на заправке, — ответил Микки.
— Где?
— Не знаю. Далеко отсюда. В каком-то месте, где мы останавливались, там ещё рядом стоял киоск по продаже пива.
Гропп покачал головой, прикусил губу и пробормотал что-то невнятное.
— Послушание, — сказал он.
— Ну и ну, — удивился Микки.
Они ещё не достигли съезда с автострады, как справа появился какой-то город. Гропп тяжело сглотнул и издал звук, который заставил Микки посмотреть на него. Глаза Гроппа стали большими, и Микки мог видеть их белки.
— В чём дело, лей… Гарольд?
— Видишь там город? — Голос Гроппа дрожал.
Микки посмотрел направо и увидел пугающую картину.
Много лет назад, когда Гропп недолго учился в колледже, он прошёл краткий курс по изобразительному искусству. Изучали основы, всё, что легко понять — от наскальных рисунков аборигенов до Диего Риверы. Одной из картин, которую показывали сонным учащимся на большом экране в 8 часов утра, была «Нимфа Эхо» Макса Эрнста. Картина изображала позеленевшие древние руины, заросшие извивающимися растениями, у которых, казалось, имелись глаза, цель и собственная злобная, но весёлая жизнь. Под изумрудными листьями, в голодной чёрной земле скрывалось нечто порочное.
— Продолжай ехать вперёд! — крикнул Гропп, когда Микки начал снижать скорость, чтобы свернуть на боковую дорогу, оказавшуюся специальной горкой для аварийного торможения.
Микки услышал крик, но его рефлексы замедлились. Машина продолжала дрейфовать вправо. Гропп протянул руку и резко дёрнул руль влево.
— Я сказал: продолжай ехать прямо!
«Понтиак» занесло, но через мгновение Микки смог вернуть себе контроль над машиной, а ещё через несколько секунд они уже миновали горку и на большой скорости уносились прочь от этого кошмарного места. Гропп завороженно смотрел на мелькающий справа город. Он мог видеть здания, наклонившиеся под необычными углами, зелёный туман, который клубился на призрачных улицах, тени неправильной формы, что скрывались в переулках.
— Это было очень страшное на вид место, лейте… Гарольд. Не думаю, что я захотел бы оказаться там даже ради хлопьев с изюмом. Но, возможно, если бы мы не уехали так быстро…
Гропп повернулся на сиденье в сторону Микки настолько, насколько позволяло его мускулистое тело.
— Послушай меня. В фильмах ужасов, в телешоу существует традиция, что люди всегда идут в дома с привидениями, на кладбища, в зоны боевых действий, как придурки, как полные идиоты! Понимаешь, о чём я говорю? Доходит до тебя?
Микки промычал:
— Э…
— Хорошо, позволь мне привести пример, — продолжил Гропп. — Помнишь, мы ходили на фильм «Чужой»? Помнишь, как тебе было страшно?
Микки быстро мотнул головой, его глаза расширились в испуге от воспоминаний.
— Окей. Итак, ты помнишь тот эпизод, где парень, который был механиком, парень в бейсболке, он отправляется на поиски кошки или кого-то в таком роде? Припоминаешь? Он отделился от команды и бродил в одиночестве. И он вошёл в тот большой грузовой отсек, и вода капала на него, и все эти цепи свисали вниз, и тени повсюду… Помнишь это?
Глаза Микки сузились. Да, он вспомнил, как схватился за пиджак Гроппа, пока тот не шлёпнул его по руке.
— А ты помнишь, что случилось в фильме? В кинотеатре? Помнишь, как все кричали: «Не ходи туда, придурок! Тварь там, придурок! Не ходи туда!» Но парень пошёл в отсек, и та тварь подкралась к нему сзади и всеми своими зубами откусила его глупую голову! Помнишь это?
Микки сгорбился за рулём.
— Ну, так уж устроены люди. Они не разумны! Они заходят в такие места, в которых, как ты видишь, их ожидает смерть; их загрызают, или высасывают у них кровь, или используют таких глупцов для растопки… но я не идиот, я разумный парень, и у меня есть мозги, которые дала мне мать, и я не приближаюсь к таким местам. Так что веди машину, как сукин сын, и увези нас отсюда, а мы достанем твои чёртовы хлопья в Айдахо или ещё где-нибудь… если мы когда-нибудь сможем свернуть с этой дороги…
Микки пробормотал:
— Мне жаль, лейтенант. Я свернул не туда или меня чёрт попутал.
— Да, да. Просто продолжай вести…
Машина замедлилась. Время словно застыло. До этого момента Гропп мысленно ликовал — он не дурак и не окажется в глупой ситуации, он смог удержаться подальше от дома с привидениями, от зловещего тёмного чулана, этого проклятого места. Пусть идиоты сворачивают с этой автострады в город, где в каком-нибудь подвале находится лестница в ад. Но Гропп так не поступит! Он всех перехитрит.
Но вдруг «Понтиак» вновь оказался в ядовито-зелёном тумане, а справа от автострады опять возник ужасный город Послушание, который Гропп и Микки оставили позади пять минут назад.
— Ты свернул на другую дорогу? — забеспокоился Гропп.
— Э-э… нет, я… я просто быстро ехал…
Дорожный указатель гласил: СЛЕДУЮЩИЙ ПОВОРОТ ЧЕРЕЗ 50 ЯРДОВ. ПОСЛУШАНИЕ.
Гропп нагнулся к приборной панели, чтобы как следует рассмотреть указатель уровня топлива. Он был прагматичным человеком и не совершал глупостей, но у них действительно закончился бензин.
Машина замедлялась, замедлялась и, наконец, остановилась.
В зеркало заднего вида Гропп увидел, как зелёный туман накрывает дорогу; а из-за насыпи, толкаясь, появилась орда каких-то существ. Они щёлкали зубами и пускали слюни, роняя разложившиеся части тел и оставляя блестящие следы червивой жижи, пока они тащили свои деформированные мясистые тела по чёрному асфальту. Их змеиные глаза сверкали зелёным и желтым в тумане, жители Послушания суетились, скользили и ползли к машине.
В этом был здравый смысл, который приветствовало бы любое бюро по развитию бизнеса: если туристы не хотят приезжать в ваш город, переместите свой город ближе к туристам. Особенно если автострада вынуждает коммерсантов проезжать мимо вас. Если вашему городу для процветания нужна свежая кровь. И конечно, если у вас есть потребность делиться своим богатством с другими.
Зелёный туман окутал «Понтиак» и необычные звуки, доносившиеся изнутри. Не заходить в тёмную комнату — разумная позиция. Особенно в разумном городе.
Перевод: А. Черепанов, 2021
Гэхан Уилсон
Г.Ф.Л.
Gahan Wilson. «H.P.L.», 1990.
«Я оказался далеко от дома, на восточном побережье, и океан меня зачаровал».
Г. Ф. Лавкрафт
Этот город действительно существовал. Существовал!
Глубоко вдыхая насыщенный, никогда не изменяющийся аромат прибрежных болот, я жадно и наугад читал сочные экзотические названия в дорожной карте — Вестерли, Наррагансетт, Аппонауг… Автобус бодро мчался по восходящему изгибу прибрежной дороги, а на севере, к которому я с каждой минутой становился ближе, находился Провиденс!
В этом не могло быть никаких сомнений — абсолютно неопровержимые