должна всегда оставаться ясной. Это просто травы и ничего больше.
— Спасибо, но не стоило беспокоиться. Я отлежусь, а завтра буду чувствовать себя намного лучше. Если можешь, передай ребятам мои извинения, но я не смогу прийти к ним на праздник.
— Прости, но врать не стану, — припечатала Криста, распахивая ставни.
На улице уже стемнело, так что в комнате стало немногим светлее. И то большей частью благодаря фонарям, которые уже загорелись, разгоняя ночной сумрак.
— Причем здесь ложь? — удивилась я.
— Ты не настолько устала, чтобы не идти на праздник. Просто не хочешь.
— И что? Ты собираешься меня заставить? — усмехнулась я, с интересом покосившись на соседку.
— Нет, не собираюсь. Просто ты всячески пытаешься отгородиться от всех, не планируешь заводить личные контакты, — пояснила Криста, присаживаясь на свою постель.
— Это преступление?
— Нет. Хочу дать тебе совет. Понимаю, ты его не просила и даже можешь отказаться. Я тоже была на твоем месте.
«Сомневаюсь…»
— И помню, каково это: приехать в чужой город и вдруг оказаться членом семьи, которую не хотела, да и не звала. У меня ведь никогда не было семьи. Отца я не знала, а мать умерла совсем молодой. Родственников у нас не имелось. Меня приняла улица. Неизвестно, что бы из меня выросло, да и осталась бы я до сих пор в живых, но во время одного из рейдов меня поймали и обнаружили дар целителя. Довольно сильный. Не скажу, что меня это обрадовало, скорее нет. Однако мое мнение никого не интересовало. — Я молча слушала соседку. Не скажу, что желала этой исповеди, но и останавливать ее не стала. — После окончания учебы в училище я некоторое время перебивалась случайными заработками. Без связей и без оконченной академии в хорошую лечебницу меня не брали. А в простых платили гроши, да и жилья не предоставляли. Зато мужчин, которые хотели воспользоваться, было пруд пруди. Сюда я приехала озлобленная и готовая на все ради того, чтобы заработать много денег. Столько, чтобы никто и никогда не смел указывать мне, как жить.
— Что-то изменилось?
— Я сама, — едва заметно улыбнулась Криста. — Я ведь упоминала, что привыкание к отряду заняло у меня две недели?
Я кивнула.
— По идее, могло бы и больше. Однако вмешался случай. Мы нарвались на засаду. Это раньше твари из-за завесы нападали по одиночке, хаотично, стремясь убить. Сейчас они стали умнее, сбиваются в стаи, устраивают засады… в такую мы и угодили. — Криста немного помолчала. — Я сторонилась парней. Помогала, работала, но старалась держаться особняком. И от Эммы тоже. Она была магом общей практики до Патриши.
— И что с ней стало?
— Жива, — ответила Криста. — Каким-то чудом осталась в живых. Однако ее списали. Конечно, выплатили компенсацию. Она не уехала, работает в лечебнице. Но за стену больше не выходит. Из-за меня. Если бы я… если бы я тогда помогла ей… если бы не закрылась… в общем, к чему я веду. Не повторяй моих ошибок. Здесь, за стеной, это может стоить кому-то здоровья, а иногда и жизни.
— Сомневаюсь, что мой отказ от участия в празднике может привести к подобным последствиям, — заметила я, откидывая одеяло в сторону и опуская ноги на пол.
— Может и так. Но твое присутствие точно не станет лишним. Никто не просит тебя танцевать, веселиться и гулять. Просто приди, посмотри. Всего один час.
В итоге я позволила себя уговорить. И даже настойку выпила. Не всю. Лишь несколько глотков, но она действительно взбодрила и придала сил.
Переодевшись в брюки и длинную темно-синюю тунику с разрезами по бокам, я заплела волосы в косу, обулась, накинула новое пальто, которое оказалось гораздо теплее моего старого, и вместе с Кристой вышла на улицу.
— Ребята будут ждать нас у загонов с ирбисами, — сообщила девушка, ведя меня куда-то в сторону.
— Мы поедем на ирбисах? — притормозила я.
— Нет, конечно, — рассмеялась Криста. — Просто там удобнее собираться.
Большую повозку я увидела почти сразу, стоило нам миновать столовую и свернуть налево. Мы почти подошли к ней, когда внезапно тишину вечера нарушил чей-то весьма недружелюбный рык, заставивший меня замереть, вслушиваясь. На вопли тварей он не походил. Те скорее напоминали карканье или лай, переходящий в вой. Весьма неприятный звук. По крайней мере, его так описывали. А это был рык настоящего хищника, огромного, опасного и… почему-то одинокого. Не знаю, с чего вдруг меня посетили такие мысли, но я действительно уловила его одиночество и тоску, которую он отчаянно прятал за яростью.
— Не обращайте внимания, — заявил Кей, спрыгивая со ступенек повозки и пропуская нас вперед, — Шрам сегодня на редкость злой.
— Ты несправедлив к нему, он просто скучает, — отозвалась Криста, первой забираясь в повозку, где уже сидели молчаливый Ялин и зеленоглазый Эмос.
— Угу. А страдаем мы.
Рык снова повторился. Только теперь он звучал тише и не таким грозным. Но все равно полным боли и одиночества. Я невольно задержала дыхание, вслушиваясь в тоскливые нотки.
— Это ирбис второго наездника? — поинтересовалась я, присаживаясь рядом с Ялином. Не слишком удачное соседство, но выбора у меня особого не было.
— Да, он тяжело переносит разлуку. Особенно столь длительную, — кивнул Кей, забираясь на место извозчика. — Поскорее бы Рейнер вернулся.
Через пару секунд наша повозка тронулась в путь.
— Я думал, ты не придешь, — вдруг заметил Эмос, обращаясь ко мне.
— Криста уговорила, — призналась я.
— Она умеет. Но ты молодец, что выбралась.
Я кивнула, повернув голову в сторону и наблюдая за тем, как проплывают мимо нас дома и разного рода постройки. Таким нехитрым способом я давала понять, что не готова для беседы.
И первое время это помогало. Пока внезапно я не почувствовала, как Ялин слегка придвинулся ко мне и тихо прошептал на ухо, так, чтобы никто не услышал:
— Пряха. Я чувствую в тебе дар пряхи.
Глава 5
Наверное, бодряще-успокаивающее зелье подействовало. Или просто я выспалась. А может, причина в том, что на подобное заявление у меня имелся готовый ответ. В любом случае я отреагировала на фразу совершенно спокойно. Не вздрогнула, не отшатнулась и прочее. Лишь слегка повернула голову к замершему в ожидании парню и удивленно произнесла:
— Почувствовал? Надо же. — Сопроводила замечание уважительным кивком. — Ты очень сильный пряха, раз смог разглядеть у меня такие крохи.
— Я бы не сказал, что у тебя крохи, —