и представила Гермиону присутствующим. Её усадили на мягкие подушки, брошенные на пол, вручили чашку с чаем и чуть не насильно заставили попробовать сладости.
Дети гонялись друг за другом, играли, кричали, женщины болтали, смеялись, и вся эта обстановка совершенно сбивала с толку Гермиону, привыкшую к более спокойным встречам.
Как она ни старалась, всех женщин и детей по именам она конечно же не запомнила.
Джамиля была третьей женой Ахмада, ей на вид можно было дать не больше восемнадцати лет. Она была беременна. Присутствовало несколько замужних дочерей Ахмада, те привели своих детей, поэтому-то в комнате была такая детская кутерьма.
Вторая жена Ахмада практически не вступала в разговор, вышивая что-то на магических пяльцах. Была тут и мать хозяина дома, древняя старуха, закутанная в чёрные платки, она сидела в углу и перебирала чётки, что-то бормоча. Ещё Гермионе запомнилась одна из старших дочерей Ахмада — Амира, ей было семнадцать, она была очень красива. Она сидела на низком подоконнике закрытого резными ставнями окна и читала книгу. Гермиона очень заинтересовалась этой девушкой, она показалась ей чем-то похожей на неё — в шуме и веселье она с увлечением читала. Увидев, что Гермиона смотрит на Амиру, Фатима зашептала Гермионе на ухо:
— Девочка постоянно читает учебники, не оставляет надежды, что отец, вместо того, чтобы выдать её замуж, отправит учиться в Европу.
— Вот как? — проговорила Гермиона. — И каковы её… шансы?
Фатима поджала губы.
— Практически никаких, дочь моя, — покачала она головой, — по мнению отца, у Амиры нет выдающихся способностей к магии, поэтому и учиться ей ни к чему, пусть лучше выходит замуж.
— Но ведь способности можно развивать.
— Да, это так, но ты, наверное, тоже знаешь, что развивать можно до известного предела, — проговорила Фатима, — например, ты очень сильная волшебница, Гермиона. Я в этом разбираюсь, поверь мне.
— Я знаю, госпожа Фатима, — проговорила она, — но каков бы ни был мой магический потенциал, я училась в британской школе Хогвартс и это помогло мне развиваться. Без этого многие мои способности так бы и не проявились.
Фатима пожала плечами.
— Ахмад, как её отец, может строить её судьбу так, как ему кажется верным. Не дело дочерей — ослушаться отца. Девочка знает бытовую магию — а большего женщине и не надо.
Гермиона снова посмотрела на тихую девушку у окна.
— Можно я поговорю с ней? Она знает английский? — спросила она.
— Как хочешь, дочь моя, ваш язык она знает, — кивнула Фатима.
Гермиона поднялась и подошла к Амире, присев рядом на подоконник. Та с удивлением подняла глаза от книги.
— Привет, ты Амира? Я заметила, ты читаешь какую-то книгу, и мне стало интересно с тобой пообщаться, — с улыбкой сказала Гермиона.
— Да, я читала учебник по нумерологии, — застенчиво ответила Амира на хорошем английском языке.
— Серьёзно? Это был один из моих любимых предметов в школе Хогвартс!
— Ты училась в Хогвартсе? — с восторгом переспросила Амира.
— Да, — Гермионе был приятен этот интерес.
— Расскажи мне, пожалуйста! — Амира захлопнула книгу и умоляюще посмотрела на неё.
И она начала рассказывать. Амира внимательно слушала, задавала вопросы, и Гермионе нравилась эта девушка всё больше и больше. Постепенно некоторые женщины присоединились к их разговору и с живым интересом слушали рассказы о Хогвартсе.
— Предмет трансфигурация? У меня был учебник для начинающих…
— Покажи, Амира, у тебя хорошо получалась ваза из подушки! — вклинилась Джамиля.
Амира застенчиво опустила ресницы.
— Пожалуйста, Амира! — попросила её Гермиона.
Девушка вытащила свою волшебную палочку, пошептала заклинание, вычертила руну над красной подушкой и та, секунду помедлив, действительно превратилась в вазу. Правда, ваза была обтянула той же красной тканью, что и подушка, и вместо ручек у нее свисали кисти.
Но на женщин это произвело впечатление, они одобрительно загудели.
— Очень хорошо, Амира, но если ты вычертишь руну немного плавнее, вот так, — Гермиона показала, — то у тебя получится еще лучше, попробуй.
Амира повторила движения, и вторая ваза получилась почти идеальной — у неё даже были ручки, а вместо ткани на боках вазы красовались узоры с чехла подушки.
— Потрясающе! — ахнула Джамиля, уставившись на Гермиону. — Ты действительно великая волшебница.
Гермиона немного смутилась, это была магия уровня первого курса. Но, видимо, кроме домашней магии присутствующие женщины не изучали ничего, поэтому такие простые заклинания производили на них впечатление.
— Правильно ли я тебя поняла, дочь моя, — заговорила вдруг Фатима, — в вашей школе учатся девушки и парни вместе?
— Да, но… — начала Гермиона, и её оглушил удивленный возглас десятка женских голосов, — мы вместе учимся, но спальни конечно же у нас раздельные.
Фатима неодобрительно покачала головой. Остальные женщины перешептывались между собой.
— А кто это был с тобой, такой высокий блондин? — вдруг спросила Джамиля. — Твой жених?
— Не-ет, — мотнула головой Гермиона, — это просто коллега. Мы работаем вместе.
Где они могли увидеть Малфоя? Наверное, смотрели в окна, когда они шли по дороге к особняку.
— А он красивый, — мечтательно протянула Джамиля. — Он женат?
— Нет, — снова сказала Гермиона.
— Джамиля! — вдруг послышался осуждающий старческий властный голос.
Гермиона обернулась и увидела, что та древняя старуха сверкает глазами из своего угла. Старуха говорила по-арабски, но это не помешало Гермионе уловить, что она ругает девушку. Всё было понятно без слов, потому как веер из павлиньих перьев вдруг поднялся и начал хлестать Джамилю по щекам.
«Она использовала беспалочковую магию».
— Госпожа, Госпожа! — жалобно кричала Джамиля, на удивление ловко уворачиваясь от веера, несмотря на огромный живот. — Я подумала, что, может, он станет хорошим мужем для Амиры!
Веер замер, хлестанул её в последний раз и безжизненно упал к ногам Джамили. Та перевела дыхание и схватилась за живот, тараторила что-то на арабском, жалобно скуля. Окружающие женщины кинулись её успокаивать.
— Для Амиры? — с интересом протянула Фатима, покосившись на девушку. — Хм, это была бы интересная партия.
— Я его совсем не знаю! — зло проговорила Амира. — И замуж не хочу.
Фатима закатила глаза и забормотала что-то осуждающе. Гермиона обнаружила, что очень рада, что Амира отнеслась к Малфою без интереса. Она очень удивилась, откуда у неё это чувство облегчения, но решила, что не будет пока анализировать это.
Вдруг одна из юных дочек Ахмада обратилась к старухе в углу, и женщины снова оживились. Наперебой они упрашивали старуху о чём-то, ласково просили и даже поглаживали по рукам.
Гермиона вопросительно посмотрела на Амиру. Та пожала плечами:
— Они просят бабушку Сири погадать им на кофейной гуще. Мой отец этого не любит, но раз сегодня у нас гости, то они упрашивают бабушку сделать приятное для тебя.
Гермиона вздрогнула. Сразу вспомнились