Невельской вспыхнул. Едва сдерживая негодование, он схватил маньчжура за плечи и заставил его встать.
ИЗ
8 Подвиг адмирала Невельского
— Только русские имеют полное, им одним принадлежащее право быть здесь, — твердо сказал он. — Посему я требую, чтобы ты и твои товарищи немедленно оставили эти места.
Старый маньчжур нагло рассмеялся и подал знак своим сотоварищам. Те, давно ожидая сигнала, бросились на капитана с ножами.
Но Геннадии Иванович не растерялся. Он выхватит из кармана двуствольный пистолет и направил его на маньчжур. Те в испуге шарахнулись назад.
Смелое поведение Невельского понравилось толпе. Увидев, что маньчжуры отступили, местные жители сразу отделились от них и стали посмеиваться над их трусостью.
Куда только девалась спесивость старика! Подобострастно кланяясь, маньчжур стал уверять русского капитана, что он чуть ли не мечтал о встрече с русскими, что он желает жить с ними в дружбе и просит пожаловать к себе в палатку.
Дав команду сопровождавшим его матросам быгь наготове, Геннадий Иванович принял приглашение маньчжура. В палатке старик признался, что самовольно лришел сюда. Им, маньчжурам, строжайше запрещается спускаться по Амуру в эти места. Они рискуют про* бираться в этот край, только подкупив мелких чиновников. Тут они обменивают у местных жителей на водку драгоценные собольи шкурки, а затем уходят восвояси.
Старик рассказал также Невельскому, что на всем протяжении Амура, от устья реки до Каменных гор (Хингана), нет ни одного вооруженного поста, так как эти места никому не принадлежат; обитающие тут народы не платят ясака китайскому правительству, ибо оно не властно над ними.
И, наконец, Невельской узнал то. что подтвердило все его о.пасения: каждую весну в Татарский пролив пгриходят большие иноземные суда. Команды их сходят на берег и всячески притесняют местное население: насильно забирают рыбу, съестные припасы, творят разные бесчинства, а затем безнаказанно уплывают.
Выслушав старика, Геннадий Иванович немедленно принял решение. Он вышел к людям, столпившимся у палатки. Они ждали конца переговоров с заметным волнением.
Едва из палатки показался русский капитан, наступила тишина. Невельской начал говорить. Он рассказал, что, хотя русские давно не бывали в этих местах, они считают весь этот край — от Каменных гор до моря — своим. Чтобы избавить местных жителей от всех обид, которые им приходится терпеть от чужестранцев, «пила пали джангин», то есть русский царь, принимает их под свою защиту. Для этого в заливе Искан — Счастье — и в устье Амура будут поставлены военные посты.
Арестные жители радостно слушали Невельского. В его справедливости они сразу же убедились, когда он стал разбирать их жалобы на маньчжуров. Купцам ничего не оставалось делать — они сложили свои пожитки и убрались прочь.
Назначив старшину из местных жителей, Геннадий Иванович передал ему тут же составленный и подписанный им документ:
«От имени Российского правительства сим объявляется всем иностранным судам, плавающим в Татарском проливе, что так как прибрежье этого залива и весь Приамурский край до Корейской границы, вместе с островом Сахалин, составляют Российские владения, тс никакие здесь самовольные распоряжения, а равно и обиды обитающим народам не могут быть допускаемы. Для этого ныне поставлены российские военные посты в заливе Искан и в устье реки Амура. В случае каких-либо нужд или столкновений с местным населением нижеподписавшийся, посланный от правительства уполномоченным, предлагает обращаться к начальникам этих постов».
Тепло простившись с местными жителями, Геннадий Иванович сошел в шлюпку и поплыл дальше, вверх по течению Амура, туда, где, по словам Чедано, высились какие-то таинственные камни.
Прошли не более трех верст, и неожиданно, за поворотом реки, Невельской увидел выступающие из воды у правого берега утесы.
— Там! — показал Чедано.
Матросы подогнали шлюпку к утесам. Невельской поспешно взобрался на них и остановился около двух огромных каменных глыб. Чедано был прав. Надписи на камнях яснее ясного доказывали, что некогда здесь побывали русские люди. На одном камне была высечена
{дата «1649», а на другом — «1669» и старинная славянская буква «Б».
Геннадий Иванович попросил у одного из матросов нож и собственноручно высек.на этих же камнях дату «I860», а также вензель Николая I 18.
— Теперь никто никогда не тронет этих камней! — сказал Невельской, обращаясь к старику. — Будь спокоен, Чедано!
...Подгоняемая усердными матросами, шлюпка быстро неслась обратно, вниз по течению.
Через несколько часов Невельской достиг небольшого заливчика, образовавшегося там, где в Амур впадали две мелкие речушки — Личи и Камоть.
— Вон там будем ставить пост, — указал Геннадий Иванович матросам на высокий обрывистый берег.
Едва шлюпка пристала к указанному месту, Невельской соскочил на берег и, цепляясь за торчащие кое-где кусты, поднялся на небольшую площадку, с которой открывался вид на окружающую местность.
Обширная равнина, окаймленная с севера далеко отошедшими от берега холмами, сплошь поросла лесом. Это был вековой, непроходимый лес. Переплетенные между собой и сросшиеся корневища деревьев прикрывал густой слой мха, валежника и поваленных бурен и временем стволов. Невозмутимая тишина и покой царили вокруг. Отсюда, с площадки, открывался также широкий обзор Амура. Кое-где у берега виднелись маленькие стойбища местных жителей.
— Красивые места, — сказал кто-то из матросов, — и к тому же удобные.
— Верно, красивые и удобные, — подтвердил Невельской. — А раз так — начнем, братцы!
... Солнце лишь начинало склоняться к закату, а уже была расчищена площадка, разбиты одна юрта для жилья, другая — для припасов и товаров, и в центре площадки высился флагшток.
Из ближайших стойбищ собрались местные жители. Узнав, что русские будут вместе с ними жить и защищать их от «рыжих», они проявили особое рвение и помогли матросам.
Когда все было готово, Невельской подал команду:
1— К подъему флага!
Забил барабан. К верхушке флагштока медленно
пополз свернутый клубок ткани. Он достиг конца... рывок... и, освещенное ярким солнцем, в вышине заструилось широкое полотнище русского флага. В тот же миг раздался залп из ружей и фальконета.
Так, сто с лишним лет назад, 1 (13) августа 1850 года, Геннадии Иванович Невельской объявил весь При-«*
амурский край неотъемлемым владением России, заложил новое поселение и поднял русский флаг на Амуре.
* # *
Густым таежным лесом, болотами и топями, переваливая через отлогие хребты, Геннадий Иванович возвращался на оленях в Петровское. С ним ехали только переводчики. Матросы же остались при флаге нести почетную службу — охранять Амур.