— Я… ― говорить было трудно, горло словно что―то сдавило, ― это не…
— Я так и знал, ― не дал закончить мне Дарен. ― Ты не умеешь отвечать за свои слова, верно? ― его взгляд пробирал до мурашек, а дыхание обжигало кожу. ― Или же просто боишься, что это окажется тебе не по силам? Нет? ― он словно прочитал всё по моим глазам. ― Так докажи мне это. Докажи, что ты достаточно смела для того, чтобы разыграть эту партию.
Сделала тяжелый вдох, не зная, какие слова подобрать в ответ. Не зная, что сейчас окажется правильным. Но отчетливо понимая ― я не смею молчать. Если для него это на самом деле игра, значит, ощутив мою слабость, он почувствует себя победителем.
Наверное, мне должно было быть всё равно, но чувствовала я нечто совершенно иное. То, что подталкивало меня принять его правила. В конце концов, что такого он мог попросить её сделать? Принести ему кофе? Или организовать ещё один прием? Я справлюсь с этим. Его провокации не загонят меня в угол.
— Ладно, ― сжала пальцы в кулаки, стойко выдерживая стальной взгляд, ― я согласна сыграть.
Ухмылка, медленно появившаяся на его лице, заставила моментально задрожать и пожалеть о брошенных в ответ словах. Только вот отступать было слишком поздно. Его взгляд заставил понять одну простую истину: я только что добровольно заключила сделку с Дьяволом и, кажется, продала Ему свою душу.
12. Дарен и Эбигейл
Я сидел за большим овальным столом, откинувшись на спинку кресла и, сложив руки перед собой, смотрел на экран. Изредка поглядывая на клиентов, замечал, что презентация, которую мы готовили вчера весь день, производит ожидаемый эффект.
Им не просто нравилось. Они были в восторге.
Эти люди с восхищением глотали каждое слово Пола, по его требованию опуская глаза на папки, лежащие перед их глазами. Так и должно было быть. Ведь «Даймонд Констракшн» являлась лучшей строительной компанией на рынке, ― иного варианта не существовало.
Каждый, кто собирался возвести что―то совершенно уникальное и ценное, хотел иметь дело именно с моей фирмой. Специалисты самых различных профессий мечтали работать на меня, рекламные, юридические и обслуживающие фирмы желали сотрудничать со мной, а конкуренты жаждали растоптать.
Моё имя внушало страх и одновременно ― уважение и преклонение. Так было все то время, что я себя помнил. И это не должно было меняться.
— Спасибо, мистер Бейкер, ― вставая, сказал невысокий мужчина, ― кофе был превосходным, а презентация ― невероятной. Это именно то, чего я хотел. Всё строго, выдержанно, холодно, и в то же время со вкусом, ― он признательно кивнул, а затем вытянул свою ладонь. ― Приятно иметь с вами дело.
— Приятно, когда клиенты довольны, ― Дарен тоже поднялся, а затем ответил на рукопожатие. ― Если у вас появятся вопросы, вы всегда можете позвонить, и мы договоримся о встрече.
— Думаю, что этого не потребуется, ― уверенно отозвался тот, запахивая пиджак. ― Репутация этого места говорит сама за себя. Знаете, в русском народе говорят: «каков хозяин, таков и его дом». Это ваш дом, мистер Бейкер. И в нем всё идеально.
Кивнул, наблюдая, как Холли провожает клиентов к выходу. Повернул голову, замечая, как Пол так же молча направляется к двери.
Он ничего не сказал мне.
Не поздравил с нашей общей победой. Не предложил выпить в баре и отметить очередной контракт, который принесет нам миллионы. Просто развернулся и стал уходить.
Еще со вчерашнего дня я заметил в нём перемены, но спросить о том, что с ним происходит, не было возможности. Точнее, я слишком долго на это решался.
— Пол? ― я остановил его практически у порога, положив свою руку ему на плечо. Казалось, что в молчании прошло слишком много времени. Он ничего не говорил, а мне было сложно произнести то, что, однако, я должен был сказать. ― Ты… кхм… всё нормально?
— Нормально.
Он вновь хотел уйти, но я сжал руку сильнее, а затем кивнул в сторону стола.
— Сядь.
— Давай потом? Работы много накопилось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Пол, ― резко перебил его. ― Работа подождет.
Мой друг усмехнулся, разворачиваясь ко мне лицом.
— Это точно твои слова?
— Сядь, ― приказным тоном повторил я, и после обреченного выдоха Пол послушно опустился на кожаный диван. Я никогда не был сентиментальным. И всегда пресекал любые, даже самые незначительные отростки хоть каких―то чувств. Так, чтобы они никогда не пробились на поверхность.
О какой заботе здесь может идти речь?
Меня никогда не волновало душевное состояние человека, его проблемы или горести, если только этим человеком не была моя сестра. И Пол прекрасно это знал.
Все это знали.
Я не умел выражать сочувствие, не говоря уже о том, чтобы дать совет.
Но, черт возьми, будь я проклят, если не узнаю, что происходит с моим другом. С моим близким другом, который является частью семьи. Моей семьи.
— Тебе налить?
Этот вопрос был одним из тех, что не требовал ответа. Я подошел к тумбочке, достал стакан и высыпал туда несколько кубиков льда, которые со звоном ударились о стекло.
— Ты что, держишь алкоголь на работе?
— Иногда вместо крепкого кофе клиенты предпочитают крепкий виски, ― просто отозвался я, открывая бутылку бурбона. ― А так как я его не пью, то запасов у меня много.
— А я уж думал, что до вечера точно не притронусь, ― усмехнулся Пол, благодарно принимая стакан из моих рук. ― Спасибо.
Я терпеливо подождал, пока Пол сделает хотя бы несколько глотков ― знал, что это было ему необходимо, ― а затем облокотился о край стола и сложил руки на груди.
— Теперь расскажешь?
Пол поднял глаза. В них горело удивление, смешанное с большой порцией боли.
— С каких пор ты стал интересоваться чужими проблемами?
— Твои проблемы всегда меня интересовали, ― его друг криво улыбнулся. Как―то недоверчиво. А затем посмотрел в пол. Я сделал ещё одну попытку. ― Возможно, я на самом деле не хочу знать, что происходит в жизнях тех людей, которые встречаются мне на пути, но это не означает, что твоя жизнь попадает в этот список.
— А разве нет?
— Нет, ― ответил резко, быстро и четко, на какое―то короткое мгновение позволяя прошлым воспоминаниям пробраться в голову и заставить что―то внутри болезненно заныть. ― Потому что этой самой жизнью ты рисковал ради совершенно незнакомого тебе мальчика. И даже спустя много лет, уже став мужчиной, этот мальчик все равно всегда будет помнить тот день.
Пол молча уставился на свой стакан, и я заметил, как сдвинулись его брови: он тоже вспомнил. Тоже мысленно прошел через весь ужас той ночи ещё раз. Я не собирался напоминать ему и вспоминать сам, и уж тем более мне не хотелось об этом говорить. Но та ночь была. От прошлого ведь никуда не денешься. Как ни старайся убежать, через время, но оно всё равно тебя нагонит. И тогда ударит ещё больнее, чем прежде.
— Всё не так, ― вдруг начал Пол, продолжая смотреть сквозь стакан.
— О чём ты? С чем не так?
— С нами, Дарен. Меня угнетает то, что мы делаем. То, как живем. То, как мыслим. ― он сглотнул, а затем покачал головой. ― Не об этом я мечтал, когда был еще совсем мальчишкой. Мои стремления и желания были совершенно иными. Я был совершенно иным.
— Я не понимаю.
Пол улыбнулся, немного помолчав, а затем резко поднял голову.
— Что мы делаем здесь? ― я молчал. ― Я имею в виду… чем мы занимаемся?
— Строительством.
— Да. А для кого мы строим?
— Ты точно в порядке?
— Просто ответь, для кого мы строим?
— Для тех, у кого есть деньги, ― выпалил он.
— Вот оно, ― Пол щелкнул пальцами и поднялся с дивана, ― то, как живешь ты. Ты строишь для тех, у кого есть деньги, а остальных просто отбрасываешь в сторону. Ты смотришь не на человека, а на его кошелек. И это никогда не изменится.
— «Даймонд Констракшн» ― элитная компания, ― ко мне вернулся мой привычный ледяной тон. ― А в элитной компании с соответствующей репутацией в первую очередь обращают внимание именно на деньги. И да, ты прав, это не изменится.