В апреле 1934 г. в Париж приехал Мартин Бубер. Шестов был рад приезду Бубера, с которым его связывала искренняя дружба. 8 апреля Бубер навестил Шестова в Булони, а 13 апреля Шестов устроил в его честь прием у Ловцких, описанный Фонданом:
У госпожи Ловцкой, сестры Шестова. Прием Мартина Бубера. Эдмон Флег, Шлецер, д-р Либ, немецкий теолог в изгнании, и др… Чудесное лицо старого раввина Бубера. Красивое лицо мудреца, скрывающее внутреннюю глубину, откуда слова, на прекрасном, мелодичном, немного грассирующем французском языке текут медленно, обдуманно… Разговор идет о немецких, европейских событиях, о Гитлере, фашизме и коммунизме…
«Мы живем в эпоху действия, — говорит Бубер, — когда человечество осуществляет все свои мечты, но только в карикатурном виде. Однако я думаю, что человечество могло бы быть счастливо — насколько это возможно. Земля достаточно велика, она производит достаточно обильно. Но что же делать? В отчаянии человечество совершает самые безумные попытки. Создается впечатление, что именно сейчас собираются убить библейского змея».
«Вот это именно то, что следовало бы сделать, — отвечает Шестов. — Уже много лет, день и ночь, я борюсь со змеем. Что Гитлер по сравнению со змеем?» (Фондан, стр.18, 19).
Через некоторое время Шестов беседует с Фонданом о Бубере:
Я расхожусь с Бубером вот в чем: он бы хотел обойти первородный грех, наследственность и т. д. Я тоже знаю, как и он, насколько абсурдна, возмутительна, невероятна идея о первородном, наследственном грехе. Я говорил ему об этом. А он ответил мне, что для него этот грех
начинается не с древа познания, а с преступления Каина. Для меня это бессмысленно. Грех — это знание. Я бы сказал по этому поводу, что не Достоевский написал настоящую критику чистого разума, а сам Бог, сказавши: «когда ты обретешь познание, ты умрешь». Я знаю, что мне возразят, что это не критика и т. д.
В тот момент, когда человек отведал плод познания, он приобрел Знание, он потерял свободу. Человек не нуждается в познании. Спрашивать, ставить вопросы, требовать, доказательств, ответов — как раз и значит, что он не свободен. Познать — это познать необходимость. Знание и Свобода несовместимы. А Бердяев мне говорит: почему вы хотите отнять у меня свободу познания? (Фон- дан, стр.25).
В это время Шестов пишет Фондану о своей главной работе:
Enfin, j'ai regu un mot de vous, mon cher ami. Des ennuis "ordinaires": il faut done remercier Dieu de vous avoir epargne des ennuis — extra-ordinaires! Je voudrais bien vous voir, mais je ne peux pas accepter a present votre invitation. Moi, j'ai aussi mes "ennuis": je suis contraint de creer. Et, quoi qu'il est entendu que?a vous apporte de grandes delices, je doit vous dire que je n'eprouve que de grands ennuis. Gallimard[73] est pret кprendre mon Kierkegaard et je dois, avant de partir, laisser кSchloezer le manuscrit tout a fait pret. Or, il faut ecrire (creer!), ecrire, ecrire — autrement je n'arriverai pas a bout jusqu'au 20 juillet. Peut-etre trouverez-vous un moment pour passer chez moi? Nous pourrons mutuellement nous plaindre de nos ennuis
— vous de 1'ennuis de gagner votre pain quotidien, moi de 1'ennuis de creer non de rien, mais pour rien (Gallimard, tres probablement ne payera rien). (14.05.1934, Фондан, стр.19).[71]
В этом письме Шестов впервые упоминает о книге о Киркегарде, которую он начал писать в начале 1933 г. Работу он закончил, как указано в письме, в июле 1934 г. и поехал в Шатель к Анне Ел., как и в предыдущие годы.
Из Шателя Шестов пишет Фондану по поводу его статьи, озаглавленной «LeonChestov, SoerenKierkegaardetleserpent», (см. стр.122):
Me voila en possession de numero des Cahiers du Sud ойvotre article est paru et qu'on m'a reexpedie de Paris. Je l'ai lu et je l'ai relu et je dois vous dire que Wahl en sera de?u d'autant plus qu'il trouve votre article sur Heidegger excellent. Autrement: vous avez su souligner la problematique qu'on trouve necessaire d'eviter ou au moins de ne pas montrer. J'ai meme peur que Wahl va comprendre les lignes (539) "ecrire a son sujet Kierkegaard et Hegel etc" comme defi dirige contre lui-meme. C'est bien etrange que les "Cahiers du Sud" se sont decides de publier votre article et meme ne vous ont pas fait attendre longtemps la publication. Pour eux ce devrait etre presque aussi inacceptable de parler de Job, comme d'un philosophe, que pour Wahl. Les marxistes sont issus de Hegel comme les idealistes! J'attends avec grande curiosite ce que Wahl va vous ecrire a propos de votre article. Je l'ai montre aussi a m-me Bespaloff, qui etait, elle aussi, frappee par votre courage. Elle trouve, comme moi, que vous avez su, autant que c'est possible de faire en 20 pages, introduire les lecteurs dans les plus difficiles questions de philosophie. (25.08.1934)[72].
«Здесь, как всегда, когда лечусь, — пишет Шестов Лазареву 15 августа, — ничего не делаю. На будущей неделе лечение кончается — может быть, тогда начну перечитывать Жильсона: нужно готовиться». Речь идет о книге Этьена Жильсона «Дух средневековой философии», о которой Шестов готовил статью для «Ревю Филозофик», где она появилась в конце года (см. стр.136). Из письма к Лизе от 14 февраля 1935 г. мы узнаем, что статья была «заказана» Шестову этим журналом.
В двух следующих письмах Шестов пишет Лазареву о докладе, над которым тот работал. Не удалось определить, какой доклад он подготовлял:
Очень приятно было получить Ваше письмо. Ведь когда-то мы еще увидимся — письмо хоть чуть-чуть да заменяет встречу. Любопытно, как Ваш доклад будет принят. Я, правда, не совсем уверен, что Вы в историко-философском смысле правы, утверждая (в Жильсоновском смысле), что до сих пор не было у евреев библейской философии. Я не согласен с Жильсоном, что схоластическая философия была библейской, но что и у отцов Церкви (прим. — Тертуллиан) и в средние века (Дамиани) встречаются великолепные попытки преодолеть то, что греки называли «знанием», при том попытки, связанные с открытыми ими в Писании или с дошедшими до них из Писания истинами — это тоже бесспорный факт. И даже последний греческий философ Плотин почувствовал потребность «взлететь над знанием» и не считал нужным подпирать свое «единое» доводами разума: «Оно не требует поддержки, точно как если бы оно само не могло нести себя». Я обо всем том подробно говорил уже в последней главе «Вес. Иова», так же как и о том, что Филон предал Библию. Ну, конечно, в письме многого не прибавишь к этому. Но, Бог даст, увидимся, потолкуем. Когда выйдет Ваш отпуск? Поедете ли Вы куда-нибудь? Как вы себя чувствуете? Непременно и об этом напишите: ведь как там ни говори, а все-таки primumvivereetdeindephilosophare. Теперь у нас гостит Наташа. (23.08.1934).
Я писал Вам, что просто не знаю, были ли среди еврейских философов такие, которые считали откровение Библии источником истины или, точнее, пытались мыслить
по Библии. Вы больше меня читали книги на эту тему — Вам виднее. Но можете ли Вы быть уверены, что это так. Есть ведь еще обширная и очень значительная каббалистическая литература, тоже философская: что там рассказывается?.. Важно подчеркнуть, что в наше время и среди евреев и среди христиан (культурных, конечно) никто не считает возможным и даже нужным серьезно говорить об истине Библии и противопоставлять библейскую «философию» (которой, по общему убеждению и нет вовсе) философии научной (имеющей уже за собой 2500 лет напряженнейших и плодотворнейших исканий). (12.09.1934).
Второе письмо было написано в Бурбоне, куда Шестов поехал из Шателя 4 сентября. Оттуда же он пишет Анне Ел. в Шатель. В письмах он ей рассказывает о том, как он устроен, о лечении и не без юмора — о быке и о том, как он заблудился:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});