Читать интересную книгу От магов древности до иллюзионистов наших дней - Александр Вадимов

При всей бессодержательности фильмы Мельеса были сделаны с большим художественным вкусом и мастерством, особенно его шедевр «Путешествие на Луну» (1902), шедший около двадцати минут. В них полностью сохранилась специфика представлений Театра Робер-Удена. Фокусник Мельес ведет себя в фильмах точно так же, как и на сцене своего театра. Вначале он выходит из-за кулис, кланяется и улыбается. Наиболее выигрышные места подчеркивает жестами, обращенными к публике. В конце фильма он кланяется еще три раза в благодарность за предполагаемые аплодисменты и уходит за кулисы.

«Вклад Мельеса в технику производства фильмов весьма значителен. Режиссеры и сейчас ежедневно употребляют открытые или усовершенствованные им процессы, а некоторые из них получили большое развитие… По большей части они вытекали из техники, ранее уже известной… в театре. Но применение их в кино имело громадное значение, и наиболее благотворным проявлением гения Мельеса была та роль, которую он сыграл в создании кинематографического языка»[24].

Мельес был лишь талантливым проводником многовековых художественных и технических, изобретательских традиций иллюзионного искусства, традиций, которые ярко расцвели в Театре Робер-Удена. Сам Мельес, доживший до 1938 года и увидевший подлинные шедевры мирового киноискусства, смог убедиться в том, что именно эти традиции послужили основой выразительных средств современной художественной кинематографии.

Комментарий Олега Степанова.

Документы найденные Алоизом Обратилом сильно смахивают на многострадальную книгу Робер-Удена. Кстати, не для слабонервных, там описано, что Боско по настоящему отрезал головы голубям!!! Просто все думали, что он показывает трюк.

Увы, красивые легенды, что якобы какой-то фокус Буатье де Кольта остался нераскрытым — лишь миф. Все фокусы, и тем более описанные здесь, давно известны по специализированным журналам.

Цветы зла

Вместе с искусством настоящих восточных иллюзионистов и его фальсификациями в Европу начали проникать некоторые учения восточной философии, полные мистического тумана. Этому немало способствовали иллюзионисты Индии.

Сингалезский факир

Индийское иллюзионное искусство, существующее уже более пятнадцати веков, тесно связано с учением йогов. Неотъемлемая часть этого учения — представление о всемогуществе скрытой психической силы — «праны», якобы позволяющей йогам, натренировавшим свою волю, творить чудеса. Разумеется, здесь не обходится без иллюзионных трюков. И факиры, бродячие индийские фокусники, мастерски делают вид, будто их иллюзионные трюки — не что иное, как результат действия таинственной психической силы. Они настолько убедительно играют, что подавляющее большинство европейских путешественников, видевших индийские иллюзии, считают, что факир загипнотизировал зрителей. Но никакого гипноза здесь нет. Перед нами типичные иллюзионные номера, только подача их имеет своеобразную окраску.

К. Хокуба в роли факира. «Маленький театр чудес» Карловы Вары

Набор традиционных факирских трюков довольно велик. По требованию публики пульс факира замедляется, а затем совсем прекращается в одной руке, потом восстанавливается, прекращается и восстанавливается в другой. Факир прячет под мышками два твердых шарика. Достаточно нажать на них, чтобы пульс замедлился, а потом восстановился.

Обнажив спину, факир ложится на доску, сплошь утыканную остриями гвоздей. На грудь ему кладут еще тяжести — и все же он встает невредимым. Вес тела распределяется между множеством опорных точек, значительно уменьшая силу давления гвоздей, а благодаря умелому напряжению мышц острия не могут глубоко вонзиться в тело.

За этим следует протыкание рук, глотание огня. Факир Ахмед Гуссейн в Лондоне ходил босиком по горячим угольям, перед этим он многократно погружал ноги в специальный раствор. Ходил босиком по битому стеклу; осколки предварительно особым образом стачивались, чтобы нельзя было порезаться.

Змея преображается в танцовщицу, монета — в живую жабу. Яйцо неожиданно исчезает из мешка. Порванная нитка оказывается целой.

К. Хокуба в роли факира. «Маленький театр чудес» Карловы Вары

В большую корзину ложится помощник, факир накрывает его крышкой, а затем прокалывает корзину длинной тонкой шпагой, после чего помощник выходит из корзины невредимым. Это оказывается возможным потому, что тонкая шпага обладает большой гибкостью и при протыкании корзины легко огибает тело помощника, для которого всегда остается достаточно большое «мертвое пространство» внутри[25]. Советская иллюзионистка Вера Мирова проделывала этот традиционный трюк, пряча в ящике двух ассистенток и протыкая его во всех направлениях двадцатью шпагами.

Две горсти сухого песка разных цветов высыпаются в сосуд с водой, и все тщательно перемешивается. После этого факир вынимает из сосуда сухим песок каждого цвета в отдельности. Разумеется песок предварительно подвергается особой обработке.

Факир на глазах у зрителей сажает в землю зернышко мангового дерева, засыпает его песком и накрывает платком. Приподнимая время от времени платок, он показывает, что из песка со сказочной быстротой прорастает молодой побег. Через полчаса факир снимает платок, и под ним оказывается настоящее деревцо с почками и листьями, высотой около метра. Конечно, факиры не прибегают к такой сложной механике, какой пользовались для аналогичного эффекта Пинетти и Робер-Уден. Пока деревцо «прорастает», факир произносит заклинания, делает вид, что разрезает себе руку и опрыскивает песок своей кровью. Но все это не имеет никакого отношения к существу дела. «Чудо» совершается благодаря использованию так называемого «индийского резинового дерева». Свернутое спиралью до размеров детского кулачка, оно затем постепенно распрямляется, как пружина.

Факир дает зрителям осмотреть маленькую утку, сделанную из жести, затем пускает ее плавать в тазу с водой, а сам садится, поджав под себя ноги, в двух метрах от таза. По команде факира утка ныряет и всплывает направо и налево. Зрители не замечают, как фокусник, беря утку из их рук, прикрепляет к ней воском нитку. Опускаясь на колени, он надевает другой конец нитки на большой палец ноги. Дергая ногой за нитку, факир кажется неподвижным. Между тем нитка, проходящая сквозь дно таза, управляет игрушкой, а вода, просачивающаяся в крошечное отверстие для нитки, скапливается внутри двойного дна.

Факирский трюк с плавающей уткой европейские ярмарочные фокусники исполняли, пользуясь приемом, знакомым им по «послушным рыбкам», о которых мы рассказывали выше. Так он описан Жан-Жаком Руссо в романе «Эмиль, или О воспитании».

Трюк факира Шашхала. Гравюра 1850 г.

Английский майор Банкрофт, служивший в Индии, рассказывает об иллюзионе, который он видел в исполнении факира Палавара:

«Он лег на ковер между четырьмя вбитыми в землю бамбуковыми палками. Помощник навесил на палки кусок ткани, так что получился род палатки. Двенадцать минут индиец оставался скрытым. Затем помощник снял покрывало, и мы увидели факира Суббайяха Палавара парящим в воздухе примерно в трех футах над землей. Некоторые скептически настроенные английские офицеры, присутствовавшие на представлении, длинными палками ощупывали пространство вокруг тела факира. Но он действительно парил в воздухе. Правая рука подпирала голову, как и прежде. Левая была немного отведена в сторону и легко опиралась на острие одной из воткнутых в землю палок. Эта палка никак не могла выдержать вес факира… Четыре минуты парил он таким образом. Затем ткань снова опустилась, но на этот раз так, что внутренность палатки была видна. И здесь произошло самое удивительное: индиец, не шевелясь, продолжал лежать в воздухе, и его тело медленно опускалось. Тридцать две минуты потребовалось, чтобы опустить тело до земли с высоты в три фута».

Американский иллюзионист Гарри Келлар видел в Калькутте в 1875 году иллюзион, который он описывает так:

«Старый факир всадил на шесть вершков в землю три сабли, рукоятками книзу. Острия были сильно наточены, в чем я позднее убедился. Другой факир, помоложе, приблизился и по знаку старшего лег на землю, прижав руки к телу. После нескольких пассов старика он казался окоченевшим. Вышел третий факир, взял его за ноги, а старик — за голову. Безжизненное тело положили на острия сабель, причем они нигде не врезались в тело. Одно острие было под затылком, второе — между плечами, третье — в конце позвоночника. Ноги не имели никакой опоры. Тело, наклоняясь то вправо, то влево, качалось с математической правильностью. Тогда старый факир подрыл клинком землю возле рукоятки первой сабли и вынул ее. Тело ничуть не изменило своего положения. Затем были убраны еще две сабли — и все же тело, при полном дневном свете, продолжало лежать в воздухе горизонтально, на расстоянии около двух футов от земли. Старый факир и его ассистент взяли парящее в воздухе тело и положили его на землю. После нескольких пассов старика молодой факир встал». Разумеется, в действительности тело факира лежит на остроумно сконструированных скрытых опорах.