– ангелы – прекрасные и сильные существа, готовые на все ради Матери. Какое-то время мы жили счастливо, не нуждаясь ни в чем, но потом Мать поняла, что мы чересчур совершенны. – едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Теперь понятно, в кого Брейден такой тщеславный. Пэриш настолько сильно погрузился в свои мысли, что ничего вокруг не замечает, в том числе и мою реакцию. – И тогда Мать создала земной мир по образу и подобию города Зари. И заселила его существами, которые по многим параметрам отличались от нас, – смертными. Так образовалось деление на касты. Как видишь, в начале их было всего две. Какое-то время жизнь текла своим чередом, но в конце концов Мать стала уделять больше времени смертным, почти позабыв о своих первых детях. Тогда-то все и началось. Ангелы разделились на два лагеря. Одни готовы были поддержать Мать и тоже общались с людьми, впрочем, не раскрывая им свою истинную суть и притворяясь одними из них. Другие же взревновали и захотели избавиться от смертных раз и навсегда. Так, по стечению трагических обстоятельств, произошло первое убийство. Один ангел поднял руку на себе подобного. Мать была в ярости, узнав об этом. После этого они с Хроносом решили, что убивший падет, лишившись части своих сил, потеряв белые крылья, которые сменятся черными и станут символом греха, а так же навсегда лишившись возможности когда-либо вернуться в город Зари. Убитому тоже давался выбор, переродиться и прожить смертную жизнь, а потом уйти на покой, либо остаться жить в том же возрасте, с той же памятью, но потерять крылья и жить отдельно от всех, потому что насильственная смерть накладывает свой отпечаток на душу. В это время Хронос создал еще один мир – мрачный и холодный, именно там, в городе Ночи, должны были жить те, кого когда-то убили братья. Так образовалось еще две касты.
– Подожди, – перебиваю его и наблюдаю, как туман в его глазах рассеивается. – Но ведь те, кого убили, ни в чем не виноваты, за что ссылать их в город Ночи?
Пэриш усмехается.
– Вот и некоторые демоны думают так же, поэтому и хотят выбраться, чтобы захватить земной мир и единолично править в нем, сделав смертных рабами. Ведь без крыльев демоны не способны попасть в город Зари. Понимаешь в чем дело, после того как ангел умирает, умирает и часть его души. Поэтому демоны по большей части озлобленные существа. – Пэриш снова замолкает, а потом смотрит на меня, будто пытается заглянуть в самую душу. – Ваша каста – низших – образовалась самой последней. Как ты могла догадаться, тому послужила связь ангела со смертной женщиной.
– Да, историю своей касты, я как раз таки хорошо знаю, – с горечью говорю я, вспоминая, что нас не очень-то жалуют представители других каст. Даже демоны пользуются нами как прислугой. Но мне непонятно другое. – Как все это связано с тем, что ты влюбился в смертную?
– О, связь самая прямая. – после небольшой паузы отвечает он. – Я ведь был на стороне тех, кто не очень-то жаловал смертных, и крайне редко покидал свой мир. И в тот самый день меня вообще не должно было быть в земном мире, но я был по просьбе брата. Тогда-то я впервые и увидел Адалинду. И не смог противостоять искушению. Все произошло словно по щелчку. Но самое удивительное в этом то, что она ответила мне взаимностью.
Мужчина снова замолкает, погружаясь в воспоминания, и я не мешаю ему думать о той, которую он когда-то любил всем сердцем. Возможно, до сих пор любит. Тем сложнее мне будет рассказать ему правду. Но мне все равно придется это сделать, я не сделала этого раньше, потому что боялась, что он откажется помогать нам, и мы останемся в том аду навсегда.
Только я открываю рот, чтобы начать непростой разговор, как Пэриш опережает меня:
– Так как давно вы с Хоуком вместе?
Качаю головой.
– Мы не вместе. Мы вообще познакомились недавно. – признаюсь я.
Он задумчиво смотрит на меня, но никак не комментирует мои слова, словно обдумывая что-то неизвестное мне.
– Пэриш, послушай, я…
– Куда мы сейчас едем? – вдруг спрашивает он, и я досадливо морщусь. Мне и так нелегко сказать ему правду, а он еще и не способствует этому.
– Наверное, лучше заехать ко мне домой. Там мы приведем себя в порядок, отдохнем и подумаем, что делать дальше. А потом…
– Хочу, чтобы ты показала мне, где живет Ада. – снова перебивает он, и я сглатываю, смотря прямо перед собой.
– Я не могу этого сделать, – наконец через силу выдавливаю, ощущая лишь горечь от слов.
– Почему? – спрашивает он удивленно. – Только не говори, что она снова переехала.
– Нет, она не переехала. – говорю я и краем глаза смотрю на его лицо, выражающее нетерпение. – Мне очень жаль, но… ее больше нет.
Тишина в салоне автомобиля давит на барабанные перепонки. Пэриш замирает, кажется, он даже не дышит. Осмеливаюсь посмотреть на него и вижу застывший стеклянный взгляд.
– Ты ведь шутишь? – тихо, и, я бы сказала, безжизненно, спрашивает он.
– Нет. Прости, но я не шучу. – не представляю каково ему сейчас. Он буквально вырвался из ада, а теперь узнает, что любовь его жизни умерла. Знаю, ему не до этого, но все равно поспешно добавляю. – Мне очень жаль.
– Что произошло? – произносит он будто через силу.
– Несчастный случай. Три года назад ее сбила машина.
Вспоминаю, как Брейден был убит горем. Я практически все время проводила с ним, утешая своего лучшего друга. Но он постепенно отдалился от меня. Может быть именно в то время он и связался с демонами. Я не знаю. Я на все закрывала глаза, списывала на то, что ему нужно время. Вот только ничего не изменилось. В тот день умерла не только Адалинда Симпсон, но и ее сын. От него осталась только оболочка, которую демоны заполнили своими мыслями и идеями. Жаль, что мои глаза открылись так поздно, и я не смогла помочь другу.
– Почему ты не сказала раньше? – спрашивает он.
– Не было подходящего момента, – отвечаю, периодически переводя взгляд с дороги на него.
– Ты должна была сказать! – вдруг орет он и бьет кулаком по приборной панели.
Слышится треск