шуткой, а Амогг нахмурилась и поскребла подбородок.
В углу у камина сидел бородатый старик в серой мантии и остроконечной шляпе и спокойно попыхивал длинной глиняной трубкой, наблюдая. Тиарнах и Амогг предостерегающе переглянулись – они прожили достаточно долго, чтобы сразу учуять вонь чародея. Те очень любили вербовать в тавернах наивных юношей с полным эля брюхом и набитой мечтами о приключениях и золоте головой.
– Эта история про муху что, очередная попытка пошутить? – поинтересовалась Амогг. – Юмор – не твоя сильная сторона, мужлан.
Она оскалилась, и посетители таверны тут же заинтересовались чем-то другим. За исключением старого волшебника в углу и двух молодых усачей, болтавшихся у входа. Под их старыми плащами скрывалась слишком хорошая для любого жителя Муравейника одежда.
Тиарнах надулся.
– Какая же ты скучная. – Он подошел к ближайшему к бочкам с элем столу и бросил трактирщику несколько монет: – Твоего самого лучшего. И крепкого.
Тот быстро наполнил два самых больших рога.
Амогг подняла рог двумя пальцами, подозрительно рассматривая темную пенистую жидкость.
– Почему мы ждем здесь?
Тиарнах хотел было хлопнуть ее по плечу, но передумал, поскольку для этого ему пришлось бы тянуться изо всех сил.
– Зачем торчать на улице, отмораживая задницы, когда можно посидеть в тепле, смачивая губы прекрасным элем? – Он взглянул на свой рог. – Ну, просто элем. Кроме того, отсюда мы можем видеть любого, направляющегося к барже, и окажемся под рукой, когда придется спасать этих заносчивых придурков.
– Разумно, – признала она. – Я все равно за тобой слежу, хоть здесь, хоть там. Какая разница. – Она одним глотком осушила рог, хмуро посмотрела на него и аккуратно положила обратно на стойку. – Мерзкая водичка, но все же лучше, чем сладкая медовуха. Согревает нутро.
Тиарнах отпил, и горечь в горле заставила его согласиться. Если это был лучший эль, то он сочувствовал тем, кто пил худший. Ладно, пойло хотя бы крепкое, в этом была своя магия. Тиарнах посмотрел на парочку у входа и закатил глаза. Простодушные идиоты возомнили себя храбрецами и набирались наглости, чтобы начать драку. Одеты в почти одинаковую грубую одежду – явно военную форму, а на рукоятях ножей за поясами не было ни пятнышка ржавчины. Не имея терпения ждать, когда эти вояки приступят к делу, Тиарнах повернулся к ним:
– Ну? Мальки вонючие, будете драться или нет?
Они вытащили ножи и подошли ближе.
– Вы арестованы, – сказал один. – Тихо следуйте за нами, или мы вас убьем.
Большие зеленые пальцы Амогг обхватили его руку и рукоять ножа. Человеческие кости затрещали, солдат взвыл, когда она подняла его в воздух. Другой рукой она схватила его за пах и швырнула головой в стену. Он повалился безвольной грудой, а его товарищ застыл в немом ужасе.
Амогг ухмыльнулась.
– Хотели убить Амогг маленьким ножичком? Отличная шутка.
Второй солдат в панике замахал ножом перед лицом Тиарнаха, но тот увернулся и ударил его кулаком в живот. Бедняга согнулся и встретился лицом с коленом Тиарнаха. Солдат отлетел назад, и из разбитого носа хлынула струя крови. В следующее мгновение несчастный обнаружил, что лежит на полу, а дикарь с безумными глазами приставил к его горлу его же нож.
– На кого работаешь? – рявкнул Тиарнах. Он прижал нож сильнее, потекла кровь. – Сколько вас тут?
– Делай что хочешь, язычник, – огрызнулся солдат. – Всех не убьешь. Моя душа отправится прямо к Светлейшей.
– Ну вот, – слегка разочарованно протянул Тиарнах. – Молодец, малыш. Я думал, будет сложнее заставить тебя выложить все начистоту. Приятно слышать, что тут есть еще ублюдки из Империи света.
Он вонзил нож в шею солдата и оставил его там, а затем выволок умирающего на грязную улицу, будто мешок с заплесневелым зерном.
Тиарнах отряхнул руки и оглядел притихшую таверну:
– Что? Я не хотел пачкать тут пол. Когда режешь горло как полагается, выходит полный бардак.
Он старательно избегал пристального взгляда старого чародея в углу. Ему совершенно не хотелось снова отправляться на поиски приключений, да и волшебники, как известно, становились чрезвычайно скупы на эль после того, как подпишешься. Особенно те, кто набирает людей в таких местах, как Муравейник.
Амогг кивнула:
– Куча мытья, да еще песком отскребать.
Она опрокинула еще один рог с элем. Зеленые щеки залились румянцем, она покачнулась и оперлась о стол. Тот тревожно заскрипел.
Тиарнах удивленно посмотрел на нее:
– Не могла же ты так напиться двумя рогами? Ты ж размером с лошадь!
– Амогг не пила эля сорок лет.
Она зарычала на местного, подошедшего слишком близко к столу по пути к бочкам с элем. Бедняга ретировался на свое место и со вздохом посмотрел на пустой рог, который хотел наполнить.
– Погоди… хочешь сказать, орки не варят эль? Вот бедолаги.
– И что? – рявкнула она. – Хочешь подраться? Орки предпочитают есть злаки и варить чай из листьев. А для опьянения у нас есть медовуха.
Тиарнах ухмыльнулся. Здоровенная предводительница орков была совершенно пьяна, и дело шло к кабацкой драке, которая войдет в легенды.
В лабиринте мурвских туннелей царила кромешная тьма, если не считать скудного света, проливаемого кольцом Мейвен. По мере того как они спускались под землю, воздух становился горячим и влажным, а стены блестели от выделений мурвов. Серебристые пятна создавали карту запахов, по сложности не уступавшую человеческому языку. Голова Лоримера обросла колючими рогами, на каждом перекрестке он вертелся по сторонам, трепеща ноздрями и пытаясь разобраться во всем этом. Мейвен запах напоминал смесь кислого молока и сыра с плесенью.
По пути им встретились несколько мурвов, тащивших на спине пожитки и еду, и каждый вставал на дыбы, готовый защитить муравейник. Наследница престола пошла впереди, и обитатели крепости успокоились и перестали обращать внимание на незваных гостей.
Она остановилась у нового прохода, ее усики дрожали, а единственное крыло взволнованно шелестело.
– Муравейник пахнет неправильно. Болезнь. Мало охраны. – Она щелкала и шипела что-то, похожее на самые грязные ругательства. – Вы должны убить больную королеву.
– Ты только приведи нас к ней, – ответила Мейвен. – Об остальном мы позаботимся.
Туннели извивались вниз сквозь лабиринт выдолбленных в горной породе пещер. Температура быстро повышалась, и лицо Мейвен покрылось капельками пота.
Лоример внезапно застыл, нюхая воздух.
– Берегись.
По обеим сторонам от него стены туннеля взорвались. Два мурва пытались вцепиться жвалами в горло Лоримера, но нашли лишь воздух. Когти вампира вырвали одному глаза. Мурв успел коротко вскрикнуть, прежде чем наследница престола прыгнула на него и прокусила голову.
Лоример крутанулся и, кряхтя и рыча, вцепился в жвалы другого, противопоставляя мощь вампира силе мурва. Челюсти существа неуклонно приближались к черепу Лоримера.
Мейвен призвала свою