«Я тоже тебя люблю» — это ведь так просто.
«Люблю. Без всяких заклятий, последствий и отголосков».
Когда он это понял?
Наверное, когда узнал о рухнувшей в пропасть карете. Или ещё раньше, когда наблюдал, как хрупкая фигура его таинственной ассистентки исчезает за границей со Светлым королевством. А может, в тот самый миг, когда заклятье сняли, а сердце его всё так же замирало рядом с ней, всё так же болезненно сжималось при мысли о расставании.
Не бывает таких побочных эффектов — Рэйвен знал об этом получше прочих, благодаря ежедневным нудным нравоучениям Лиэрта. Но признаваться самому себе так сложно, а признаться Энви…
Надо было. Надо было открыть свой демонов рот и сказать всё как есть. Сказать, что идиот, что любит и не отпустит. Сказать, что они найдут выход, обязательно найдут, только пусть она немного подождёт и больше не подвергает себя опасности. Не допрашивает его братьев, не ищет никаких проклятых предметов…
Нет, он что-то такое говорил, но, похоже, слишком невнятно, размыто, и не взял с неё чёткого обещания никуда не лезть.
Проклятье!
— Ну что? — голос прозвучал сипло, и Рэйвен прокашлялся.
Лиэрт бросил на стол пузырёк с подсохшей кровью пса-защитника и покачал головой:
— Я его не чувствую. Уверен, что они ещё не слились?
— Уверен. Связь крепка, но до полного растворения ещё недели.
На несколько тягостных мгновений повисла тишина.
— Значит…
Брат не закончил, и Рэйвен едва не зарычал:
— Значит, их спрятали! Найди другой способ!
Он вернулся к Энви почти сразу же. Как только развеялся туман охватившей их страсти, а случившийся позже разговор как следует усвоился и каждый факт лёг на свою полочку.
Глупая детская сказка… но разве секрет пробуждения светлой силы не хранился в такой же глупой книжке? Так почему бы и врагу не найти оружие против Тёмного короля на пожелтевших от времени страницах…
Или не найти, а вспомнить.
Они ведь все знали эти истории. Все принцы. Слышали их из уст нянек или читали сами — не потому, что сказки были такими уж прекрасными, скорее наоборот, но когда всё остальное время тебя пичкают военными трактатами и теорией магии, любая капля наивного детского волшебства принимается с радостью.
Мог ли один из братьев вспомнить, как злодеи проклинали предметы вокруг некромага и скрывали свои деяния под чарами Дельи?
Запросто.
И стоило сразу вцепиться в идею Энви, похвалить её за сообразительность и настойчивость, но Рэйвен опять погряз в мрачных сомнениях. Потому и вернулся быстро, едва всё обдумал и осознал. Вот только комната была пуста — ни принцессы, ни защитника… И ни один маячок, по которым он отслеживал её в последние дни, не отзывался.
— Она могла и сама… — начал было Лиэрт, но умолк, едва Рэйвен вскинул голову.
Нет, не могла. Не в этот раз. Не после того, как сказала, что любит. Не после их близости. Не в миг опасности, когда враг всё ещё в тени… Она бы не сбежала, не выяснив правду.
Упрямая. Прекрасная.
— Я, конечно, не женщина, но потеря невинности огромный стресс… — вновь подал голос старший брат.
— Откуда ты знаешь? — прищурился Рэйвен.
— Так пишут в книгах.
— Не ёрничай. Ты понял, о чём я.
— Ты был с ней, твоя кровь бурлит. — Ли пожал плечами. — И вряд ли такая девушка могла себя… не сберечь. Сядь уже, от твоего мельтешения в глазах рябит.
Он открыл новый пузырёк и, выплеснув кровь из него в чашу на столе, занёс сверху руку.
— Я в курсе, что она меня подозревала, — продолжил, смежив веки и слегка пошевелив пальцами, от которых тут же рассыпались в стороны крохотные алые молнии. — Но не думал, что и ты тоже…
— Я не знаю, кого подозревать, — тихо отозвался Рэйвен. — Точнее знаю… но не хочу. Несмотря ни на что — не хочу.
Сесть, как советовал брат, он не мог и продолжал закладывать круги вокруг стола, на котором первый принц творил свою магию. Они торчали в башенной лаборатории уже почти полчаса, но ни на шаг не продвинулись, и эта беспомощность угнетала.
— Я тоже не хочу, но… — Лиэрт пробормотал какую-то формулу, кровь в чаше посветлела, и он, скривившись, потянулся за следующим пузырьком. — Кажется, Эрберт упился почти насмерть. Надо бы отправить к нему кого-нибудь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
На столе появилась чистая чаша, и Рэйвен даже не стал спрашивать, кого теперь проверяет Ли.
Одного из них… из братьев.
— Она пробыла здесь не дольше минуты, — вслух произнёс Рэйвен то, о чём думал не переставая. — Почему ушла так быстро?
— Увидела, что тебя здесь нет? — предположил Лиэрт.
— Нет. Нет… Скорее, она сунулась сюда, прекрасно зная, что лаборатория пуста. Хотела проверить свою теорию.
— Мда, не самый лучший расклад.
Не самый.
— Могла управиться за минуту?
Рэйвен потёр переносицу и покачал головой:
— Даже у меня ушло пять. Остатки чар Дельи совсем слабые, кто-то очень старался их затереть, так сразу не зацепишься, особенно светлой магией.
— Значит, гадёныш забрал проклятые вещи и подтёр маскирующие формулы, но следы принцессы скрывать не стал? — Лиэрт выплеснул в чашу кровь и, высыпав следом мерцающий голубой порошок, посмотрел на брата. — Как-то это… недальновидно.
— Он торопился. Возможно, Энви застала его в процессе заметания следов. Тут и дурак поймёт, что за ней кто-нибудь явится — не я, так стража, фрейлины или этот назойливый светлый… дружок.
— Да, наверное.
Лиэрт всё ещё не выглядел убеждённым, как будто до сих пор думал, что Энви сама укрылась от всех поисковых чар, но Рэйвен не стал его убеждать. Пусть сомневается сколько душе угодно, главное чтобы продолжал шерстить округу. Магия крови — пока что самый верный и безопасный способ, ведь если придётся выпустить на волю тьму некромага… Вероятно, для Рэйвена это закончится лёгким приступом окончательной и бесповоротной смерти.
Впрочем, он и к такому был готов. Если кровь не поможет, если разосланные по дворцу и столице люди не найдут ни одной зацепки, если Энви не подаст знак…
Рэйвен был готов умереть тысячу раз, только бы её спасти.
«Я люблю тебя», — вновь мысленно повторил он, словно надеялся, что она каким-то чудом услышит, и устало прислонился бедром к столу.
— Долго ещё?
— Быстрее, чем могу, не сделаю, сколько бы ты ни спрашивал, — проворчал Лиэрт, не открывая глаз.
Затем провёл ладонью над чашей, и смешанная с порошком кровь засветилась лунным серебром.
— Я… проклятье, что он там забыл?
— Кто? — Брат не отозвался сразу, будто погрузившись в глубокий транс, и Рэйвен схватил его за грудки и хорошенько тряхнул. — Ли, кого ты искал? И где он?
— Подземный храм… он зачем-то разобрал древние завалы. Подожди, Рэй! — Лиэрт распахнул глаза и схватил рванувшего было прочь короля за плечо. — Это ничего не значит. Я бы тоже мог туда сунуться из любопытства.
— Да, а пропажа Энви просто совпадение. — Рэйвен выдернул руку. — Я проверю и…
— Да пусти же ты меня, остолоп! — прервал его знакомый голос, и следом с грохотом распахнулась дверь.
На пороге, окружённый изогнутыми металлическими лентами и пластинами, растущими будто прямо из его тела, застыл Родерик Ламонт. За плечом его мялась бледная Сайла, а вокруг толпились стражники, которые явно пытались схватить нарушителя, но не могли продраться сквозь металл.
— Тёмный, это срочно, отзови псов, — произнёс он таким тоном, что Рэйвена затошнило.
Магия дёрнулась, на миг лишив зрения, и застыла огненным обручем вокруг сердца, готовая в любую секунду разорвать его в клочья. Рэйвен жестом велел страже отступить.
Ламонт тут же промаршировал к нему через комнату, на ходу втягивая своё странное оружие обратно под одежду, и Сайла, прикрыв дверь, побежала следом.
— Ро, не надо, ему нельзя… — шипела она, цепляясь за его сюртук, но светлый только отмахивался.
— Мне плевать. — Наконец он замер перед Рэйвеном и, вытянув руку, разжал кулак. — Если это правда, я вас всех убью, не разбираясь.