— Клянусь вам, я никого не убивал! — захныкал Бейтс. — Я вообще не хотел участвовать в этой дикой затее. Вы же видите: я убежал от них.
— Только потому, что хотели спасти свою шкуру, — отрезал Зобиара. — Но вы немного выиграли на этом. Знаете ли вы, что нынче над островом нависла, смертельная опасность?
Бейтс испуганно вытаращил глаза.
— С-с-смертельная?! Ах, зачем я не бежал на «Ломоносове»!
— «Ломоносов» погиб, — сказал Зобиара. Лицо Бейтса перекосилось.
— А Хаутон, Портер, Рамирес?
— Тоже погибли.
— Это какой-то р-рок! — воскликнул Бейтс. — Куда ни повернешься — всюду смерть! Господа! Не бросайте меня на произвол судьбы, дайте мне возможность спастись! Я все ра-ра-расскажу!
— Мы слушаем, — произнес Зобиара.
И Бейтс поведал все, что касалось изнанки экспедиции Хаутона. Закончив рассказ, он поглядел на Зобиару и затрепетал. Глаза инженера пылали, кисти рук сжались в кулаки, он сделал в сторону Бейтса недвусмысленное порывистое движение. Незадачливый заговорщик поспешил отскочить.
— Какая гнусная провокация! — процедил сквозь зубы инженер. — Ваши компаньоны, мистер Бейтс, заслуживали иной смерти: веревки.
— Но я надеюсь, что меня-то вы не по-по-повесите, г-гослода! — завопил Бейтс.
— По справедливости, следовало бы! — бросил Зобиара. — Впрочем, не беспокойтесь за вашу жизнь, она нам не нужна. — И со злой иронией добавил: — Ведь вы не в руках гарсемальского правительства…
Бейтс сразу воспрянул духом: он будет жить! Возникла и заполнила все его существо мелкая, подленькая радость: Хаутон и Портер погибли, и теперь никто в Штатах не узнает о его измене.
Но тут Бейтс заметил, что Курочкин что-то быстро строчит в блокноте.
— Что вы записываете? — опасливо осведомился он.
— Как же ему не записывать такие любопытные вещи? — ответил за Курочкина инженер. — Ведь он журналист. Вся эта подлая история должна быть обнародована! Вас, ваших компаньонов и вдохновителей гарсемальской авантюры будут судить все честные люди мира.
— И там будет фигурировать мое имя?
— Вне всякого сомнения.
Бейтс схватился за голову. Час от часу не легче! Он сразу сообразил, какие последствия это будет иметь для него лично. В Штаты и нос не покажешь, у разведки длинные руки. Майкл Кэрли не простит ему разоблачений. Он либо «уберет» его, либо посадит за решетку.
А Зобиара, гадливо глядя на трясущегося, бледного человечка, спросил:
— Что же с вами делать? На родину отправить вас нельзя: мало того, что вы трус, вы еще и болтун. Оставить вас на острове, сами понимаете, мы тоже не можем.
— Отправьте меня куда угодно, только не в Штаты! — взмолился Бейтс.
— Ба! Нашел! — инженер хлопнул себя по лбу. — Мы отвезем вас к нашим друзьям, на другой остров…
— О-опять о-остров? — просипел окончательно обессилевший Бейтс.
— Да. Не волнуйтесь: климат там превосходный, вы попадете в среду нецивилизованных, полудиких, но хороших, честных («честных!» — подчеркнул Зобиара) людей. Это явится весьма полезным для вас в моральном смысле. И вы пробудете там до тех пор, пока тайна Острова Больших Молний перестанет быть тайной…
* * *
Лифт, устроенный в недрах потухшего вулкана, доставил участников советской экспедиции в сопровождении Зобиара и Декобра к лаборатории «Д». Это просторное и высокое помещение являлось преддверием таинственной сферы, скрытой в кратере.
Островитяне повели советских гостей вверх, по прихотливым зигзагам алюминиевой лесенки. Повинуясь нажатию кнопки, откинулась крышка круглого люка в потолке зала. Прибывшие очутились внутри шара.
С площадки, расположенной у боковой стенки на уровне середины сферы, можно было хорошо рассмотреть ее внутреннее устройство. Прежде всего, сама сфера была поражающе обширна, здесь поместилось бы десятиэтажное здание. Шестигранная трубка из серебристого сплава спиралью обегала стенки шара сверху донизу. В средине сферы на четырех пластмассовых столбах были установлены два металлических полудиска, один над другим. Это устройство напоминало круглую конфетную коробку, разрезанную пополам. Внизу и вверху помещались громадные электромагниты.
Как-то само собой люди на площадке разделились на две группы: В одной оказались Зобиара с Разиным и Гао Шэном, в другой Декобра с Крюковым, Пчелинцевой и Курочкиным. В первой группе завязался очень специальный разговор, во второй Декобра взял на себя роль гида.
— Атака на атомное ядро — самая захватывающая страница науки нашего века, — говорил он. — Расщепить это ядро — задача чрезвычайно трудная. Силы, связывающие составные части ядра, необычайно велики. Некоторые исследователи пытались использовать при бомбардировке атомного ядра электричество грозового разряда. Но удалось это пока только Рао-Сагибу.
Орудие, разбивающее атомное ядро — перед вами. Оно представляет собой трубку, к которой прикладывается напряжение в несколько десятков миллионов вольт. Принципиальная схема этого устройства хорошо известна ученым-атомникам.
— Что же здесь нового? — спросите вы. — Новое — это «сигма-лучи», заветный, могучий поток частиц, способный освободить энергию, заключенную в материи.
— Бейтс рассказал, как Хаутон издевался над островитянами: уж не ищете ли вы «философский камень», могущий превращать свинец в золото, — заметил Крюков.
— Хаутон был не сведущ в этих вопросах и не подозревал, насколько он близок к истине, — спокойно ответил Декобра. — Поиски эти были начаты еще средневековыми алхимиками. Но опыты их не могли увенчаться успехом, слишком бедны были тогда сведения о строении вещества. Физика атомного ядра вплотную подошла к решению проблемы. Ученым уже удавалось превращать гелий в литий, фосфор в алюминий, цинк в медь. Островитяне расширили этот список: разбивая и перемешивая атомы, отнимая и прибавляя недостающие электроны, мы можем производить перевоплощение матерки, многие элементы по своему желанию превращать в другие.
— Вы не шутите? — Крюков недоверчиво смотрел на физика.
— Нет.
— Дима, переведи! — дергая моряка за рукав, просила Наташа.
— Он говорит, — сообщил Крюков, — что островитяне могут из свинца делать золото!..
— Золото? — засмеялся Декобра. — Да, и золото… Но что, золото! Скоро мы будем изготовлять радий! Идет ли это в какое-нибудь сравнение с мечтой алхимиков? Судите сами: грамм золота на ваши деньги стоит несколько десятков рублей, а грамм радия — миллионы!
Но не в золоте, даже не в радии, главная цель. К ней стремятся не только островитяне, но и академик Разин, и Гао Шэн, все ученые, которые хотят поставить атом на мирную службу человечеству. Эта цель — освободить скрытые в материи источники энергии.