Очередной раз я поблагодарил преподавателей академии, которые подбирали для курсантов наборы баз знаний. И хоть я и не знал конкретно этот проект кораблей, но благодаря общим принципам постройки и компоновки таких типов судов примерно понимал, где и что нам нужно искать. Поэтому я внимательно осматривал все отсеки, расположенные в непосредственной близости от внешней обшивки корабля. Пусковые шахты должны были находиться где-то там, ближе к корме судна в районе лётной палубы. Где находится лётная палуба, Рангар знал, и вот сейчас мы как раз и занимались тем, что пытались понять, где нужный нам вход. По логике вещей, по тревоге пилоты должны бежать к своим машинам и занимать места согласно боевому расписанию, именно понимание этого и позволило нам в конечном итоге найти искомое.
С трудом открыв проржавевшую бронестворку шлюза, мы попали в отсек запуска москитной авиации крейсера. Вдоль одной из стен находился ряд из двадцати круглых крышек, закрывающих пусковые шахты. Они были достаточно внушительными, не менее трех метров в диаметре и двадцати сантиметров толщиной, боюсь себе даже представить, сколько они могут весить. Остановившись перед одной из них, я несколько раз ударил по ней кулаком, в ответ раздался глухой металлический звук. Да уж, открыть эту бандуру будет непросто. Техник в этот момент тоже рассматривал массивные сервоприводы, открывающие крышку пусковой шахты.
— Похоже, мы поторопились, Рангар, — расстроенным тоном сказал я ему, отходя от крышки.
— Почему ты так решил? — усмехнулся дагорианин.
— Да потому, что эту хреновину нам при всём желании с места не сдвинуть.
— А вот тут ты ошибаешься, Сол. Не забывай про гравитацию, тут она нам и поможет, — он достал с пояса какой-то тубус и вытряхнул из него на ладонь четыре крупные таблетки.
— Это что, взрывчатка? — интересовался я, рассматривая то, что он достал.
— А это, Джон, получше неё. Представляешь, сколько надо взрывчатки, чтобы разворотить такую гору металла? Сейчас попробуем, — он подошёл к креплению сервопривода и, осмотрев его, начал размещать эти таблетки по четырём точкам. Немного покрутил, пока они не засветились, нажал в центр каждой из них и отошёл подальше.
— Отойдите от крышки, — крикнул он нам, и мы поспешили выполнить его приказание.
Между шайбами появились лазерные лучи, и их интенсивность начала нарастать.
— Советую отвернуться, — усмехнулся техник, и мы снова выполнили его указание.
Через секунду пространство отсека осветила красноватая вспышка, и мы, не сговариваясь, дружно развернулись. Вокруг крепления ещё можно было увидеть потёки металла, раскалённого докрасна, а в следующую секунду массивная крышка пусковой шахты, издав громкий щелчок, немного сдвинулась. И тут же её верхняя часть, издавая скрежет и всё быстрее набирая темп, начала падать внутрь отсека. Раздался жуткий грохот, и палуба под ногами заходила ходуном. В нескольких местах от падения она проломилась, но тем не менее крышка осталась внутри отсека и не пробила палубу насквозь.
— Рангар, а сколько у тебя ещё таких штук есть? — поинтересовался я. — От парочки таких малышек я бы не отказался.
— Извини, Джон, дефицит, — покачал головой дагорианин.
— Ну и ладно, — согласился я, пробуя на устойчивость крышку.
Проваливаться она не собиралась, и я смело взобрался, заглядывая сверху в пустоту шахты. В ярком свете прожектора можно было увидеть кормовую часть какого-то старого штурмовика, оборудованного двумя маршевыми двигателями. Сделав несколько шагов в шахту, я подошёл к борту небольшого боевого корабля, вход в него располагался сбоку, ближе к носовой части. Оно и понятно, сделано так для удобства пилота, внутри-то места практически нет, он предназначен исключительно для ведения боевых действий, и жить в нем невозможно. Консоль, расположенная возле шлюза, не подавала признаков жизни, скорее всего, на ней просто не было питания.
— Подожди, Сол, сейчас попробуем кое-что сделать, — проговорил техник, доставая из сумки с инструментами небольшую батарею, оборудованную универсальным штекером, и подключил её к консоли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Через несколько секунд она засветилась, и довольный техник нажал на кнопку. Шлюз у москита открывался медленно, скорее всего, мощность батареи была невелика, и её едва хватало на то, чтобы дверь вообще открылась. Как только проход оказался свободен, мы вошли внутрь. Благодаря герметичности корпуса внутри всё было таким же, как и много лет назад, перед тем как эту технику бросили гнить на этой планете.
— Реактор, скорее всего, сдох, — сделал заключение Рангар, — но мы уже как-то потрошили такую птичку, и я знаю, что у них были запасные энергоячейки. Подождите, сейчас попробуем что-нибудь сделать.
Он скрылся в кормовой части, а я прошёл в кабину штурмовика и уселся в кресло пилота, осматривая приборы. База знаний «Пилот малого корабля» услужливо подсказала, что тут к чему. Это с новой техникой могут возникнуть вопросы, а вот со старыми аппаратами таких проблем быть не может априори. Судя по всему, управлять предполагалось при помощи всех четырёх конечностей, тут были специальные фиксаторы для ног и две многофункциональные рукояти. Ложемент был для меня немного маловат, я всё-таки повыше среднего дагорианина сантиметров на двадцать.
Через пятнадцать минут раздался крик техника:
— Пробую запускать! — и через пару секунд лампочки на панели приборов засветились, а следом постепенно начали включаться экраны на панели управления.
Затем появилось освещение, и кораблик ожил. Довольный Рангар вернулся, потирая руки:
— Ну, вот и всё, ячейку я заменил. Видимо, из-за того, что шахта была закрыта, всё очень неплохо сохранилось. Реактор запустился как новенький.
— Ну что, Джон, справишься с управлением? — поинтересовался он, с интересом рассматривая панель управления.
— Сначала нужно проверить работоспособность, — пояснил я нетерпеливому технику.
Прошла ещё пара минут, и в кабине раздался голос:
— Искин штурмовика серии «Задира», бортовой номер двадцать один, приветствует пилота. Прошу переслать сертификат на право управления.
Пришлось выполнить это требование, и через секунду искин подтвердил:
— Сертификат принят. Системы корабля разблокированы.
— Искин, доложить о состоянии основных систем, — отдал я первую команду.
— Выполняется проверка.
Один из экранов засветился, и на нём отобразилась схема штурмовика, ну что же, красотой эта конструкция явно не отличалась. Такое ощущение, что обычный бот слегка модернизировали и обвешали оружием, несколько сгладив обводы дополнительными листами бронезащиты, в довесок к этому по бокам были добавлены боевые модули. Изображение корабля постепенно раскрашивалось зелёным, и через минуту искин доложил:
— Проверка состояния систем закончена. Система регенерации дыхательной смеси неработоспособна, отсутствует связь с искином корабля-носителя.
— Я это знаю. Остальное в норме?
— Так точно, командир.
— Что у нас по энергии и двигателям?
— Требуется разрешение на активацию фотонного двигателя.
— Фотонного двигателя? — удивился я.
— Так точно, командир, суммарная тяга двух двигателей — триста семьдесят унсов.
Да уж, фотонные двигателя перестали использовать уже очень давно, но тем не менее подобная техника встречается, а на штурмовиках это, пожалуй, одно из самых лучших решений. Эти типы двигателей работают исключительно от энергии реактора, им не нужны дозаправки топливом.
— Что по боекомплекту? — уточнил я самый насущный вопрос.
— Корабль укомплектован вооружением согласно штатной потребности.
— Ну и отлично, давай попробуем прогрев двигателей.
— Есть, командир, — отозвался искин, и в следующую секунду мы услышали лёгкий нарастающий гул в кормовой части, появилась лёгкая вибрация, через некоторое время она стихла, и гул прекратился.
— Командир, фотонные двигатели работоспособны.
— Тебе повезло, Джон, птичка — огонь. Осталось решить последнюю проблему.