Читать интересную книгу Статьи за 10 лет о молодёжи, семье и психологии - Татьяна Шишова

Насчет конвенции — бесстыдная ложь. В ней идет речь о недопустимости реального насилия и преследования детей за убеждения и деятельность родителей — по принципу «сын за отца не отвечает». Впрочем, европейским правозащитникам лгать не впервой. Вспомните, сколько лжи вылилось на нашу страну после войны в Осетии в августе 2008 года. И во время войны в Чечне. И когда в 1993 году расстреливали безоружных защитников Белого дома.

Но продолжим внимать европейскому командиру:

«Следующие международные документы, такие как декларации, рекомендации или документы последних учений ООН по вопросам насилия, настаивают на необходимости освободить мир от любого проявления насилия над детьми. Совет Европы ставит целью провозглашение в 2009 году Европы зоной, свободной от насилия, как ранее произошло с отменой смертной казни. Целью этой политики не является поставить полицейского офицера или социального работника перед каждым взрослым».

После этой фразы так и хочется воскликнуть: «Ну, спасибо, господин начальник! Сажать тоже будете не каждого, а через одного?»

Впрочем, господин, скорее всего, на сей вопрос не ответит. И не потому, что сочтет его риторическим. Дело в том, что, по его собственным словам, замысел данной политики «состоит в том, чтобы изменить общественное мнение по отношению к проявлению насилия над детьми и созданию четкой системы для образования родителей и оказанию поддержки им. Она также будет включать в себя более раннее и менее болезненное вмешательство в тех случаях, когда дети находятся под угрозой».

Выражаясь более определенно, правозащитники стремятся получить возможность отбирать детей, которых наказывают дома, и помещать их в приют или приемную семью, а с родителями разбираться по всей строгости закона. Сколько будет таких «преступников», покажет время. Может, придется посадить каждого второго, а может, и больше, ведь наказания в виде шлепков или постановки в угол применяются в миллионах российских семей. Но сначала, конечно, нужно принять соответствующий закон. На что и нацелено выступление Хаммарберга.

Вот ключевой момент его спича: «Принятие закона, четко запрещающего телесные наказания, будет первым шагом, демонстрируя готовность общества остановить насилие над детьми».

«Первым шагом» — все, как мы написали. Запрет телесных наказаний — это только начало.

Следующие шаги

Итак, задача поставлена: добиться в 2009 году запрещения физических наказаний во всей Европе. Выполнить ее, правда, вряд ли удастся: год подходит к концу. Но успокаивать себя этим не стоит, потому что в России основные баталии еще впереди. Во всяком случае, «процесс пошел», и его интенсивность заставляет насторожиться. В газетах стали появляться статьи с весьма красноречивыми заголовками: «Пять веков беспрерывной порки», «Пощечина унижает ребенка», «Кнут — плетка — розги». На сайте «БалтИнфо» был вывешен материал «Воспитание детей ремнем необходимо запретить — эксперты». Рупор ювенальной юстиции О.В. Зыков поспешил перепубликовать его на сайте своего фонда «НАН». На поверку, однако, оказалось, что название носит откровенно манипулятивный характер: двое из четверых опрошенных экспертов (протодиакон Андрей Кураев и депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга Елена Бабич) не высказались в поддержку закона об отмене телесных наказаний. Но пропагандистская кампания, направленная на склейку понятий «насилие» и «наказание», ведется с такой оголтелостью и такими кондовыми методами, о каких мы уже успели малость подзабыть со времен не к ночи будь помянутых «прорабов перестройки».

Специалисты, изучавшие технологии манипуляции массовым сознанием, говорят, что залог успеха в этом неблагородном деле — предварительная раскачка эмоциональной сферы. А наилучшим средством для раскачки служит использование какой-то аномальной ситуации, которая оказывает сильное воздействие на чувства.

«Особенно легко возбудить те чувства, которые в обыденной морали считаются предосудительными: страх, зависть, ненависть, самодовольство, — отмечает известный политолог С.Г. Кара-Мурза. — Вырвавшись из — под власти сознания, они хуже всего поддаются внутреннему самоконтролю и проявляются особенно бурно. Менее бурно, но зато более устойчиво проявляются чувства благородные, которые опираются на традиционные положительные ценности. В манипуляции эффективно используется естественное чувство жалости и сочувствия к слабому, беззащитному».

Далее автор утверждает, что на самом деле безразлично, какие именно чувства раскачивать. Главное — хоть на время отключить здравый смысл, чтобы людей захлестывали эмоции и было бы уже не до рассуждений.

И, конечно, легче всего раскачать те чувства, которые и без того уже «наготове». «Функционирование пропаганды, в первую очередь, выражается в игре на эмоциях и предрассудках, которыми люди уже обладают», — пишет в своей работе «Коллективное поведение» американский социолог Г. Блумер.

Манипулятивная раскрутка темы насилия над детьми, преследующая в качестве истинной цели законодательный запрет наказаний, это идеальная иллюстрация вышеуказанного. Тут и разжигание негативных чувств страха, ненависти, самодовольства (дескать, мы-то не такие, мы хорошие). Тут и беззастенчивая эксплуатация самых что ни на есть благородных чувств жалости и сострадания к слабым. Правда, когда вдруг, как уже не раз бывало, выясняется, что над детьми никто не издевался и что отнятые дети страдают не от родителей, а напротив, от разлуки с ними и хотят к ним вернуться, благородные чувства мигом сворачиваются в трубочку. Таких детей манипуляторам не жалко, ибо манипуляция как раз и направлена на облегчение изъятия детей из семьи и отобрание родительских прав.

Ну, и конечно, тут раскачиваются чувства, давно и прочно актуализированные в общественном сознании. Судьба детей в той или иной мере сейчас волнует почти всех живущих в нашей стране людей. И именно поэтому нельзя становиться марионетками в руках манипуляторов.

«Ребята не знают своих прав…»

А теперь давайте представим себе, что будет, если печальникам о правах детей удастся-таки протолкнуть закон (или поправку) о запрете наказаний. Помните, в школе на уроке физики нам показывали, как, если поднести магнит к железным опилкам, они вдруг взлетают и крепко-накрепко прилепляются к нему? Так вот, запрещение наказаний станет своеобразным магнитом, на который неизбежно «налипнут» все дальнейшие мероприятия, отменяющие суверенитет семьи и вообще понятие семьи как таковое. Все будет просто как дважды два. Раз детей наказывать нельзя, значит, нужно выяснить, кто преступает закон.

Для этого необходимо:

а) ввести обязательное доносительство для специалистов и организаций, так или иначе соприкасающихся с ребенком: врачей, учителей, воспитателей детских садов. За недоносительство их, опять-таки по закону, необходимо наказывать. Опыт стран, где это введено, свидетельствует, что подобные санкции очень эффективны, они существенно увеличивают количество доносов;

б) всячески поощрять и доносительство «мирных обывателей». Чтобы было, как на Западе: ребенок за стенкой заплакал — сосед сообщает куда следует;

в) создать также специальные службы защиты детей от насилия, наделить их сотрудников полномочиями, позволяющими вломиться в любой дом в любое время и, в случае малейших подозрений на то, что к ребенку применяются наказания, изъять его из семьи, а на родителей завести уголовное дело;

г) и, разумеется, информировать детей об их правах и о том, что именно следует понимать под нарушением детских прав.

В интервью под весьма красноречивым названием «Перехватить занесенную руку» (Вечерняя Москва. 2009. 24 августа) А.И. Головань — не какой-то там любитель — правозащитник, а уполномоченный по правам ребенка при президенте! — фактически озвучил все те позиции, которые мы обозначили пунктами «а», «б» и т. д.

Для простоты пометим цитаты теми же буквами.

а) «— Алексей Иванович, если прохожий видит на улице, как родители бьют ребенка, стоит ли ему вмешиваться?

— Стоит, так как нарушается 56–я статья Семейного кодекса, согласно которой каждый, кому станет известно „об угрозе жизни или здоровью ребенка, о нарушении его прав и законных интересов“, должен сообщить в орган опеки и попечительства. Нужно сделать родителям замечание. И тут неважно, физическую или психологическую боль причиняют ребенку».

б) Далее Головань сетует на то, что у нас «особый менталитет». Не спешат люди записываться в «стукачи», сознательности маловато. Нет, все-таки логика у наших правозащитников, мягко говоря, хромает. Не вы ли, господа, добрых четверть века внушали народу, что доносить плохо? Народ вам поверил, не хочет больше «стучать». А вы опять недовольны? Трудно, однако, на вас угодить.