в порядке? — уточнила Мишель.
— Пока не знаю.
***
Сделав несколько жадных глотков виски, Эллиот внимательно смотрел на Мишель.
— Почему ты молчишь? — спросила она. — Я же вижу, ты хочешь мне что-то сказать.
— Хочу, — признался он, но снова замолчал.
Мишель положила свою руку на его ладонь.
— Прошу, не закрывайся. Со мной ты можешь говорить обо всем.
— Ты напоминаешь мне Нэнси, — Эллиот опустил свой взгляд. — Твои глаза, твой голос, даже манера поведения. Все, что есть в тебе, так схоже с ней. Но…
Мишель напряглась.
— Но ты не она…
Эллиот сделал очередной глоток.
— И от этого мне только хуже. Я вижу тебя перед собой, и ты так рядом в данный момент, но в тоже время, так далеко. Я не могу к тебе прикоснуться, не могу нарушить ту грань, которую бы мне так хотелось переступить.
— Я знаю, прошло слишком мало времени с ее гибели. И я не претендую на ее место сейчас. Но почему ты решил, что теперь, никогда не сможешь подпустить меня к себе?
— Боль со временем притупится. Но она все равно останется болью. Как бы я не хотел, все позабыть, этот шрам со мной навечно. Вот я смотрю на тебя, и мне хочется тебя поцеловать. Но я чувствую вину перед Нэнси, словно я предам ее этим поступком.
— Я думаю, даже если она видит сейчас нас, ей бы хотелось, чтобы ты был счастлив. Неважно, каким путем, главное, чтобы ты улыбался.
Мишель потянулась к пачке сигарет.
— Я могу сказать тебе то, чего ты не желаешь слышать? — поинтересовалась она, закуривая.
Эллиот кивнул.
— Уверен, нет больше ничего того, что сможет меня ранить еще сильнее.
— Ты боишься изменить ей, забывая о главном, она тебе изменяла, когда вы были вместе.
— Все что происходило в моей жизни, всегда было ложью. Я думал Нэнси то светлое, то единственное правильное, что я повстречал. Но все что я узнаю теперь, после ее смерти, перечеркивает напрочь, тот идеал, что я создал однажды.
— Знаешь, говорят в таких ситуациях, виноваты оба…
— А как я виноват в том, чего даже не знал?
— Я и не виню тебя. Не злись. Я к тому, что если она решилась на такое, значит, не сильно ты был ей нужен.
Посмотрев в пьяные глаза Мишель, Эллиот улыбнулся до боли грустной улыбкой.
— Иди ко мне, — сказал он, и потянул ее к себе. Когда Мишель оказалась на его коленях, он так нежно начал гладить ее длинные черные волосы.
— Разве не так выглядит счастье? — сказала Мишель. — Когда прохладными вечерами, ты сидишь с любимым человеком вот так в обнимку, и большего не надо.
— Почему ты никогда от меня не отворачивалась? Даже когда я был с Нэнси, ты продолжала вечно чего-то ждать. Я ведь никогда не давал тебе надежды. Даже намека.
— Этого не объяснить. Ты просто поселился внутри меня. С первого дня, как мы познакомились. Ты долго меня не замечал, вечно угрюмый, находился в своих мыслях. Но именно этим ты и зацепил меня. Тебе было всегда все равно на всех, по крайне мере, ты пытался показать это своим видом. Но каждый раз, когда происходило что-то плохое, ты был именно тем первым, кто помогал. Я понимала, что до Нэнси мне далеко. Она была красива, превосходила меня по всем параметрам. Ты влюбился в нее, ведь в нее невозможно было не влюбиться…
Мишель не успела договорить свой монолог, как Эллиот жадно вцепился поцелуем в ее пьяные губы.
***
Когда Лукас вернулся домой, он увидел сидящего отца за столом, с подавленным видом.
— Привет, — осторожно сказал Лукас, подходя к холодильнику, чтобы налить себе сок.
— Присядь Лукас, — сказал сурово отец.
— Что-то случилось?
— Присядь, — пока Лукас подходил к стулу, отец пододвинул к нему стопку документов.
— Что это? — непонимающе он стал перебирать листы. — Подожди… Ты хочешь сказать…
— Да сынок. Я подготовил все документы. Купил тебе билет. Завтра утром, ты покидаешь наш штат.
— Пап, почему? Бена же посадили.
— Ты же знаешь, его сестра Мэлани, сегодня сбежала с лечебницы.
— Но она ведь…
— Она будет мстить вам. Другого выбора у нее нет. Бен хорошо промыл ей мозги. Для нее вы теперь главная цель.
— Я уверен, с ней мы сможем справиться.
— Нет. Этим займемся мы. Мэлани подали в розыск.
— Отец, я не могу оставить здесь своих друзей одних. А вдруг я буду нужен им. Мы вместе начали это расследование.
— Это было моя ошибка, что я позволил тебе, решать все это в одиночку.
— Но у нас получилось, остановить Бена. Получится остановить и ее.
— Но какой ценой Лукас. Эрика погибла.
— Мы тогда не были готовы еще к удару. Но теперь мы знаем, кто наш враг.
— Это не меняет сути дела. Сынок, не дай мне потерять тебя.
— Пап, я уже взрослый. Пожалуйста, доверься мне.
Отец на мгновенье задумался, но затем снова нахмурился.
— Нет. Утром ты улетаешь отсюда, — он ткнул в одну из бумаг, что лежали перед ним. — Я забронировал тебе номер на неопределенный срок.
— Это сколько?
— Пока Мэлани не будет за решеткой.
Глава 22.
Эллиот продолжал обнимать Мишель, держа ее на своих коленях.
— Даже не верится, что ты решился меня поцеловать, — сказала она, мило улыбаясь.
— Для начала, я думаю, хватит, — ведь Эллиот понимал, к чему ведет эта ночь. Он уткнулся в ее шею, и стал жадно вдыхать аромат ее тела. — Вкусно пахнешь.
В тусклой комнате, засветился резко телефон, а затем раздался навязчивый гудок мелодии.
Видя звонок от Лукаса, Эллиот незамедлительно ответил. Ведь в последнее время, каждый их звонок, нес в себе некую