– Мы всегда вставали вместе в это время. – Ник не упустил возможность уколоть Орланду. – Утренние часы тоже можно провести… интересно, как и ночные.
Женщина нахмурилась, но стерпела.
– Так вот, она прислала ответ.
– Отрицательный? – попал в «десятку» Ник. Кого-кого, но свою жену он знал.
– Именно!
– И Тина, оставаясь вежливой, наговорила вам всяких гадостей?
– Чего еще можно ждать от этой плебейки?!
– Например, ее личного появления здесь и объяснения вам всей ошибочности ваших заблуждений, так сказать, из глаза в глаз.
– И она так сказала! А что это значит?
– Сокращение. С глазу на глаз и кулаком тебе в глаз. А что еще она сказала?
– Сказала, что русские женщины любовью не торгуют, у них другая специфика… или специализация. Что это может означать?
– Что вы ее круто разозлили. Иначе она бы промолчала. Было такое стихотворение, ей очень нравилось. Автора она не помнила. Кто-то из студентов для нее сочинил.
Коня на скаку остановит,В горящую избу войдет.В кольчуге за родину встанет,Над мертвым врагом не всплакнет.Специфика русского бытаДля женщин на все времена.Не спросит у мужа подмоги,Со всем разберется сама…
– Ненавижу!!! – прошипела женщина. Ник и ухом не повел:
Но с нежной и чуткой душою,Упрятанной в ратный доспех.И только в таких, уж поверьте,Возможно влюбиться навек.
Орланда вылетела из комнаты, даже не дослушав последней строфы. Ник с удовольствием растянулся на кровати и послал воздушный поцелуй воображаемой жене.
– И только в таких, уж поверьте, возможно влюбиться навек!
Лирин смотрела на меня с восхищением.
– Знаешь, Тина, а я на какой-то момент засомневалась в тебе.
– Это в чем же?
– Я думала, что ты умнее. Но ты на самом деле благородная, рыцарственная…
Я поняла, что комплиментов ждать не приходится.
– …невероятная дуреха! Ну почему ты отказалась?
Я не обиделась. Чего уж там, я и сама на миг заколебалась. Отдать мужа в аренду (весьма выгодную аренду, стоит заметить) этой дуре, пусть сделает ей ребенка, а потом, когда будем конкретными колдунами, мы поженимся опять. Что меня остановило? Да черт его знает! Как говорила Анечка-модистка, та самая, что сбежала с Валентином Хромая Нога и, кстати, была незаконнорожденной дочерью какого-то князя: «Я, может, и незаконнорожденная, но гордости мне досталось на целое семейство признанных князей!» И эта-то фамильная гордость тянула меня сейчас к черту на рога, в мир Латтераниан, за головой, то есть не головой, а всего одной чешуйкой дракона Карто… Крато… хрен? Короче, Змея Горыныча – и точка. Но эльфийке надо все объяснить.
– Лирин, я не понимаю, что происходит.
– То есть?
– Пока я не узнаю, зачем Орланде понадобилось вступать со мной в контакт, зачем она явилась ко мне домой, – я ни на что не соглашусь. Если не знаешь всей обстановки, никогда не сможешь успешно торговаться.
– Логично. Ладно, проехали. Что у тебя по плану?
– Мир Латтераниан. И дракон.
– А что тебя тянет именно в мир Латтераниан? Дракона можно и где поближе добыть, – заметила Лирин. – Мои ребята там бывали – жуткая дыра. Типа вашей Киевской Руси, только еще примитивней.
– Киевская Русь примитивной не была, – обиделась я.
– Извини, если задела твое национальное самолюбие, – ухмыльнулась эльфийка. – Но лично я считаю первым признаком цивилизации нормальный ватерклозет.
– А там все пользуются кустиками?
– И как ты угадала?
– Так вот и угадала. Но главное не это. Вы же сможете забросить меня в тот мир и вытащить оттуда, если Олечка подстроит мне подлянку?
– Разумеется! Только позови, я активирую заклинание в единый миг.
– Отлично! Как, по-твоему, я подходяще одета?
– Более чем. Если забыть, что там так не ходят.
Я фыркнула. Собственно, моя экипировка представляла собой удобный спортивный костюм серо-зеленого цвета из непромокаемой ткани плюс рюкзак с несколькими полезными приспособлениями. Ну и меч. Лирин говорила, что это совершенный бред – брать с собой меч, если обращаешься с ним как с черенком от лопаты, но я осталась непоколебима. Честно говоря, мне он просто понравился! Ну не наигралась я в детстве в рыцарей!
– Ничего, перетопчутся! Какое их дело, какие на мне штаны?! Мой зад, чем хочу, тем и драпирую!
– Ага, – согласилась Лирин. – Только там женщины носят юбки.
Я вздохнула. М-да, за мальчишку я сойти не смогу. Даже за юношу. По чисто техническим причинам, именуемым «третий размер бюста». Ну и пусть. Выкручусь!
– И не забывай проверять все талисманчиком. Если помутнеет – значит отравлено. А то угостят тебя компотиком из аконита или мышьяка. Если сеаваррилы оказалось недостаточно.
– Могут. Особенно после моего отказа изучать магию под руководством верховного колдуна. Или лично под ним. – Особых иллюзий на этот счет я не питала.
– Думаешь, он хотел… – Лирин не договорила, но мы друг друга поняли.
– Точно не знаю, но боюсь, что да.
– Хреново.
– Еще бы. Отправляемся?
– Идем. Не из комнаты же тебя отсылать? Хотя бы с поляны.
Переноса я не почувствовала. И обнаружила себя стоящей на симпатичной лужайке. Ну что тут можно сказать? Миры – они часто очень похожи. Те, в которых побывала лично я. Небо – синее, солнце – желтое, деревья и трава – зеленые. Люди здесь такие же, как и в моем мире. Руки, ноги, голова. Больше я ничего об этом мире не знала. Разве что говорила на их языке. Но так может каждый – при переходе из одного мира в другой язык той местности, в которую вы попали, осваивается незаметно и автоматически. И стоит вам уйти прочь – вы тут же его забудете. По крайней мере, так это происходит у эльфов, а я пользовалась их наработками. Я считала, что говорю на родном, русском языке и все меня понимают. Мое заблуждение развеяла Лирин, подняв меня на смех. Ну да ладно. Мне было не до размышлений. Надо шевелить задом, если я не хочу опоздать. Пока я иду по графику, но что будет дальше? Мне нельзя задерживаться здесь больше чем на три дня. Впереди у меня еще сады Двенадцати Дев. И яблочко с какой-нибудь мутантной яблоньки. Интересно, а не родственное ли это растение достопамятному дереву Эстрид? Этого я пока не знала. Но было бы кстати. Если они родственники, значит, с ними можно договориться и получить то, что мне нужно. Мой опыт общения со студентами свидетельствовал, что с существом, способным на диалог, всегда можно договориться. Отслужу, чем смогу, если потребуется! Кстати, когда Лирин увидела мою волшебную палочку, у нее глаза на лоб полезли. Она и рассказала, что никто еще не получал от дерева живую веточку, да еще с неувядающими листками, тем более с тремя сразу. Максимум, чего могли добиться люди, – старые сухие сучья. Признаюсь, это польстило моему самолюбию.
Эй, Тина, хватит плавать в розовом тумане, время дорого! Спору нет, я могла бы выбрать другой мир, в котором водятся эти драконы, мир с более быстрым течением времени, так, чтобы здесь прошел год, а там, у Лирин, – один день, но увы. В таких мирах гораздо сложнее колдовать. А у меня было нехорошее предчувствие, что колдовать придется много и со вкусом. Я встряхнулась, одернула штаны и куртку и зашагала вперед. Мой путь лежал к Новограду. Во-первых, он был ближе всего к переходу, а во-вторых, рядом с ним водились драконы Краттохен. Как я буду с ними разбираться, я пока не знала. Вряд ли драконам понравится ощипывание чешуи, но выбора у меня не было. Вспомнив об Орланде ан-Криталь, я тихо выругалась и прибавила ходу.
Вэари– Она в мире Латтераниан.
– И что она там делает?
– А ты не догадываешься? Отправилась за чешуей!
– Пап, а как ты ее выследил?
– Поставил заклинание отслеживать все перемещения из мира эльфов. Могла бы и сама догадаться!
Орланда ан-Криталь опустила глазки. Да, теоретическая магия не была ее сильной стороной. Никогда.
– И что теперь делать?
– Кое-что я уже сделал. Я исказил ее переход таким образом, чтобы она оказалась в Порридже.
– Порридж?
– Орланда, возьми на себя труд хотя бы просмотреть карты того мира, куда вскорости отправишься.
– Лучше расскажи мне! Хотя бы в общих чертах!
– Порридж – это город в двух месяцах пути от Новограда. К тому же там сейчас не самая лучшая обстановка. Революция и все, что ее сопровождает: бунты, беспредел. К тому же там появился какой-то новый пророк Истинной Веры. Тоже та еще сволочь. Я даже не сомневаюсь, что твоя подруга задержится в Порридже на некоторое время или останется там навсегда. И ты должна туда отправиться.