Я сам залюбовался, любой пироман бы локти кусал от зависти. Тот дымок, который шел из-под крыши ангара по сравнению с тем, что творилось в нефтехранилище, тянул в лучшем случае на последнюю затяжку в промокшей сигарете.
За дверью в ангар обнаружился еще один охранник, пытавшийся наладить эвакуацию женщин из здания. Получалось у него не очень, он стоял на пороге толстой пластиковой шторки, постоянно кашлял и звал людей на выход. Но переступить порог не решался.
Я выстрелил в него, не снижая скорости, и сам закашлялся. Чертовы химики, они тут мет что ли варят? За пленкой была лаборатория — на длинных столах стояло несколько стеклянных бочек, с трубками и шлангами, просто колбы с пробирками, пластиковые и металлические канистры с химикатами.
В памяти всплыли сцены из сериала «Во все тяжкие», названия, которые иногда попадались на слух: мефедрон, спайсы, соли — вся та галимая синтетика, которая в итоге делает человека овощем. Вот никогда не сталкивался с таким производством, но моментально понял и ощутил, зачем они противогазы надевают.
Я задрал футболку на нос, задержал дыхание и подскочил к пленке. Одернул ее и сразу же отскочил, потому что мимо меня гурьбой, прикрывая головы руками, понеслись визжащие химички. И как тут Чику искать?
Я выстрелил в потолок и закричал:
— Всем стоять! Работает госнаркоконтроль!
Но меня никто не послушал, а как по-английски «госнаркоконтроль» я не знал. Поэтому просто стал выборочно хватать самых стройных девушек за руки и отпихивать их к стене, пугая автоматом. Срывал с них маски, смотрел в стеклянные то ли от страха, то ли от наркоты глаза и подталкивал на выход.
Чика нашлась одной из последних. Полностью невменько. Я сначала подумал, что у нее наушники под шапочкой и музон какой-то играет, но нет. Просто обдолбанная в хлам.
— Ладно, дома поговорим, — я схватил ее за руку и потащил безвольное тело на выход.
Глава 15
Нефтебаза ожила, но судя по тому, что творилось вокруг, только для того, чтобы скоро умереть. Черт, не такого эффекта я хотел.
Я тянул Чику за собой, проскакивая между зданиями, вокруг которых мельтешили гражданские. Много, очень много их здесь оказалось. Соломон хоть и являл собой локальное мировое зло, но при этом прикрывал огромное количество беззащитных выживших. Вооруженных людей, кто не отправился на штурм лагеря МакФерси, тоже хватало. Но практически сразу я им стал неинтересен.
И когда мы выбежали на открытое пространство, я понял, что именно пошло не так. Или, точнее, пришло на огонек.
Примерно метров пятьсот, которые я мог разглядеть, по периметру высокого сетчатого забора облепили мертвяки. Такой кучи, собранной в одном месте, я еще не видел. Пока спасал только забор — примерно полутораметровая бетонная часть у основания не давала толпе просто так свалить сетку. Но это только вопрос времени — зомби теснились друг на друга, подминая нижних и выстраиваясь уже чуть ли не в три яруса.
Я забежал в пустую бытовку и стал наблюдать за двумя техничками, курсирующих вдоль забора и поливающих зомби из пулемета, но будто в молоко били, по крайней мере, мертвяков меньше не становилось.
— Андрей, прием? — в рации послышался голос Вадика, значит, Соломон с глушилками уже мчит обратно.
— На связи, как вы?
— Прекрафно, видим дым над нефтебафой, твоиф рук дело?
— Да, только я немного перестарался…
— Краффафа! А я фнал! Так и фкафал МакФерфи, фто это ты наф не брофил.
— Да, нет, нехорошо получилось, — я посмотрел на бегущих к океану женщин, схвативших детей в охапку, и мужчин с молотками и тяпками в обратную сторону.
Черт, а я ведь еще и склад с оружием им закрыл. Я посмотрел на сидящую на земле Чику, которая хихикала каким-то своим мыслям и шарила по земле руками, будто что-то потеряла. Вот ради этого я столько народа подставил? Вадик что-то прошамкал в рацию, напомнив о себе. Ладно, ради него тоже, и ради остальных выживших в лагере. Но цена мне что-то не нравилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Андрей! Ты там? Гофорю, подобрать тебя на «пиранье»? МакФерфи думает догнать Фоломона, фтобы уфе больфе не леф к нам.
— Подожди, думаю, — я выглянул в окно бытовки, не успевая считать людей, несущихся к причалу, этак они все лодки разберут, — Передай пока МакФерси, что здесь прорыв мертвячей орды.
Я подскочил к Чике и встряхнул ее, пытаясь поймать взгляд.
— Просыпайся, дура! Чика! — я зарядил ей пару резких, но не сильных, оплеух, еще потряс, пытаясь подобрать нужные слова на английском, но в голову лезла только какая-то мемная фигня. — Очнись, мать твою! Иди сюда, ты жопа, дерьмо собачье! Засранка обдолбанная, мать твою!
Чика застонала, начала что-то мямлить, пуская слюни, тянуть какую-то ересь про то, что не употребляла, только тестировала. Потом врать, что случайно надышалась. Потом то отрубаться, то плакать и просить, не рассказывать Соломону. Не знаю, кого она видела во мне, но несколько раз назвала Жаком.
— Все хорошо, хорошо, — я решил сменить тактику, — Я не расскажу, не выдам тебя. Но и ты должна мне помочь, скажи мне куда Гульдберг дел алмаз?
— Ммэ, нее, аммм…
— Ну, давай, девочка, соберись.
— Я хотела колечко или хотя бы сережки, — всхлипнула девушка, а потом резко изменилась в лице и захохотала, — А этот жлоб сказал, что потерял его. Я его пытала, но больной ублюдок только радовался. Еще эта дура, Фераха, попробовала его освободить…
Раздался взрыв и над соседним зданием в небо взметнулся столб огня. Заверещали женщины на улице, а зомби за оградой будто с цепи сорвались. С удвоенной силой стали ломиться на забор, опасно накренив сразу два столба метрах в пятидесяти от меня. Туда сразу же газанула одна из техничек, вот только непонятно было, на что они надеются. Пулемет, даже с поддержкой, двух автоматчиков не справлялся, только хуже сделал.
Шаркуны отхлынули, а потом набросились с удвоенной силой, легко перелезая бетонное основание по трупам. Сетка прогнулась почти на девяносто градусов, один столб вырвало из опоры, и на асфальт с нашей стороны, как пельмени из перевернутого дуршлага, посыпались шаркуны. А за ними уже лезли остальные.
Техничку будто волной накрыло. Взрывы в резервуарах, стрельба на базе и особенно со стороны ворот, куда возвращались остальные силы Соломона — все смешалось в один громкий рокот, но и он не мог заглушить рычание сотен зомбаков, хруст сломанных костей и топот тварей, бросившихся врассыпную, ловить перепуганных людей. Некоторые побежали и в нашу сторону.
— Чика, ты со мной? — я пристроил гранатомет к рюкзаку, чтобы было удобней бежать, передернул затвор автомата и выглянул из бытовки, оценивая скорость и траекторию шаркунов.
— Пошел ты на хрен, Соломон спасет меня, а тебе отрежет яйца, — мечтательно промычала девушка, сонно сползая по стенке на пол.
— Таков путь, — даже оглядываться не стал, выскочил из бытовки, выстрелил в ближайшего зомби.
Подстрелил еще двоих, гнавшихся за женщиной с тремя детьми, и помчал к двухэтажному зданию, напоминавшему ремонтный цех. На угол, где виднелся край пожарной лестницы. Добежал, подпрыгнул, стаскивая раздвижную часть, по которой можно было взобраться на полноценную площадку.
Проматерился, высунулся из-за угла и открыл огонь по толпе зомби, почти догнавших женщину. Слава богу, она не тупила. Как та самая мать из мультика про обезьянок, похватала всю троицу и, стиснув зубы, притопила ко мне.
Один выстрел — один труп, все как по шпаргалке для выживающий в зомбиапокалипсисе. Я отстрелял магазин, и не успевая перезарядиться, выхватил пистолет. А шаркунов только больше становилось, но мать успела. Пронеслась мимо меня, обдав ветерком с запахом пота, и стала закидывать мелюзгу на лестницу.