И снова лаборатория, сначала почудилось, что та же, но нет, совсем иная и наполненная людьми. Люди, занятые своим делом, не обратили ни малейшего внимания на наше появление.
— Вот, детище Арвелла Рутхела, — повел дальше, на ходу объясняя, Гарор, — научный центр, один из самых современных в мире и собравший многие видные умы.
Видные умы продолжали пребывать в каком-то своем, отстраненном мире. Лишь один парень, еще достаточно молодой, поднял голову и, узрев гостей, рассеяно улыбнулся. Я не удержалась, подмигнула. Щеки юнца заметно порозовели.
Перед светлыми ступенями раскинулся город, распластался, довольно ухмыляясь в мое озадаченное лицо. И вновь мою душу затопила смесь, собравшая и разочарование, и любопытство, и надежду на какое-то очередное чудо, и странное удовлетворение. Город красовался, выдвигая то белое здание в зеленых оборках, то подталкивая желтый домик с резными балкончиками и покатым изгибом блестящей крыши. Он звонко хорохорился булыжной мостовой и чарующе поводил хитро заплетенными оградами.
— Проводов нет, — поделилась я.
— Что? — Переспросила Эллис.
— В моем мире очень много проводов, а здесь я ни одного не вижу. И машин совсем нет. А в остальном…
А в остальном было все понятным, пусть и кажущимся местами несколько экзотичным. И все же я внимательно все рассматривала, стараясь не пропустить ни одну деталь. Прогуливались женщины в ярких одеждах, большинство носили платья разных фасонов — закрытые, но не скрывающие очертаний фигуры. Встретились девушки и в более практичном одеянии, даже в брюках. Мужчины тоже радовали глаз хоть и сдержанным, но отчетливым разнообразием. Нет, ни костюмы или шорты, многие были в жилетах, ливреях, холщовых штанах, кто-то же обходился разного кроя балахонами и мантиями. Лица тоже самые разные, симпатичные и не очень, веселые и уставшие, добрые и злые, смуглые и белокожие. Прокатил мимо экипаж, запряженный лошадьми. Лошадьми? Но что-то было в них отличное, выбивающееся из типичного представления. Я присмотрелась к животным и не сразу сообразила, что и масть несколько непривычная, и ноги какие-то немного другие у этих лошадей. Но что именно особенное в них, я так и не успела разглядеть.
— Куда хотите?
— По местам всяким, где женщина прихорошиться может. Будем из нее, — я кивнула на девушку, — куколку такую делать, что не только ящерица наша, но и все мужики слюной обольются.
— Он не ящерица, — тихо, но упрямо возразила Эллис.
— Ну, ящер. Главное, что все из той же, чешуйчатой, породы.
Гарор насупился, ковырнул камень сапогом. Так, понятно: одно дело запас продуктов пополнить или с бумагами какими дело иметь, покупать что-то полезное для хозяйства, а совсем другое — юных барышень выгуливать и их прихоти исполнять.
— Гарор, — я прикинула, как бы попроще все объяснить, — закинь нас туда, откуда местные модницы не вылезают. Денег дашь, напутствие скажешь и часа на три, а то и больше, свободен будешь. Или как тут со временем принято?
— В сутках двенадцать часов, в часе восемьдесят минут, в минуте девяносто секунд.
— Ненормальные, — это же надо так было извратиться над временем, — еще неудобнее придумать не могли?
И, не дав прокомментировать мой выпад, поспешно выдала, переведя свое время на местное:
— Ладно, тогда… пара часов, наверное, потребуется.
До улиц, пестревших всевозможными вывесками, привлекающих товарами, услугами и прочими многообещающими удовольствиями, добрались пешком и достаточно быстро. Гарор, сдержанно порадовавшийся моему предложению, распрощался с нами, взяв обещание не теряться и встречаться через два часа на «той скамье у фонтана» или рядом.
— Куда мы?
— А сейчас и определимся, — промурлыкала я, поглаживая жесткие, будто пластиковые купюры. — Надеюсь, твой жених не поскупился, и все задуманное получится.
— Он еще не жених, — буркнула Эллис.
Ох ты, горе мое луковое! И кто же тебя с таким настроем в самостоятельную и взрослую жизнь выпустил? С какого дуба ты рухнула? С какой луны свалилась-то? Да с тобой же рядом ни один мужик не выживет. Носители Y-хромосомы — вообще товарищи специфические, они могут простить тебе неумение наворачивать котлеты, но однозначно сбегут при виде кислой мины.
Я глубоко вдохнула, досчитала до трех и выдохнула.
— А кто же? Нет, детка, так не пойдет. Мысли материальны, как будешь думать, так все и выйдет, ясно тебе? Так же и про красавчика своего — жених, возлюбленный, твоя судьба… в общем, в таком ключе соображай. И веселее, свадьба же на носу!
В свадьбу, похоже, Эллис не верилось, как и во все происходящее. И мне хотелось застрелиться и повеситься одновременно. А, еще и утопиться, потому что это чудо с миловидной нежностью и характером беззащитного котенка смотрело на все со странным отупением и не проявляло ни малейшего интереса к истинной женской святыне — магазину нижнего белья. Нет, ну как так можно? Мнется, стыдливо отводит глаза, теряется и конфузится, как будто мы прямо на месте тестируем товар из секс-шопа. О, интересная мысль, а есть ли в этом городе закутки с хитрыми игрушками для взрослых? Или эта цивилизация придерживается пуританских нравов?
Какой замечательный комплект: черненький, невесомый, уже одним видом дразнящий воображение. А главное, должен как раз идеально подойти моей спутнице. Да я и сама бы не отказалась от такого. Я причмокнула от удовольствия, представив, как красиво могли бы все эти хитрые шелковистые переплетения лечь на мою кожу. Хотя нет, к моему загару больше подходят красные оттенки.
— Ну-ка, подойди, — велела я, и девушка молча подчинилась. — Вот это должно подойти… так, а этот великоват будет, это не твой стиль… запомни, дорогая, у любой приличной девушки должно быть, как минимум пять комплектов хорошего белья. Ни три, ни один, а именно пять, чтобы она всегда могла раззадорить воображение мужчины. Вот этот, черный, как тебе, нравится?
Я снова покачала черными трусиками, приглянувшимися мне, едва они попали в поле моего зрения.
Несчастная девчонка запылала, совсем уж уменьшилась в размерах. Бедный ребенок, что же у нее за родители такие, не сумевшие или не захотевшие объяснить, что женщина должна выглядеть красиво, должна заботиться о своей красоте.
— Эллис, — произнесла я проникновенно, проглотив все рвущиеся издевки, — если ты позволила себе влюбиться в Арвелла, то теперь ты должна позволить себе быть достойной его. Ты должна стать украшением этого мужчины, причем, в любой ситуации, а не бледной тенью. Его гордостью. Его страстью. Понятно? И все это, — я кивнула головой в сторону белья, — не менее важная часть, чем все остальное.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});