пряная, горячая, немного пьяная и крышесносная. Трушу, словно в первый раз! Пока идём в её номер, проматываю в голове диалог, чтобы она поняла, что нравится мне. Чёрт, а ведь я о ней ничего не знаю. Кто она? Замужем? Любит ли она по утрам кофе или чай? Чувствую себя девочкой-принцесской, осталось ещё, чтоб розовые пони вокруг начали бегать. Даже бесит, что эта брюнетка со мной делает! Чтобы разогнать ванильные сопли, грубо хватаю Эрику за круглую попку. Она поворачивается и удивлённо приподнимает бровь.
— Кир, перестань трястись и переживать! Мне твоё состояние передаётся. Я слишком устала, чтобы отрабатывать сейчас твои загоны, просто хочу тебя. Мы можем не усложнять?
Замираю с открытым ртом, а она идёт дальше по коридору, призывно покачивая бёдрами. Кажется, я запал на ведьму! Бегу трусцой за ней следом, мечтая лишь о том, чтобы этот бесконечный коридор наконец-то закончился, и мы пришли в её номер. Член стоит так, что сейчас штаны порвутся. Красавица жаждет секса? Она его получит! Да ещё будет просить меня остановиться. Но хочется затрахать её так, чтобы даже шевелиться не смогла.
В номер мы вваливаемся, сцепившись в объятиях, она немного дрожит, но прижимается ко мне всем своим охрененным телом. Начинаю зацеловывать её шею, опускаясь ниже, расстёгиваю пуговицы пиджака трясущимися пальцами, обнажая гладкую нежную кожу. Стягиваю с неё брюки, и богиня остаётся в кружевном нижнем белье, нереальная настолько, что аж челюсти сводит. Хочется взять её прямо здесь. Не в силах сдержаться, поворачиваю её к себе спиной — девчонка опирается на стену и прогибается в пояснице. Рычу, запуская руки между идеальных ножек, и с радостью обнаруживаю, что её трусики мокрые насквозь. Больше не могу продолжать эти игры, поэтому расстёгиваю брюки, спускаю их до колен — сейчас не до раздевания — и с разгона загоняю член внутрь горячей и влажной дырочки Эрики. Сдвинутые в сторону кружевные трусики мешаются, поэтому просто раздираю ткань руками и начиная трахать красавицу, наслаждаясь её возбуждённым постаныванием.
Глава 35
Влад ушёл, не проронив больше ни слова. У меня не было сил его останавливать и пытаться что-либо объяснить. Наверное, я была виновата сама. Стоило сразу ему сказать, что первым, к кому обратилась за помощью, был его брат — Кир, не такой страшный и суровый, этакий взрослый ребёнок, капризный и избалованный, но чертовский обаятельный, легкомысленный и необязательный. Я даже не обиделась, когда младший Волков отказался мне помочь, ведь кто мы друг другу? Да и к чему нагружать человека, находившегося в другом городе, который точно не сорвётся и не прилетит ко мне по одному требованию. Теперь же я пожинала плоды того, что не рассказала всего Владу.
Я прошлась по комнате, ещё хранивший пряный запах парфюма. А вот кружка, которую Владлен ещё недавно сжимал в своих сильных руках. На подушке осталась вмятина от его головы. Не думая о том, что делаю, легла на это место и закрыла глаза, представляя, что мужчина ещё рядом, прижимает к себе и нежно целует в макушку. Завернувшись в эти воображаемые объятия, попробовала уснуть. Самое странное, что мне это удалось. Сон был глубоким и спокойным, а проснулась сама за несколько минут до будильника — хороший знак, моя маленькая примета, что день удастся. Сегодня я была удивительно хладнокровной, а, может, просто мой организм устал испытывать, поэтому отключил кнопку «волноваться». В любом случае, решать накопившиеся проблемы надо. Сколько можно засовывать голову в песок, оставляя неприкрытый филей на улице, надеясь, что всё разрешится само собой!
Когда позвонил Пал Палыч и сказал, что меня ожидает машина у подъезда, ощутила укол грусти, ведь до последнего надеялась, что Влад успокоился и захочет меня поддержать лично. Что ж, одним отвлекающим фактором меньше, ведь рядом с ним мне всё равно сложно сосредоточиться.
— Здравствуйте, Мария Ивановна! — дверь авто мне распахнул сам безопасник, а я-то думала, что меня оставили без поддержки тяжёлой артиллерии и просто предоставили машину с водителем. — Босс настоял, чтобы я лично поприсутствовал при вашей встрече с братом и выполнил в точности все указания.
— Здравствуйте! — устроилась на заднем сидении и поправила чуть задравшуюся юбку, обнажившую колени. — Вот прям все-все указания? А если я попрошу пристрелить Ваню, как бешеного пса, а труп закопать в лесу?
И тут же пожалела о сказанном, поймав в зеркале заднего вида суровый взгляд Пал Палыча. Кажется, с чувством юмора у него тяжеловато.
— Даже если так. Но я уверен, что не попросите о подобном. Вы — на редкость хороший, светлый человек!
От таких слов вдруг лишилась дара речи и теперь лишь хлопала глазами, борясь с подступающими слезами. Как давно мне не говорили подобного. Да и говорили ли когда-нибудь? Мать считала меня неблагодарной эгоисткой, хотя свою жизнь я посвящала тому, чтобы они с Ваней ни в чём не нуждались; Танюха мою чистоту и доброту считала дуростью и неприспособленностью; для Волковых была лишь любопытным экземпляром, девственной Мышью.
— Приехали! — низкий голос вывел меня из размышлений.
— Я не хочу… — мои силы и смелость вдруг резко улетучились.
— Отвезти вас обратно домой, а брата отпустить? Уверены, что не пожалеете, что даже не посмотрели ему в глаза?
Сделав глубокий вдох, распахнула дверцу, не дожидаясь, пока передумаю. Пора бы уже действительно взглянуть в глаза и брату, и самой себе. До квартиры мы с Палычем добрались в тишине. Безопасник периодически на меня поглядывал и ухмылялся собственным мыслям. На условный стук дверь распахнул один из вчерашних амбалов и радостно заулыбался так, словно в лотерею выиграл.
— Проходите! Объект как раз проснулся. Только хреново ему. Думали похмелить, чтоб не помер, но приказа ж не было. А без приказа не могу! — отчитался он то ли мне, то ли своему руководству.
Быстро прошла в указанном направлении и замерла, оцепенев от неприглядности представшей картины. На кровати в одних трусах лежал брат, прикрывшись облезлым пледом, рядом с диваном стоял тазик, заполненный до краёв. В комнате остро пахло рвотой и перегаром. Меня замутило саму, и я вышла в коридор!
— Вы что, не могли его отмыть и таз вынести? — бубнил Палыч, раздавая указания своим подчинённым. — Этого в душ, окна открыть, проветрить комнату, блевотину убрать, диван застелить! Совсем распустились!
Пока ждала на кухне, пялясь в грязное окно, в квартире началось движение, крики, стоны, мат стоял трёхэтажный. Минут через пятнадцать ко мне подошёл безопасник!
— Ну как ты? — переход на ты был настолько естественным, что не испытала