Похотливый лемур.
Баэн даже не хмыкнул, когда принял на себя ее вес, как будто это его совершенно не волновало. Он просто продолжал наслаждаться ею, и будь Айви проклята, если не откусит кусочек в ответ. Их языки сплелись в самом жарком поцелуе, который у нее когда-либо был, и он разжигал огонь внутри нее по-новому.
Подключите ее к чему-нибудь, и она была уверена, что сможет обогреть половину крупного мегаполиса во время самой сильной снежной бури за всю историю наблюдений. И это не считая тепла, которое Айви ощущала от своего партнера по этому безумному эксперименту.
Баэн прижался к ней, его руки схватили ее за попу так, что у нее подкосились колени, а голени задрожали. Ее бедра обнимали его, и она остро ощущала твердую выпуклость за молнией его джинсов. Он прижимался к ее самой чувствительной плоти, и она не смогла подавить желание прижаться к нему, пока ее клитор не запульсировал в такт биению сердца.
Он низко зарычал, и этот звук был похож на голодного хищника, а затем сделал два шага вперед и опустил ее на узкую односпальную кровать, прижав к мягкому матрасу. Айви выгнулась, ощущая его вес на себе, и каждое нервное окончание ее тела ожило.
Она хотела застонать от облегчения, когда он провел рукой по ее лону, но слишком скоро ткань одежды заглушила эти ощущения. Никогда в жизни Айви так сильно не желала обладать настоящей магией, чтобы можно было избавиться от надоедливой ткани одним щелчком пальцев.
Баэн позаботился об этой проблеме.
Оторвавшись от ее губ, он проложил дорожку поцелуев по ее подбородку и вниз по горлу, покусывая и оставляя на коже следы. Как только Баэн добрался до воротника ее рубашки, то издал разочарованный звук, и его руки схватили ткань и сорвали ее с нее.
Пуговицы разлетелись по полу, и она услышала звук рвущейся ткани. Часть ее говорила, что следовало бы разозлиться на него за то, что он уничтожил ее одежду, но эта часть получила быстрый отпор от остальных девяноста девяти процентов, которым было все равно, как они разденутся, лишь бы это произошло быстро.
Она попыталась помочь ему и стала возиться с застежкой лифчика. Нетерпеливый Баэн обнажил удобный, острый как бритва коготь, и разрезал ткань.
Ее грудь оказалась в его руках, и он поднес ее ко рту. Его язык скользнул по одной из вершин, лаская чувствительную кожу, пока Айви не застонала и не запустила пальцы в его короткие темные волосы.
Когда Баэн сомкнул губы вокруг ее соска и начал сосать, ее бедра дернулись. Казалось, между соском и клитором образовалась прямая линия, по которой передавалась пульсация от одного органа к другому.
Он навалился на нее всем своим весом, прижимаясь бедрами и давая почувствовать то давление, в котором она нуждалась. Но джинсы сводили ее с ума. Ей нужно было почувствовать не только его кожу на своей, но и тепло. Ей нужен был он внутри нее, черт возьми.
Айви опустила руки вниз и потянула его за рубашку, вытаскивая подол из-за пояса и задирая ткань над его головой. К несчастью, он выпустил ее сосок и закончил работу за нее. Сорвал с себя рубашку и отбросил ее в сторону, не сводя глаз с ее покрытой бисеринками пота плоти.
Прежде чем он продолжил, она успела расстегнуть пуговицу на его джинсах и потянуть за молнию. Однако она не смогла опустить ее до конца, так как его член упирался в нее, натягивая ткань до предела.
Толкнув его в плечи, Айви четко обозначила свои приоритеты.
— Раздевайся. Сейчас же.
На секунду ей показалось, что он возразит, но, видимо, логика ее требования дошла до него. Баэн разделся и приготовился действовать за считанные секунды и протянул руку, помогая ей выпутаться из джинсов.
Когда одежда была сброшена на пол гостиничного номера, Баэн снова опустился на нее, его обнаженная кожа соприкасалась с ее, отчего ее тело дрожало от предвкушения.
Боже, что он с ней делал!
Айви никогда в жизни не чувствовала себя такой возбужденной, такой неистовой и нуждающейся. Она даже не подозревала, что такое возможно. Каждый дюйм ее тела превратился в эрогенную зону. Она провела ногами по его икрам и почувствовала, как сжимается ее киска.
Ее запястья коснулись его плеч, и там, где они соприкасались, все покалывало. Даже кожа головы стала напряженной и чувствительной, так что, когда он запустил руку в ее волосы, она застонала.
Айви сгорала от желания.
Эта фраза вдруг обрела смысл, которого она и представить себе не могла. Ее тело словно перегрелось, кожа натянулась. Когда его губы коснулись ее, она вздрогнула, как будто ее протерли кубиком льда, или ее охватила лихорадка. Айви чувствовала, как ее кожа становится влажной от пота, и видела, что его тоже блестит.
Они действительно горели от желания.
От этой мысли она чуть не рассмеялась, но звук застрял в горле, когда Баэн наклонился над ней и начал скользить губами по ее груди и трепещущему животу. Каждый ее мускул от талии и ниже сжался в предвкушении.
Нежные движения его рук, гладивших ее от шеи до колен, мало способствовали расслаблению. Они лишь сильнее сжимали ее, пока она не задумалась, возможно ли, чтобы человеческое существо лопнуло, как перетянутая резинка.
Не самая романтичная идея, но она чувствовала это напряжение.
Айви попыталась притянуть его к себе. Может быть, еще один поцелуй отвлечет его настолько, что он откажется от прелюдии. Но ей это было не нужно. Все, что ей было нужно, — это чувствовать Баэна над собой, вокруг себя, внутри себя. Ей нужен был только он.
— Пожалуйста.
Ее пальцы так крепко сжались на его плечах, что она испугалась, как бы не поцарапать его до крови. Он, казалось, даже не заметил этого. Просто покачал головой, его губы все еще были так близко к ее коже, что при каждом небольшом движении задевали клитор.
— Скоро, — вот и все, что он ей сказал.
Скоро будет слишком поздно, если он доведет ее до сердечного приступа. Такая возможность выглядела все более вероятной.
Последняя попытка притянуть его к себе заслужила лишь испепеляющий взгляд и новую форму пытки. Баэн схватил ее запястья и переложил их в одну из своих больших рук, прижимая к ее животу. Затем раздвинул ее бедра своими широкими мускулистыми плечами и посмотрел на нее снизу вверх, как голодный человек на свою первую за несколько недель еду.
Айви покраснела и задрожала, как лист во время шторма. Она зажмурилась, не в силах смотреть на то, как он буравил ее взглядом.
За свою жизнь у нее было немало сексуальных контактов, но ничто… ничто… никогда не было таким интимным. Ничто даже не приближалось к этому. Айви чувствовала себя абсолютно уязвимой, обнаженной, и это не имело никакого отношения к отсутствию одежды. Но в то же время она никогда не чувствовала себя в такой безопасности и не ощущала такой заботы. От этой двойственности у нее закружилась голова.
А может, это просто смесь возбуждения и предвкушения, бурлящая в ее жилах.
Зажмурившись, она не увидела, как глаза Баэна стали совершенно нечеловеческими, белки полностью скрылись за тьмой, но она помнила его взгляд. Они были прикованы к ее пухлым розовым половым губам, к влаге, которая придавала им блеск, и подействовали на нее так же глубоко, как физическое прикосновение.
Но это не означало, что, если бы он продолжал смотреть, а не гладить, она не оторвала бы ему крылья и не использовала их, чтобы избить его до потери сознания.
До ее слуха донеслось медленное, тихое движение воздуха, и ей потребовалось некоторое время, чтобы осознать это как глубокий вдох. Баэн вдыхал ее аромат, как будто она была теплым яблочным пирогом или свежим хлебом из духовки. Будто она пахла восхитительно.
Порыв воздуха от последующего выдоха пробежал по ее коже, заставив подпрыгнуть. И снова до нее донесся этот урчащий звук, полный удовлетворения и предвкушения. На этот раз она даже почувствовала его, и ее бедра прижались к нему в непроизвольном объятии.
Не в силах больше ждать, Айви открыла рот, чтобы снова поторопить его, но Баэн издал лишь сдавленный вскрик. Наконец, к счастью, он закончил дразнить и опустил голову, прижимаясь губами к ее промежности.