– Черт! – прошипел он. – Видимо, я в шоке отполз в лес.
Он еще не знал, что был без сознания добрых десять часов, следствие на дороге было давно завершено, останки «мерседеса» отбуксированы на свалку, а сгоревшее тело отправлено в морг. Стояла глубокая ночь. Юрий, схватившись рукой за дерево, поднялся на ноги и пошел на просвет в чаще. Шел он, слегка покачиваясь и опираясь за все встречные стволы. Удивительным было уже то что ни одна кость сломанной не была. Так он вышел на пустынное шоссе. Мало что соображая, Юрий побрел в сторону города, предварительно сориентировавшись. Вскоре около него остановилась машина.
– Молодой человек, что с вами? Вам нужна помощь? – За рулем красной «мазды» сидела молодая женщина.
– Я могу вас попросить подвезти меня к дому? – взмолился он.
– Вроде не пьяный… садитесь…
– Я попал в автокатастрофу, – пояснил он, – и бумажник мой куда-то делся, я и отблагодарить вас не смогу.
– Ничего. Говорите адрес, – тронулась с места дама.
Юра назвал адрес Эстелы и посмотрел на себя в зеркало заднего вида. Выглядел он потрясающе: вся одежда была в саже, шея и щеки красные от ожога.
– Вам бы лучше в больницу, – покосилась на него попутчица.
– Я оклемаюсь, я живучий, – ответил Юрий, погружаясь в полузабытье в теплом удобном кресле.
Когда Юрий позвонил в квартиру Талы, дверь ему открыли сразу, не спросив. Перед ним предстало опухшее лицо Талы с красными глазами.
Она растерянно смотрела на ночного гостя, боясь дышать.
– Ты?! Ты жив?! Боже, какое счастье! – кинулась она к нему на шею.
– Осторожнее, я немного ранен, – отстранился он от нее, – ожег шеи… знаешь, я попортил свою безупречную внешность. Как ты теперь будешь относиться ко мне?
– Очень хорошо! – всхлипывала она, – я так рада, что ты жив. Меня напугали, сказали, что обнаружили твой обгоревший труп. Собирались проводить какие-то анализы, чтобы убедиться, что это ты. Да еще экспертиза по зубам.
– Они были бы разочарованы, хотя я, честно говоря, думал, что пришел конец моей песне.
– Как все произошло? Что все это означает?
– Интересуешься? – усмехнулся Юра. – Тогда дай мне войти хотя бы и напои чаем.
– Да, да, конечно! – засуетилась Тала.
Она набрала целую ванну с душистой пеной.
– Я лучше приму душ… у меня все тело болит, – сказал Юра, раздеваясь.
Тала выскользнула на кухню и принялась жарить сосиски с яичницей и разогревать оставшуюся от ужина картошку с шампиньонами и зеленью. Ее трясло от переизбытка чувств. Юрий вышел из ванной в ее банном халатике, еле сходившемся на талии.
– Ничего, если я устрою стриптиз?
– Господи, ты еще шутишь! – Тала с ужасом глядела на его кроваво-красную шею и щеку с левой стороны. – Может быть, стоит обратиться к твоему другу хирургу?
Юрий как-то странно посмотрел на нее.
– Боюсь, этот номер больше не пройдет, ведь это его труп нашли в моей машине, вернее, то, что от него осталось после взрыва.
И он рассказал о своей встрече с Сергеем… Тала слушала, затаив дыхание.
– Какой кошмар! Бедный Сергей Семенович! Сначала жену похоронил, а потом и сам так ужасно погиб. Все-таки не хочу гневить бога, но рада, что ты остался жив.
– Я ценю твою заботу, но себя простить не могу. – Темные глаза Юры помрачнели.
– Ты-то в чем виноват?
– Но ведь именно я предложил Сергею покататься на моей машине. Я хотел хоть как-то отвлечь его…
– Ты не мог знать, что машина заминирована! – заступилась за него Тала, накладывая еду в тарелку.
– Меня уже чуть один раз не отравили, я должен был быть начеку, предвидеть.
– Такое зверство нельзя предвидеть, – покачала головой она, наливая себе большую чашку крепкого кофе.
– Ночь на дворе, – напомнил Юра.
– Мне кофе не помешает… все равно заснуть не могу.
– А ты все-таки несносна, – прищурил глаза Юрий, – я же просил тебя переехать в мой дом. Словно нутром чувствовал, что стоит мне погибнуть, как ты снова будешь жить в этой малогабаритке.
– Не оскорбляй мое жилье! Мне хватает! И вообще, получишь сейчас пощечину по здоровой щеке, хотя мне это и не с руки.
– Это еще за что? – удивился Юра, переставая жевать.
– Ты меня чуть под монастырь не подвел! Хорошенькое дело, без моего согласия оформил на меня завещание! Мне этого не надо. Учти, я от всего откажусь, и завтра же ты пойдешь и аннулируешь это дурацкое завещание.
– Да ты прямо «благочестивая Марта»! – засмеялся он. – Что ты так испугалась? А… я понял, тебя обвинили в моей смерти?
– Догадливый мальчик! Вы с ума, что ли, посходили? Стали отписывать мне свое добро все кто ни попадя… как будто я просила вас об этом.
– Мое добро заработано честным трудом.
– Мне все равно, каким! Оно не мое!
– Кому же мне его оставить? Да еще в свете последних событий, я же все время хожу по краю.
– Роди себе наследника! – огрызнулась Тала.
– Если бы я мог это сделать сам, давно бы родил.
– Хочешь ребенка?
– Очень. Я помню, что и ты хотела ребенка. Может быть, сообразим мальчика или девочку на двоих? – предложил Юра.
– Ты серьезно?
– Никогда не был серьезнее. Думаю, ты могла оценить, что на меня можно положиться.
– Я подумаю, – процедила сквозь зубы Тала.
– Ты только не долго думай, а то меня слегка уже покалечили, могут и убить.
– Типун тебе на язык! А завещание все равно аннулируешь и скажешь следователю, что я не Цирцея, опоившая тебя и заставившая совершить очередную глупость.
– Они так решили? – продолжал глумиться Юрий.
– А что бы ты подумал? У тебя же есть друг, компаньон, не знаю, кем он еще тебе приходится! Вот ему бы все и оставил!
– У него и так все есть.
– И у меня есть, мне не нужны ни от кого подачки, да еще таким способом. Завещание! С ума сойти! Рановато ты собрался умирать…
– Ты что, познакомилась с Петром? – прервал ее Юра.
– Если это можно назвать знакомством, – неохотно ответила она, – я сейчас возьму и пожалуюсь на него, меня никто никогда не оскорблял так, как он.
– Я поговорю с ним, – пообещал Юра, – прости, если ты испытала какие-то неудобства из-за меня.
– Все твои знакомые – и девушка, и твой друг – приняли меня в штыки! Все против нас, – вздохнула Тала, с нежностью наблюдая, как Юра управляется с ее стряпней. – Ешь с аппетитом, значит, жить будешь.
Юрий поперхнулся и отложил вилку.
– Знаешь, чем дальше, тем больше мне не нравится этот «Прогресс». Ребята они, чувствуется, серьезные.
– Думаешь, кто-то из них подложил взрывное устройство в твою машину?
– Ну а кто это сделал? Не ты же! – Юра вдруг побледнел, взгляд остановился.
– Что с тобой? – испугалась Тала. – Тебе плохо? Юра?!
– Ведь вечером мы могли вместе поехать в моей машине, и ты бы тоже…
– А, ты об этом… – махнула она рукой, – а я испугалась. Да, мне в последнее время очень везет.
– Зато рядом со мной находиться опасно… Слушай, у тебя есть обезболивающее? – поморщился он.
– Сейчас принесу, – сорвалась Тала и, вернувшись с таблетками, участливо поинтересовалась: – Болит?
– Переживу! Значит, так, есть, пить в «Прогрессе» нельзя, а уезжать только на такси. Все автомобили в Москве они не заминируют.
– Ты намерен опять ехать в эту чертову фирму? – ужаснулась Тала.
– Теперь мы точно с ними разберемся, я так просто не сдамся! А вот тебе туда лучше не соваться!
– Опять та же песня! – всплеснула она руками. – Я тебя одного не оставлю, правда, пользы от меня никакой. Мне немного страшно туда идти, боюсь, они уже готовы нас просто расстрелять из автомата. Видел бы ты эту стерву Татьяну Леонидовну, как она кричала, лишите ее, то есть меня, этого наследства! Оно получено ею незаконно! А покойный Эрик Игоревич еще хотел, чтобы я поучаствовала в ее судьбе. Змея! – выругалась Тала.
– Что-то меня потянуло в сон, – подал голос Юра, вдоволь наевшись.
– Сейчас я тебе постелю на кровати, а сама лягу на диване.