и жарким. Солнечные лучи расходились веерами в дыме костров. У палаток стояла Камилла, безуспешно пытаясь скрутить в узел тугую косу.
Март оглянулся. Корабли выходили из пролива в море, и «Золотой змей» шёл впереди. Пять лет назад Март наблюдал за ним с верхнего яруса Лаконской крепости и всей душой желал стоять на носу рядом с Сигвертом. Сегодня «Змей» снова уходил без него, но кунг был рядом, и под доспехом у него заживал очередной шов, сделанный искусными руками лекаря. Будут вспоминать имя Сигверта — вспомнят и Марта.
Когда-нибудь они вместе вернутся на корабль и отправятся к новым неизведанным землям.
Но это будет уже другая история.