— Пойдемте, посмотрим, что с ней такое, — я рванулся вперед к белеющей впереди «Скорой». Навстречу нам уже шагал серьезный мужчина в белом халате, накинутом на верхнюю одежду.
— Да вы не волнуйтесь, ей уже лучше, — успокаивала сестричка, идя с Виктором сзади. — Просто сердце прихватило. Свозим в больницу на диагностику, выпишем лекарства, и, если всё нормально, через пару дней отпустим.
Я всё не мог понять, что меня обеспокоило в этой девчонке. Лицо вроде нормальное, но слишком уж ухоженное холеное. Но это не показатель. Может, она постоянно за мордашкой ухаживает, импортные крема покупает. И тут меня словно током ударило. Зубы! Зубы, черт подери! Они невероятно белые, идеально ровные, безупречные. Видно, что профессиональный стоматолог поработал. Просто голливудская улыбка. Вот именно, голливудская! У нас их так не отбеливают. Нет таких возможностей в советской стоматологии. Значит? Это засада, твою мать! А эти твари из ЦРУ или МИ-6. Я начал разворачиваться, но не успел.
Мне в поясницу уткнулся пистолет, а сзади раздался приглушенный хрип. Виктор оседал на землю, держась за окровавленный бок, а фальшивая медсестра, усмехнувшись, щелкнула кнопкой, и узкая стальная игла, послушно втянулась в предмет, удивительно напоминающий железную шариковую ручку. Шофер распростерся на грязном снегу, раскинув руки, а меня поволокли к машине, где поджидал ещё один «медбрат» — высокий, худой и сутулый парень семитской наружности. Я попытался дернуться, но быстро получил рукоятью по голове и почувствовал, как вниз, на лоб, а потом в глаза потекло что-то теплое и липкое. Меня торопливо обшарили, вытащили пистолет из-за пояса, а финку из кармана куртки и потащили к «рафику».
«Кажись, всё, отплясался», — мелькнуло в голове. — «Глупо попался, как пацан зеленый».
Гром выстрела раздался неожиданно. Мужик, упирающий в меня ствол, упал как подкошенный, плеснув кровью в лицо. Приподнявшийся на локте Виктор, уронил ПМ, и упал головой в грязный снег. Теперь уже навсегда.
— Son of a bitch[14]! — прошипела фальшивая медсестра. В её руке появился маленький никелированный «бульдог». Ствол рявкнул, и голова Виктора дернулась, разбрызгивая во все стороны кровавые капли, ошметки костей и мозга.
Я ударил её на долю секунды позже, хлестко рубанув костяшкой указательного пальца в висок. Раздался чуть слышный хруст, и рыжая сложилась как карточный домик, у самой земли опрокинувшись на спину.
«Готова сука», — злорадно подумал я, но больше сделать ничего не успел.
— Fuck you[15]! — заорал сутулый, резко оттолкнулся от ступеньки «Скорой» и полетел на меня выбросив вперед ногу. Ощущение было такое, как будто на полном ходу сбила машина. Меня отнесло на несколько метров.
Было трудно дышать, в грудь как будто вонзили раскаленную иглу. Я, стиснув зубы, попытался подняться и получил еще один мощный удар кулаком в лицо. В голове плавал туман, фигура прыгающего в боксерской стойке длинного расплывалась, а в глаза потекла свежая кровь из рассеченной брови.
Возле сутулого появился выскочивший из машины шофер, но тот что-то повелительно прикрикнул, и мужик на всех парах рванул обратно, заводить «РАФ».
Я перевернулся на бок, спиной к худому, стремясь скрыть свои намерения, и медленно засунул ладонь в карман брюк, нащупав не замеченный цэрэушниками, «дирринжер». Сутулый схватил меня за шиворот, и дернул, разворачивая. Услышал клацанье взводимых курков, увидел глядящие в грудь вертикальные стволы, смертельно побледнел и отшатнулся. Но было уже поздно. «Дирринжер» полыхнул огнем, и на белом халате длинного расцвели две алые кляксы.
Я метнулся к медсестре, подхватил лежащий рядом «бульдог», нажал на спусковой крючок, целясь в водительское сиденье. Два выстрела слились в один. Услышал, как щелкнула открывающаяся дверь, и оббежал машину спереди, в последний момент, отпрыгнув в сторону, упав на живот и выбросив вперед «бульдог». Раненный водитель выпал из раскрытой двери, и стонал, уронив пистолет. На большее его не хватило. Я хладнокровно навел револьвер на лоб ублюдка и выстрелил. Шофер «Скорой» дернулся и замолчал навсегда. Из черной дырки на висок, медленно, оставляя широкую дорожку, потекла темная кровавая капля.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
На всякий случай, быстро осмотрел машину. Там, конечно же, никого не оказалось.
«Вы мне ещё ответите, твари. И за деда, и за Виктора, и за всё плохое в будущем и прошлом. Шутки кончились».
Я засунул «бульдог» за пояс, подобрал верный «дирринжер», забрал у убитого свой «ТТ», а у блондинки ручку со стилетом. Взял у Виктора ключи и мысленно попросил у него прощения, что оставляю так, на снегу. Метнулся в машине и забрал рюкзак.
«Ну держитесь, гниды! Я вам ещё устрою Перл-Харбор! Обещаю, для вас всё ещё только начинается»!
Закинул на плечи рюкзак и рванул со всех ног вниз к темнеющим деревьям. Необходимо было как можно быстрее покинуть место разборки и оказаться подальше отсюда, пока не подъехала милиция.
КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ КНИГИ