Читать интересную книгу Звездный билет - Василий Аксенов

– Подожди до завтра. Сходим на стадион. Хочешь, я сдам билет?

Виктор молчит. Над головой у нас гудит динамик. Металлический голос произносит:

– Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять.

Проверка.

– Ну, давай решай. Сегодня или завтра? Хочешь, монетку подброшу?

Бензовоз отъезжает из-под крыла самолета. Винты самолета начинают медленно вращаться. К самолету подъезжает лесенка. Я вынимаю монетку, но Виктор берет меня за руку.

– Нет, старик, эти штуки тут не пройдут. Давай прощаться и лобызаться.

Мы обнимаемся.

– Скажи там папе, маме… – говорю я.

– Скажу, – говорит он.

– Пиши им, старик, – говорит он.

– Обязательно, – говорю я.

– Вот я и отдохнул, – говорит он.

– Жаль, что так получилось, – говорит он.

– Ладно, старик, – говорит он.

– Держи хвост пистолетом, – говорит он.

– Пока, – говорит он.

Он проходит через турникет и присоединяется к группе пассажиров.

Оборачивается и машет рукой. Блондин в сером коротком пальто, в белой рубашке с галстуком, с венгерским чемоданом в правой руке – это мой брат. Они все идут к самолету. Впереди, точно заведенная, вышагивает девчонка в синем костюмчике и пилотке. Скрываются один за другим в брюхе самолета. И Виктор там скрывается. Отвозят лесенку. Винты-все быстрей и быстрей и сливаются в белые круги. Страшный рев. Самолет поехал. Он едет по лужам и отражается в них своим холодным желтым телом. Поворачивается хвостом и удаляется, покачиваясь. Где-то очень далеко останавливается. Сюда доносится рев.

Самолет стартует и уходит, растворяясь, в небо. Он летит куда-то не туда, куда, как мне казалось, надо лететь для того, чтобы попасть в Москву. А может быть, у меня все перепуталось?

– Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять.

Проверка.

Хоть бы песенку какую-нибудь пустили вместо этой проверки, какую-нибудь самбу.

Я иду через здание аэропорта к автобусу.

Нужна какая-то музыка. Пустили бы тихо «Комсомольцы-добровольцы…».

Ревет за спиной аэродром. Безумное гнездо металла.

– Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять.

Проверка.

***

По городу идет экскурсия и прямо светится, такая чистенькая. Ребята идут вместе с женами. Жена Игоря – модница. Увидев меня, все на меня набрасываются. И мне становится чертовски приятно, как будто бы Виктор не совсем улетел, как будто бы он частично остался в лице всей нашей кодлы.

Оказывается, они уже посетили выставку графики и сейчас направляются обедать. В столовой очень культурно. Обслуживание прекрасное. Ильвар и Володя с тоской смотрят на капитана. Игорь, как ни в чем не бывало, заказывает несколько бутылочек. Правильно, мы ведь вам не херувимчики какие-нибудь.

Потом мы идем в концерт. Слушаем там скрипки, виолончель, пение. Ильвар засыпает, Володя в антракте спрятался за колонной в буфете. В общем, экскурсия в Таллин проходит на должном уровне. Возвращаемся в колхоз поздно ночью. Утром выходим в обычный рейс к Западной банке.

***

Все как обычно. Килька, салака. Свора чаек за кормой. Я сижу на корме, на бухте троса, привалившись к кожуху. Здесь тепло. Мне как-то очень тихо сегодня и очень обычно, и немного тошно. Не хочется ни о чем думать, а думаю я о том, что Витька, наверное уже вылетел из Москвы в неизвестном направлении. (А что они там испытывают? Может быть скоро будет об этом в газетах?) И о том, что «Барселона» живет обычной осенней жизнью, кто-то приходит из школы и волынит до темноты во дворе. (А нас там как будто бы и не было!) Что Юрке, как видно все-таки придется уехать из колхоза (море его бьет), что Алька, к моему удивлению, чувствует себя в море прекрасно, что мне надо наконец начать думать о себе (о своей жизни).

Сегодня мы возвращаемся очень рано. Еще светло. На причале пусто.

Обычные шуточки Стебелькова Тихо распоряжается Игорь. Мы грузим дневной улов на платформу и идем вдоль рельсов, толкая платформу перед собой. Обычная усталость. Все те же сигареты «Прима». Так себе топаем потихоньку к складу.

В складе Ульви с подружками катают новые бочки. Ульви не смотрит на меня. Ну и пусть. Ребята все уже ушли, а я все еще торчу в дверях и смотрю, как ползет к причалу 93-й. Надо подождать Юрку.

И вдруг все исчезает. Сизые тучи на горизонте, причал, танцующий недалеко от берега мотобот, 93-й, пропадает даже запах соленой кильки и все звуки вокруг, кроме одного. Я слышу за своей спиной голос:

***

– А где мне взять эту тряпку?

Ломкий высокий голос, в нем словно слезы. А что ей отвечают, я не слышу. Медленно поворачиваюсь и вижу Галю. Она идет по проходу между бочками. Она в комбинезоне и ватнике. Она в косынке. Губы у нее намазаны, а в руках швабра. Она идет прямо ко мне и не узнает меня. Ведь я теперь бородат, и в берете, и в резиновых сапогах. Она останавливается в пяти метрах от меня и растирает шваброй лужу на цементном полу. Склонилась, и орудует шваброй, и вдруг бросает на меня взгляд. Свой, особенный взгляд, который бесил меня (когда она так смотрела на других) и обезоруживал (когда она так смотрела на меня). Опускает глаза и снова трет шваброй пол – и вдруг выпрямляется и смотрит прямо на меня. Узнала. Она подходит медленно ко мне. Шаг за шагом приближается. Вплотную, со шваброй в руках.

– Здравствуйте, – говорит она.

– Дима, – говорит она.

– Вот это да, – говорит она.

– Какой ты стал, – говорит она и смеется.

«Актриса, притвора, обманщица..,..,..,» – все, что проносится у меня в голове.

– Не ожидал? – спрашивает она.

– Я провалилась, – говорит она.

Как это мило! Девчонка провалилась на экзаменах и приехала к друзьям.

Все очень просто и естественно. Стоит поболтать. Ты изменился. И ты изменилась. Ах, как это мило, что мы оба изменились! И я вдруг со страхом чувствую, что мне действительно все это кажется вполне естественным, и хочется расспросить Галку о конкурсе, словно передо мной не она, а Юрка или Алик.

Я выхватываю из ее рук швабру и швыряю на пол. Поворачиваюсь и иду к причалу.

– Дима! – восклицает она. И вот она уже бежит рядом со мной, цепляется за рукав.

– Мне нужно с тобой поговорить, – лепечет она. Я сую в рот сигарету и достаю спички.

– Ты можешь поговорить со мной?

«Берегите пчел», – призывает спичечный коробок. О, черт, как это я раньше об этом не думал?

– …поговорить обо всем, – лепечет Галка.

«Пчелы дают мед». А ведь, наверное, так оно и есть.

– Я жду тебя вечером в общежитии. Придешь?

Я закуриваю.

– Придешь?

Я иду к причалу, полный любви и нежности к пчелам. Навстречу поднимается Юрка. Она, наверное, и Юрку не узнает. А может быть, она сейчас не видит ничего вокруг?

– Придешь? – отчаянно спрашивает она, отставая.

Молчи, дура! Я ведь могу тебе пощечину влепить.

– Придешь? – совсем уже, как в театре, кричит эта дурища.

Я бегу к Юрке. У него равнодушное лицо.

– Видал? – спрашиваю я его. – Заметил ты, кто это?

– Я знал, что она здесь, – говорит он. – Она была у Линды.

Спрашивала о тебе.

И тут у меня руки пускаются в пляс, и ноги начинают дрожать.

Юрка, – говорю я, – Дружище, что делать? Скажи, что мне делать?

– Плюнь, – говорит Юрка, – что же тут еще делать? Плюнь и разотри.

Ишь ты, прикатила, шалава.

Мы садимся на доски, свесив ноги вниз, и смотрим на подходящий 80-й.

Алька в своем зеленом колпаке стоит там, поставив ногу на планшир, весело нам помахивает, бросает швартовы.

– Галка тут появилась, – говорю я ему.

Втроем мы поднимаемся в гору. Идем мимо склада. Видно, как Галка катит по проходу огромную бочку. Джульетта! Звезда экрана! Допрыгалась.

***

– Будь мужчиной, – говорит мне Алька.

А кто же я еще? Я не сказал ей ни одного слова. И не скажу. Приду я к ней, как же! Пусть ждет. Вечером я пойду гулять с Ульви.

– Тебе сколько лет? – спрашиваю я.

– Девятнадцать.

– А мне скоро будет восемнадцать. Давай поженимся?

– Что ты говоришь? – восклицает эта славная девушка Ульви.

Отличная будет у меня жена. Колхоз нам построит дом. Накупим разных вещиц. Будем прекрасно жить, если, конечно, она не начнет вдруг мечтать о театре или еще о чем-нибудь таком.

– Согласна? – спрашиваю я ее.

Ульви поворачивает ко мне свое круглое лицо.

– Эта девушка… Галя Бодрова… ты ее знаешь?

– Нет.

– Ты с ней говорил.

– Я не говорил. Она меня о чем-то спрашивала. Как, мол, тут у вас? А я с ней не говорил.

– А она потом плакала.

– Ну и на здоровье.

– Она все время спрашивала о тебе.

– Значит, я неотразим.

– Она тебя знает.

– Мало ли кто меня знает.

***

Алик опять начал читать стихи, читает каждый вечер вслух. На этот раз зря. Юрка все лезет ко мне с кроссвордами.

– Животное из пяти букв на «п». Ну-ка, Димка, прояви эрудицию.

– Попов.