на кнопку брелока. Машина приветливо моргнула фарами. Ник открыл дверь для Леры. Она фыркнула, но не стала ничего говорить – было дело важнее.
– Почему ты бесишься? – спросил Ник, устроившись на соседнем сиденье.
– Не почему, а на кого, – сказала Лера, рассматривая себя в зеркало заднего вида.
– Ответ вроде бы очевиден.
Лера боковым зрением увидела усмешку Ника.
– О! Так ты понял, что я занимаюсь самоедством?
– Хм, – раздалось с соседнего сиденья.
– Значит, не понял, – прокомментировала Лера.
– А в связи с чем? – поинтересовался Ник и сам предложил ответ: – Не удовлетворена уровнем собственной эмоциональности?
– Ещё варианты будут?
Ник развёл руками. Лера посмотрела на него.
– Обычно в такой ситуации мужчина должен источать самодовольство и повторять как мантру: «А я тебе говорил». Ты же ничем таким не эманируешь и молчишь.
– И поэтому ты бесишься на себя? – Ник поднял брови в искреннем изумлении.
Она покачала головой и вернулась к прерванному занятию.
– Я бешусь на себя за то, что не радуюсь тому, что ты хранишь спокойствие, а думаю о том, что ты должен был бы сделать и как бы это меня разозлило.
– А-а-а… – протянул Ник. – Я понял концепцию в целом… И надолго у тебя это обычно?
Лера в последний раз провела салфеткой по лицу, скатала её в шарик, затолкала обратно в коробку и передала её Нику.
– По пути домой заедем в аптеку, – сказала она, не торопясь при этом включать зажигание.
– Зачем? – удивился Ник. Он прислонил голову к стеклу и, чуть ли не обнявшись с коробкой, не мигая смотрел на Леру полуприкрытыми глазами. «Как кот».
Лера заправила волосы за уши.
– У нас закончились мятные леденцы. И кое-какие таблетки в аптечке нужно заменить. Срок годности истёк.
Ник, дурачась, протянул руку и забрал у Леры очки, висевшие на горловине свитера. Он водрузил их себе на голову.
– Драконы болеют! Кому скажи – не поверят!
Лера фыркнула, но не стала комментировать его выпад, заметив:
– Вот и правильно! Всё равно не твоя форма.
Ник поиграл бровями, что Лера расценила, как: «Это всё, что ты можешь сказать?»
Она вздохнула.
– Драконы очень даже поверят! А ещё могут подробно пожаловаться за здоровье. Не хуже людей.
– Ну надо же! Тогда я воздержусь от разговоров о здоровье в присутствии твоих соплеменников.
– С чего бы это? – спросила Лера. По её мнению, Ник был их тех, кто под настроение мог подёргать за усы тигра. Очевидно, и дракона за хвост тоже.
– Не выношу, когда люди ноют о своих болячках. Раз уж драконы всё делают лучше людей, то и в нытье они должны обставить род человеческий, – объяснил Ник.
Вместо ответа Лера рукой сбила очки со лба Ника на нос. Он рассмеялся, наклонил голову, отчего очки сползли на самый кончик, и в упор посмотрел на Леру своими зелёными глазищами.
«Кто же тебя такого создал?»
– Поехали? – спросил он.
– Вообще-то, мы на парковке, – заметила Лера. – И кое о чём договорились в кинотеатре.
Ник несколько раз моргнул, глядя на Леру, потом отвёл взгляд чуть в сторону. Она предположила, что он оценивал степень многолюдности места и плотность тонировки стекла. Через некоторое время он снова посмотрел на Леру. Она подняла правую бровь. Ник открыл бардачок, забросил туда коробку с салфетками и аккуратно убрал в него очки Леры.
Щелчок отстёгиваемого ремня безопасности прозвучал чрезвычайно решительно.
***
До секса в машине дело не дошло, и не из-за недостаточной плотности тонировки. Этот фактор, как подсказывали драконье чутьё и женская интуиция, Ник и не рассматривал в серьёз. Лера ещё в зале кинотеатра, выбирая из двух вариантов, давала себе отчёт, что в купе им не хватит пространства для манёвра. Но целовались они долго и со вкусом. У Леры впервые в жизни болели губы. Даже драконья регенерация не помогла. Лера не представляла, как чувствовал себя Ник, но выглядел он довольным. Впрочем, в её присутствии он чаще всего был похож на кота, учуявшего валериану, и сумасшедшинка во взгляде разгоралась ярче по мере того, как между ними сокращалось расстояние. Вот, как сейчас, к примеру.
Лера отложила в сторону глянцевый журнал. Ник плавной походкой подобрался к дивану, на котором она сидела, и также плавно опустился на ковёр. Он положил подбородок на колени Леры, а ладонями обхватил её лодыжки.
– Скучаешь? – Ник кивнул на журнал.
Лера поняла смысл его вопроса по одному слову – это уже стало естественным и работало в обе стороны. Ника интересовало не её эмоциональное состояние в данный момент, а тоска по делу, которое она продала.
– Нет, – ответила Лера, запустив пальцы в чёлку Ника. Он чуть прикрыл глаза и спросил:
– Почему?
Она пожала плечами и откинулась на спинку дивана.
– При встрече ты цитировал одного философа древнего мира, – напомнила Лера, – наверняка, слышал и высказывание другого. Нельзя дважды войти в одну и ту же реку.
– Гераклит э-э-э… Эфесский!
Лера фыркнула.
– Пять балов за эрудицию.
– Так у нас пятибалльная шкала или десятибалльная? – уточнил Ник.
– А как ты думаешь? – парировала Лера.
Ник покачал головой.
– А если серьёзно. Ты ведь могла бы сама работать моделью.
Лера покачала головой.
– Ты не объективен.
Ник поднял брови и состроил гримасу: «Кто? Я?!»
Лера фыркнула и подняла руки, капитулируя.
– Ладно, я могла бы попробовать, – согласилась она, но добавила: – Если бы не знала изнутри, какой ад – эта работа.
– А писать статьи для журнала? Вести блог на эту тему? Канал? Страницу где-нибудь…
Лера промолчала. Первое ей предлагали, на второе, третье, четвёртое – намекали.
– Из тебя вышел бы отличный критик! – продолжил Ник. – Особенно если кормить одним йогуртом и кофе.
– Да-да! Предложи ещё лишать секса, пока не закончу материал.
Лера рассмеялась. Ник сделал вид, будто задумался.
– Можно и так.
– Пытки вообще-то запрещены! – Лера указала Нику на его забывчивость.
– Брось! – он махнул рукой и продолжил дурачиться: – Это можно назвать мерами по повышению эффективности труда. К тому же ты годами жила и работала в таком режиме.
– О да! Но теперь, я знаю, что вкусная еда и много секса – это прекрасно. И