(0,9 млн гектаров) пострадало частично[295].
Пештиго, городок лесорубов в штате Висконсин, снабжал процветающий Чикаго древесиной из лесов у озера Мичиган. Лето 1871 года выдалось там одним из самых засушливых за всю историю наблюдений. Реконструкция, которую провела Национальная метеорологическая служба, показала, что «после долгого периода, на протяжении которого температура превышала средние показатели и стояла засуха, пришедший холодный фронт вызвал ветры по всему региону. Малые возгорания из-за этого слились в огромный пожар. Ураганы, несшиеся со скоростью 100 миль в час (ок. 160 км/ч), разожгли огонь еще сильнее. Холодные ветра, раздувая пламя, поднимали гигантские столпы горячего воздуха. Это создавало еще более сильный ветер – и ужасный цикл превратил обычный пожар в геенну огненную»[296]. Но все же винить стоило не только погоду. Лесорубы в Пештиго годами беспечно сбрасывали отходы от рубки в большие кучи – и те стали прекрасной растопкой. Железную дорогу в тех краях эксплуатировали столь же опрометчиво. Городок сам по себе был похож на цельнодеревянную пороховую бочку. Меры предосторожности, принятые против меньшего пожара, который случился 27 сентября, оказались прискорбно недостаточными[297]. Один из выживших, преподобный Питер Пернин, вспоминал: «…Над землей нависло плотное облако дыма, огромное, полыхавшее алыми зарницами, а потом я вдруг пораженно осознал, что вокруг царит противоестественная тишина, и вдруг далекий приглушенный рокот возвестил о том, что где-то пришли в движение стихии». Обстановка накалялась, «ветер, и без того яростный, вдруг возрос до урагана и, в одно мгновение сметя доски, калитку и забор, открыл передо мной путь со двора»[298].
Берега реки, куда ни взгляни, были полны людей, стоявших неподвижно, точно изваяния; некоторые уставились в небо – вскинув головы, вывалив языки. Почти никто не пытался предпринять что-либо для своего спасения; впоследствии многие признались мне, что вообразили, будто настал конец света и им не оставалось ничего, кроме как молча покориться судьбе[299].
В 22:00 Пернин и остальные решили прыгать в реку. Та была не лучшим укрытием: на ее поверхности вспыхивало пламя, а вода была холодна, так что многие или умерли от переохлаждения, или утонули. Пернин сумел выбраться из воды в 3:30, продрогший до костей, но живой.
Подобные пожары на рубеже позапрошлого и прошлого веков случались сравнительно часто там, где люди рубили деревья и строили железные дороги поблизости от девственных лесов: на севере Швеции; в России по всей Транссибирской магистрали; на острове Северный в Новой Зеландии; в австралийском Гиппсленде, а также в канадских провинциях Британская Колумбия и Онтарио. Из-за сопоставимых взаимосвязей человеческих поселений и естественных водных путей XIX век стал еще и эпохой великих наводнений. В Китае стремительный рост населения в конце концов изменил течение реки Хуанхэ. Вырубка лесов, строительство дренажных систем и чрезмерная культивация малоплодородных земель повлекли за собой эрозию почв и повысили заиливание самой реки, что, в свою очередь, привело к еще более частым и сильным наводнениям. Когда в 1853 году прорвало речные дамбы, значительную часть Северного Китая просто «смыло»[300]. Количество осадков в течение нескольких лет превышало средний уровень, и это повлияло на всю систему водных путей, соединяющих Хуанхэ и Янцзы. Катастрофические паводки случались в 1887, 1911, 1931, 1935, 1938 (намеренно устроенное бедствие, призванное задержать продвижение японских войск) и 1954 годах, и все они приводили к большим человеческим потерям. Говорят, что наводнение 1887 года погубило не менее 900 тысяч человек; в 1931 году, когда разлилась Янцзы, возможно погибло два миллиона; а в 1938 году жертвами паводка на Хуанхэ стали от 400 до 500 тысяч человек, хотя в каждом случае люди по большей части умирали не от наводнения, а от голода или болезней.
Эти «образцовые» катастрофы прекрасно позволяют понять, почему коммунистический режим так одержимо снова и снова возводил плотины. На оборотной стороне банкноты в 5 цзяо (половина юаня), впервые выпущенной в 1955 году во второй серии «народных денег» – жэньминьби, красуется дамба. Переплыв Янцзы в 1956 году, товарищ Мао даже написал стихотворение о плотинах: «И такая картина представилась вдруг // Мост построим и свяжем с Севером Юг… // Меж горами раскинется озеро вширь. // И богиня гор удивится: // Как меняется мир!»[301] Впрочем, далеко не все дамбы эпохи Мао оправдали его импульсивную риторику. «Обуздание» реки Хуайхэ, призванное «отдать приоритет накоплению воды для орошения», было типичной инициативой 1950-х годов. Крушение одной из построенных в то время плотин – дамбы Баньцяо – ясно показало пределы возможностей китайско-советского сотрудничества. В августе 1975 года тайфун «Нина» обрушил на плотину годовую норму осадков (42 дюйма, – чуть больше 100 см) за двенадцать часов[302], вызвав одно из самых разрушительных бедствий в истории Китайской Народной Республики[303]. В прорыв хлынул объем воды, которого хватило бы на то, чтобы заполнить четверть миллиона олимпийских бассейнов. За считаные часы погибли десятки тысяч человек. Впоследствии от болезней и голода в опустошенной области скончалось еще свыше 200 000 человек, которые стали, таким образом, вторичными жертвами катастрофы[304]. Роль Кассандры здесь сыграл гидролог Чэнь Син. В прошлом, в дни кампании против правых элементов, он подпал под чистку за то, что требовал остановить строительство новой дамбы – но теперь его очень быстро реабилитировали[305]. Прорыв дамбы Баньцяо привел к таким ужасным последствиям, что оставался государственной тайной до 1989 года. Но ревностное стремление Коммунистической партии Китая строить новые плотины нисколько не ослабело. В апреле 1992 года Всекитайское собрание народных представителей официально одобрило Резолюцию о строительстве на реке Янцзы проекта «Три ущелья», самой большой речной дамбы за всю историю мира[306][307].
В Соединенных Штатах много судоходных рек, величайшая из которых Миссисипи. Иногда эти реки воспринимаются как благословение, иногда как проклятие. Но бедствия, вызванные их разливом, меркнут в сравнении с аналогичными катастрофами в Китае. Наводнение в Джонстауне (1889) было и остается самым смертоносным в американской истории. Катастрофа произошла из-за прорыва дамбы Саут-Форк, возведенной на реке Литл-Конемо, в 14 милях (23 километрах) вверх по течению от Джонстауна, Пенсильвания. Вода вырвалась стремительным потоком, примерно сравнимым со средним расходом могучей Миссисипи, и этот поток стал причиной смерти 2200 человек. Великое наводнение на Миссисипи (1927) было не в пример масштабнее: река затопила 27 тысяч квадратных миль (ок. 70 тысяч кв. км), причем уровень воды поднялся на 9 метров, – но погибло не более пятисот человек (впрочем, намного больше было тех, кто остался без крова). В 1965 году, после того как ураган «Бетси» обрушился на Новый Орлеан, президент Линдон Джонсон обещал городу защиту со