ответ вызвал у нее недоумение, увидел боль в ее глазах. Да, это несправедливо по отношению к Доре. Но, находясь здесь, он чувствовал присутствие отца, куда более удушающее, чем благовония и дым.
– Пойдем домой, – тихо предложил Чарли.
Вся семья отправилась через лес к тому месту, где скалы уходили в океан. День выдался теплый, но дул сильный ветер. Идеальные условия для запуска воздушных змеев.
– Вот. – Он протянул Доре красивого желто‑черного коршуна. – Запиши на нем все свои страхи. А когда змей взлетит, перережь веревку, и ветер унесет их прочь.
От этих слов ее лицо смягчилось. Их взгляды встретились.
– Давай сделаем это вместе, – предложила она.
Они позволили Арчи держать змея. Несмотря на то что он вырывался из маленькой ручки, словно нетерпеливый пес, Арчи был на удивление спокоен. Его огромные темные глаза расширились, когда Чарли перерезал веревку. Потом они с Дорой смотрели в небо.
Чарли не видел трепещущего полета, поскольку наблюдал за Дорой и Арчи, размышляя о путешествии, которое они совершат.
Согласно воле отца, он привез их сюда, выполнив сыновний долг, и, несмотря на препятствия, объединил семью. Он должен чувствовать удовлетворение, но не может избавиться от ощущения, что, добившись успеха в одном, потерпел неудачу в другом. Хотелось остаться одному.
Наконец все разошлись. Арчи уложили спать. Чарли и Дора остались наедине. Он был напряжен, как никогда.
– Хочешь поплавать?
– Нет, я не в настроении.
Он откинулся на спинку дивана и попытался ослабить напряжение в позвоночнике.
– У тебя болит спина?
– Все в порядке. – Он нахмурился. – Прошу прощения, я сейчас не самая приятная компания.
– Ничего страшного. – Она закусила губу. – Я могу уйти, если хочешь.
– Нет. – Он поймал ее руку.
– Я хотела бы чем‑то помочь тебе, если смогу, – сказала Дора.
– Я могу кое‑что придумать.
Он хотел пошутить, но его слова прозвучали грубо и неуклюже.
– Извини, я не знаю, почему сказал это.
– Все в порядке, Чарли, просто ты расстроен. Не нужно извиняться. Я же понимаю. Ты, должно быть, скучаешь по отцу. Не только сегодня, но каждый день. О нем так много напоминаний.
Его напряжение немного ослабло. В отличие от нее он долго подавлял и игнорировал свои чувства, не в состоянии признаться в них даже самым близким людям.
Неужели и Арчи уготована та же участь? Этого допустить нельзя. Его младший брат такой веселый и жизнерадостный! Чарли, очевидно, когда‑то тоже был таким. Верится с трудом.
– Чарли.
Дора смотрела на него неуверенно, с беспокойством.
– Интересно, не думаешь ли ты, что нам следует… Словом, что, если я встречусь с твоей матерью перед вечеринкой? В домашней обстановке?
Он уловил неуверенность в ее голосе. Она тщательно подбирала слова. Учитывая отношение его матери к Делле, он понимал ее беспокойство.
Хотя и ждал этого момента с тех пор, как Дора согласилась выйти за него замуж. Естественно, избежать встречи будущих свекрови и снохи не получится. Тогда почему ее предложение застало его врасплох?
– Послушай, это шанс преодолеть определенные проблемы в отношениях в дальнейшем.
Чарли стиснул зубы. Проще всего сказать ей правду. Он хочет быть честным с ней, как она с ним. Они договорились ничего не скрывать друг от друга.
Только это совсем не просто.
Дора явно недоумевала, почему он до сих пор не познакомил ее со своей матерью. Логично предположить, что Нурия расстроена из‑за помолвки и он не хочет ее торопить, это расстроит ее еще больше. Только вот причина совсем не в этом.
Да, муж неоднократно изменял ей, более того, обзавелся внебрачным сыном. Однако Нурия – член семьи, и это главное. Репутация семьи диктует, чтобы они встретились на глазах у всех.
У него все внутри сжалось.
Если бы они встретились наедине, это было бы справедливо по отношению к Нурие, но Чарли вынужден ставить интересы семьи выше ее чувств. В противном случае возникнет слишком много вопросов.
Как объяснить Доре, что его учили лгать? Полноправный член их семьи должен был принять негласный кодекс отца. А как иначе! Семейная репутация превыше всего.
«Я не тот, кем ты меня считаешь».
После свадьбы он объяснит ей все правила, сделает все возможное, чтобы свести к минимуму жертвы, ее и Арчи.
А сейчас нужно как‑то ответить на вопрос Доры.
Он искал доводы, которые помогли бы ей смириться с ситуацией.
– Я думаю, маме будет трудно. Лучше всего, когда вокруг многолюдно.
Дора вздрогнула.
– Так вот почему она не пошла с нами на кладбище? Мне жаль. Тебе, должно быть, тяжело не увидеть ее в этот день.
Его мать так долго расстраивалась, что он уже привык к такому ее состоянию. А получается, что он, как и отец, подвел ее. Ведь именно он, а не Дора, должен был признать эту непреложную истину.
– Это не твоя, а моя вина.
На мгновение он представил, как презрительно скривил губы отец от такого признания.
– Я сегодня с многими вещами справился плохо. Неправильно расставил приоритеты. Подвел тех, кто во мне больше всего нуждается. Но хочу, чтобы все прекратилось сейчас же.
Он хотел разорвать порочный круг, дать Доре и Арчи другую жизнь, которая не потребует отказа от собственных надежд и потребностей.
Правда, как только он женится на Доре, они с Арчи исчезнут за безупречным фасадом семьи – как он, мать его сестры и их матери.
Глава 10
Ни бессчетная вереница «роллс‑ройсов», ни дизайнерские платья, ни частные яхты не смогли подготовить ее к этому. Так думала Дора, глядя на гостей в роскошном зале «Черного тигра». Чарли прав: его сестры действительно умеют устраивать вечеринки.
В Лондоне она побывала на нескольких помолвках, большинство из них были скромными. Друзья и семья поздравляли жениха и невесту, выпивали за их счастье пару бокалов просекко из супермаркета и расходились. Ее собственная помолвка куда как грандиознее и пышнее.
Плетеная мебель обрамляла танцпол, оригинальные столики в стиле кафе 20‑х годов прошлого века украшали розы бледно‑абрикосового цвета.
Гостей было около тысячи. Официанты сновали между ними с подносами, уставленными бокалами с винтажным шампанским, пока те слушали и танцевали под джаз Коула Портера и Джорджа Гершвина.
Дора, улыбаясь, смотрела на музыкантов. Те были просто превосходны. Безупречное исполнение переносило зрителей в иную, более гламурную эпоху, погружая в ленивую ностальгию, которую она ненавидела.
– Итак, твой вердикт?
– Они потрясающие!
– Это ты потрясающая. Просто кинозвезда.
– У твоих сестер безупречный вкус, – отметила она.
– У их брата тоже.
Уголки его рта растянулись в улыбке, от которой ее