— Но это через неделю, послезавтра у тебя физическая подготовка и стрельбы, а в среду — тренировка и спарринги в «Звезде». Постоишь минуты две с каждым из ребят.
— Вы из меня непобедимого майора Пронина сделать хотите? — улыбаюсь я.
— Нет. Просто повысить твои шансы на выживание в очередных приключениях, происходящих с тобой регулярно, — невозмутимо отвечает наставник.
К нам подходит мокрый Серега и довольно улыбающийся Макаров.
— Что скажешь, Коля? — поворачивается к капитану Зорин.
— Подготовка кое-какая есть, — признает разведчик. — С некоторыми моими парнями может нормально драться. Для меня сыроват. Надо ещё тренироваться.
— Я через недельку с тобой Лешу поставлю, с ним поработаешь. Только аккуратно, без лишней жестокости и травм, — улыбается сэнсей.
Капитан с сомнением осмотрел мою фигуру, потом вздохнув, поднял глаза на Зорина.
— Семенович, может не надо? Он же ребенок совсем. Даже если легко работать, всё равно случайно прилететь может. Мне же потом от Александра Константиновича достанется.
— Надо, Коля, надо. Как там Суворов говорил? «Тяжело в учении, легко в бою». И проблем с Александром Константиновичем не будет. Он в курсе Лешиных тренировок, и в процесс вмешиваться не будет.
— Ладно. Я аккуратно с ним поработаю. Но если что, не говори потом, что не предупреждал.
— Я тоже с вами аккуратно буду работать, Николай Павлович, — обещаю разведчику, — чтобы никаких случайных травм не нанести. Понимаю, взводу нужен целый и невредимый командир.
— А ты наглец, — в глазах разведчика загораются огоньки интереса. — Думаешь, что можешь мне что-то повредить?
— Рукопашный бой дело такое, — пожимаю плечами, — всякое может быть. Но я постараюсь, не нанести вам серьезного ущерба.
— Ладно, — добродушно ухмыляется Макаров, — Поживем-увидим. Ты меня все равно из себя не выведешь, Леша. Я все эти трюки знаю. Надеешься разозлить и спровоцировать на ошибку? Не выйдет, юноша. Перед схваткой поддаваться эмоциям — последнее дело. Я в курсе, что ты парень боевой. Сам видел, как ты с бандитами расправляешься. Так что, дерзай, может быть и сумеешь меня удивить.
— Вот видите, Игорь Семенович, какие зубры в разведке работают, сразу меня разгадали, — развожу руками. — Как таких матёрых воинов перехитрить?
— А ты подумай, как следует. Время у тебя есть. И в схватке действуй необычно, удиви противника. Тогда может что-то получится, — советует Зорин. В глазах у сэнсея пляшут веселые чертики.
— Попробую, — раздвигаю губы в улыбке я.
— А потом со мною ещё раз можно? — встревает в разговор Серега, — я хочу реванш.
— Будет тебе реванш, почему бы и нет? Только шансов достать меня мало. Ты медленный слишком, — снисходительно объясняет капитан. — Может через годик у тебя что-то и получится. Хотя навряд ли. Ты работаешь или учишься?
— Учусь, — бурчит насупившийся Мальцев.
— Вот видишь. Наверно ещё какие-то бытовые дела на тебе. Верно?
Мрачный как грозовая туча Серега кивает.
— Вот, — назидательно отвечает разведчик. — Времени на тренировки у тебя не так много. А я тут с утра до вечера. Почти каждый день марш-броски с ребятами, полосу препятствий преодолеваем, рукопашкой занимаемся. Это и есть моя работа.
— Я все равно попробую, — Мальцев упрямо стискивает челюсти.
— Попробуй, — усмехается Макаров, — пару попыток я тебе дам.
— Ладно, бойцы, — вмешивается Зорин, — на сегодня всё. Идите, переодевайтесь. А мы с Николаем пока потолкуем, как вам тренировочный процесс разнообразить.
Через десяток минут, попрощавшись с наставником и Макаровым, мы отправились домой. Разозленный «сухим поражением» Серега угрюмо молчал, вцепившись в руль «копейки».
Наконец машина остановилась у моего подъезда.
— Ладно, Серый не бери в голову. Макаров всё-таки профи. И много лет рукопашкой и боевой подготовкой занимается. Такой же фанат, как и наш Игорь Семенович. Но я тебе одну интересную стратегию подскажу, можешь в следующий раз этого капитана хорошо подловить.
— Как? — встрепенулся Мальцев.
— Очень просто, — усмехнулся я. — Смотри, он намного быстрее тебя. И работает хорошо на контратаках, успевая уходить от твоих ударов. Периодически нападает, ты инстинктивно уходишь в защиту, а он пробивает, раскрывает тебя, достает, и сразу уходит из зоны поражения.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
А мы с тобою в «Звезде» или у нас в «Знамени» поработаем над одной эффективной стратегией. Попробуешь сам вытягивать его на атаку, и как он только начнет, выбрасывай сразу один-два удара. Уверен, даже если и не выиграешь бой, пару раз Макарова достанешь. Главное, сразу зафиксировать начало его движения и начать контратаковать.
— А что? — задумчиво протянул Мальцев. — Может получиться.
— Не может, а обязательно получится, — улыбнулся я. — Мы ещё с тобой эти моменты отработаем. Я тоже тебя быстрее, не настолько, правда как Макаров, но для подготовки сойдет. Разберем его тактику, коронки, подготовим свои удары и удивим капитана.
— А давай, — Серега светлеет и азартно хлопает меня по плечу, — покажем ему, что мы тоже что-то можем. Макаров — мужик, конечно, резкий и сильный, но уж больно его самодовольство бесит. Кстати, у тебя с ним будет схватка через неделю. Может эту стратегию и используешь?
— За меня не волнуйся, — улыбаюсь я, — есть у меня в загашнике пара-тройка сюрпризов. Думаю, удастся его немного удивить и сбить спесь.
— Лады.
Прощаюсь с Серегой и лечу к себе домой. За пару часов тренировки жутко проголодался, и при мысли об аппетитных блинчиках с мясом и больших котлетах по-киевски, лежащих в холодильнике, рот моментально наполняется слюной.
На пороге квартиры меня встречает выбежавшая из кухни мама.
— Константин Николаевич звонил, — сообщает она, воинственно уперев руки в бока, — сказал, что приедет послезавтра и заберет тебя с собой на недельку. И со школой сам договорится, чтобы тебя отпустили. Я чего-то не поняла. Это что у вас за гулянки, во время учебы? И почему нас с отцом ставят об этом в известность, постфактум? Мы что уже не твои родители? Я Константину Николаевичу всё выскажу, когда он приедет.
— Мамуль, да всё нормально, — отмахиваюсь от разозленной родительницы. — Я потом тебе всё объясню. А за школу не волнуйся, на оценках это не скажется. Наоборот, все предметы на «отлично» сдам. Вот увидишь.
«Быстро они. Видимо, действительно решили не затягивать и действовать на опережение. Молодцы», — меня немного потряхивает от волнения. И приходит понимание, основанное на шестом чувстве, смеси интуиции с моими новыми возможностями: всё только начинается и именно сейчас события будут ускоряться, приближаясь к неминуемой развязке.
Как там в древней Спарте говорили: «со щитом иль на щите»?
Скоро станет ясно, окажемся ли мы «на щите», потерпев поражение, или придем победителями «со щитом». Сможем ли сохранить и реформировать страну, или всё было зря?
22 ноября 1978 года. Среда
День выдался удивительно солнечным. Залитые светом улицы, легкий прохладный ветерок, лениво шевелящий голые ветки деревьев, дарили ощущение счастья и беззаботности. Я резко открыл дверь подъезда, легко взбежал по серым бетонным ступенькам, и остановился перед деревянной дубовой дверью с ромбовидной табличкой «143». Палец решительно утопил кнопку звонка. Зазвучала переливчатая трель, похожая на счастливое щебетание птиц, разливаясь чирикающей мелодией по коридору.
В квартире затопали, что-то приглушенно заговорили. Затем я услышал, приближающиеся энергичные шаги. Раздалось клацанье замка, и дверь аккуратно отворилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Передо мною стоял высокий плечистый мужчина с коротко постриженными угольно-черными волосами, слегка тронутыми серебряной сединой.
— Добрый день, Дмитрий Иванович, я к Ане пришёл. Можно её позвать? — мой голос неожиданно дрогнул под его испытывающим взглядом.
— Привет, Леша, — усмехнулся мужчина, — разувайся, снимай куртку, бери тапочки, они рядом с тобой стоят у входа, и проходи в гостиную. Аня на пять минут к подружке побежала. Сейчас должна прийти.