парк этот просто огромен! Тут больше тысячи акров. Даже, пожалуй, ближе к полтора…Полутра?.. Как это правильней по-русски?
— Ну да, наверняка тайных выходов тут полно. Да и просто через забор перелезть можно… — согласилась Варвара. — Хотя я бы посмотрела, как бы она в юбках через него лезла. Высоченный же, и пики поверху…
Слушал я их вполуха, продолжая высматривать другие следы тёмной эдры. Со шпиля, конечно, отличный обзор, но вряд ли можно ограничиться только им…
Второй сгусток я засек, не сходя с места, правда, пришлось посильнее выкрутить яркость восприятия — так, что даже призрачные струйки обычной эдры, витающие в воздухе в виде едва заметной лёгкой дымки, превратились в почти осязаемые светящиеся полосы.
— Туда, — я указал в сторону здоровенной разлапистой ели слева от нас, метрах в двухстах, и не дожидаясь остальных, рванул туда.
Око было на высоте метров трех и напоминало уродливую ёлочную игрушку. Призрачное глазное яблоко вело себя, как живое, то и дело поворачиваясь на скрученном из тёмных жил стебле и фокусируя взгляд на чём-нибудь. Вот и на меня оно взглянуло явно целенаправленно. Возможно, потому что я и сам пялюсь прямиком на него, хотя вообще не должен его видеть?
Я отвернулся, делая вид, что заинтересовался окрестностями. Но про себя отметил, что Око можно засечь и по сопутствующим приметам. Ветка, на которую оно посажено, выглядит словно обожжённая или обмороженная — иголки пожухли, скорчились, сама кора потемнела.
Мы продвигались дальше, по-прежнему держась рядом. Но француз с Варварой занимались заданием Боцмана, а я выискивал новые следы. И по мере того, как углублялись дальше в парк, во мне нарастало ощущение тревоги.
Эти жутковатые зенки были повсюду! Перевалив за десяток, я их уже и считать перестал. Неизвестная тварь будто бы следовала заветам Боцмана и расставляла их так, чтобы обеспечивать перекрёстную видимость между ключевыми точками.
Да она же здесь обосновалась конкретно! Обустраивает логово, а эти её глазки — будто раскинутая на сотни метров вокруг паутина. Ну, а что, место-то для маньяка идеальное — людей полно, постоянная движуха. Но при этом почти как в лесу — деревья, кусты, какие-то закоулки. Есть где спрятаться…
— Кстати, вот и Медицинский, — указал Жак на белеющее за деревьями здание.
Я сверился с планом. Медицинский институт располагался примерно на полпути между главным корпусом и зданием Горного института. А женское общежитие у них и вовсе было общее. Или, если быть точнее, немногочисленным студенткам Горного просто выделили там часть комнат.
Эта часть парка уже была не такая оживлённая — поблизости слышались только голоса небольшой группки студентов. Кажется, как и мы — бегают с картой, маршрут строят. Но вот глазков здесь сильно больше, чем перед главным корпусом.
Остановившись на перекрёстке аллей, я огляделся, прикидывая путь от главных ворот к зданию Медицинского. Приехала Вяземская наверняка на машине. Но ближайшее место для парковки — вон там. Значит, дальше шла пешком… Вот по этой аллее. Но там наверняка уже полицейские каждый куст обыскали.
Но что, если она свернула раньше? Например, вон туда…
— А там у нас что? — окликнул я Жака и снова забрал у него план.
— Да ничего, — вместе со мной рассматривая обозначения, пожал он плечами. — Вот тут два каких-то домика, и всё, больше никаких зданий на много акров. А это вот узкое голубое пятно — это что, ручей?
— Скорее уж пруд. Вон начало, тут конец. И мостики через него идут… Так, тут же сноска есть. Что тут у нас… «Ботанический сад, вторая секция».
— Угу. И даже закрашено другим цветом. А эта линия что обозначает?
— Ограда. Да вон же она.
Секция ботсада и правда была отделена от остального парка кованым забором, но попроще и пониже того, что шёл по внешней кромке. Метра полтора в высоту, из однотипных решетчатых секций с листовидными пиками поверху. Вход виднелся метрах в пятидесяти от нас — его можно было разглядеть издалека по раскрашенной в зебру будке вахтера.
И там наверняка тоже проверили. К тому же, если бы Вяземская решила свинтить с занятий, она вряд ли бы светилась лишний раз перед вахтерами. Скорее уж свернула раньше, где-то здесь…
— Эй, ты куда, Богдан?
— Тсс! Да не шуми ты! — раздражённо шикнул на него я. — И не отвлекай. Я сейчас, только проверю кое-что…
Я сошёл с тропинки на газон, вглядываясь в кусты. Вот, снова! Подозрительные пятна пожухшей, почерневшей листвы. Ещё одно Око?
Нет. Следы… Парящие в воздухе, как клочки тёмного, насыщенного фиолетовыми сполохами тумана. Одна незадача — они там, в низинке, уже за забором.
Впрочем, решение нашлось быстро — я разглядел в кустах узенькую неприметную тропинку. Сначала показалось, что она попросту упирается в забор. Но, раздвинув ветви, я обнаружил лазейку. Прутья забора были разогнуты так, что в них мог пролезть человек, и тропинка продолжалась дальше. Причем, судя по всему, ход этот был проделан студентами давно, специально, чтобы шастать в ботсад в обход ворот.
Интересно только, зачем?
Жак с Варварой, опасливо оглядываясь, следовали за мной. Но вопросов лишних уже не задавали, только между собой шушукались.
Я тем временем изучил следы, даже попробовал втянуть тёмную эдру, из которой они состояли.
Хм… Эдра как эдра. Никаких особых ощущений — моё тонкое тело свободно впитало её, переработало, влило в свои ткани. В отличие от Ока, эти тёмные сгустки — не какой-то сложный энергетический конструкт, а просто следы воздействия какого-то мощного Аспекта. Возможно, они остаются на месте, где убийца применял свои магические способности?
Интересно, а я сам оставляю подобные следы? А другие нефилимы? Вроде пока не замечал…
Вскоре обнаружились и осязаемые улики. Несколько ярко-рыжих клочков — не то волосы, не то шерсть, не войлок.
— Что это? — всё-таки не удержался от вопроса Полиньяк, тоже раскрыв рот приглядываясь к находке.
— Если б я знал… Но неподалёку от Бергера я находил такие же.
Глаза француза округлились так, что, кажется, сравнялись с оправой очков.
— Думаешь, здесь всё-таки что-то случилось? Может, позвать жандармов?
— Не надо. Проверим сами.
— Это может быть опасно! — почему-то шёпотом возразил Жак, хватая Варвару за руку.
Та, к слову, отреагировала куда спокойнее. Но только внешне. Лицо её будто окаменело, сама она напряжённо вглядывалась куда-то вдаль. И ядро её странного Дара, похожее на свернувшегося в клубок панголина, дрожало, будто норовя раскрыться. И она боролась с этим. От напряжения стиснула руку Полиньяка сильнее — тот удивленно обернулся на неё. Но воспринял этот жест по-своему.
— Ничего, не волнуйся! Мы не дадим