А кроме того я ощутил, что монстры не сегодня-завтра доберутся до меня. Раньше я мог свою ненависть к ним глушить спиртным, а нынче как?
Евсеич, тот к примеру, вообще не являлся домой, он дневал и ночевал на винно-водочном заводе, где как он уверял, начальство откупается от червяг цистернами с пойлом.
А сосед Воропаев Андрей Иванович пропал из квартиры. Его последний раз видели поздним вечером, когда он спускался по черной лестнице с дурным лицом. Знакомые пытались его задержать, но он расшвырял всех, проявив дремавшую доселе силу. И на шее у него, как заметили люди, почти не скрываясь, сидел гад…
8
Вначале в вербовочном пункте на мою небритую, как будто бы хамскую морду посмотрели косо, я бы даже сказал, криво. Чуть не послали в баню. Но я тревожно затрубил, и на шум явился майор Федянин. Он составил протекцию, так сказать, нарисовал мне кое-какие положительные черты. Майор уважительно назвал меня плевком, на котором все поскальзываются.
Еще сказал, что я очень близок к животному миру.
Я на волне успеха даже медкомиссию проскочил. Анализы мочи и кала отобрал у одного мальчика во дворе детской поликлиники. В общем, записали меня в городской отряд санитарной милиции — так команда «Дельта» теперь называется. Только отправили от глистов полечиться (за них мальчику спасибо).
Первые три недели на казарменном положении, да еще учеба. Что в казарме, я не против, у меня дома срач и скорее всего засада. А вот в учении было тяжело и хреново, и я сомневался, что от него будет легко в бою.
Чего стоит изучение, например, таких вот документов.
«При обнаружении в помещении дымка (взвеси) зеленоватого оттенка, а также запаха средней интенсивности, напоминающего аромат нестираных носков, немедленно сообщить на частоте 88 МГц непосредственному начальству. Загерметизировать помещение с помощью штатных и подручных средств (тряпки, части одежды, и т. д. согласно доп. списку). Повесить над входом (входами) предупреждающий знак (см. описание)». Ну и в том же духе на трех сотнях страниц убористого текста.
А еще выходить на бой с червягами можно только в составе группы, чтоб были вместе командир, радист, правый сигнальщик, левый сигнальщик, химик, электрик, забойщик. Последний — это тот, кто должен «производить забой животного». Только менеджера и маркетолога еще не хватает.
Встал, например, Кировский завод из-за удачного набега гадов, половина работяг за милую душу превратилось в гнезда-носители, мы сегодня едем туда и вместо того, чтобы рассредоточиться и воевать по темным углам, выполняем инструкцию. А все твари в округе наслаждаются нашим видом.
Но еще пару недель и в наших рядах кое-что утряслось. Например, сигнальщик стал совмещаться с химиком, а положенные по инструкции вещи происходить только на бумаге, в отчете о проделанной работе.
Если в патрульной группе окажется кретин или «доброжелатель», то лучше просто шляться по помойкам, пускать пузыри, играть консервной банкой в футбол и дохлой крысой в баскетбол. А вот как подберутся осмысленные ребята, можно начинать.
Тот, кто посмелее, отправляется пытать удачу, а остальные его подстраховывают: пьют пиво, изучают прессу, беседуют по рации с начальством.
Теперь у меня штурмовая винтовка «Урал» под беспатронные реактивные боеприпасы. В нее вставляются два магазина — один с бронебойными зарядами, другой с вакуумно-вихревыми, или как их еще называют «объемными». Впрочем, хорошего никогда не бывает много, я уже мечтаю о бластере…
За месяц работы наш санитарно-милицейский отряд несколько поднаторел в борьбе с «чудесами природы», как кликали гадов экологисты.
Но отличились мы, в основном, на уровне мелкого вредительства. Где кладку яиц выудим, где молодняк накроем, если вовремя пострадавший гражданин обеспокоится помутнением мозгов и потихоньку звякнет нам. А мы за это гражданина накачаем всякими средствами, от которых его поносит и рвет весь день напролет.
Однако этот промысел вскоре отпал. Человек, вынашивающий личинок типа A, как правило пребывал в глубоком обмороке под наблюдением матки, пока те не превращались в тип B и не сжирали его до последней крошки.
О «лежбищах» и «охотничьих угодьях» знали мы неплохо, потому что монстры теперь не особо скромничали. На этом фронте борьба, можно сказать, велась вничью. Только мы выбьем червяжий гарнизон из какой-нибудь их старинной крепости, вроде пивзавода «Балтика», как сразу отряды червяг перебираются в места, где народ даже и не верил, что есть на свете натуральные монстры.
И, если честно, наша санитарная «Дельта» их экспансию совсем не затормозила. Сужу по тому, что червяги принялись калечить учреждения и институты, которых раньше в упор не видели. Например, выжили людей из Публичной библиотеки — там, кстати, не обошлось без жертв, ну а книжки, стало быть, сожрали.
Короче, «коллективный разум» червяг направлял их туда, где можно было перенять «полезное» и где они чувствовали угрозу, которую надо уничтожить. И иногда казалось, что они сильно перестраховываются. Впрочем, гадам можно доверять, они же обоняют эти самые предательские квантовые состояния или глубинные пульсы, как угодно…
Потом настала очередь зоологического музея. Зачем червягам чучела? Но, говорят, они там что-то вроде почетного караула установили в экспозиции беспозвоночных животных. По ночам червяги стали ползать по Эрмитажу. Особенно много их выделений было в египетском отделе, около изваяний священного жука-скарабея. Может, у них культура уже зарождается?..
Монстры наносили визиты и в психбольницы. После этого червяги как раз и научились хорошо влиять на поведение человека-носителя, вызывая деградацию нервных тканей особыми белками-убийцами. Это получило название — инкубационная энцефалопатия.
Носитель, получив порцию яичек, как наш Андрей Иванович Воропаев, оказывался под психическим контролем монстра и все время инкубации носил матку прямо на себе! Она следила за тем, чтобы он хорошо и правильно питался, не переохлаждался и не попался нашему патрулю. Но это забота часто заканчивалась тем, что изъеденный труп обнаруживался в совершенно неожиданном месте, например, в мусорном баке. А на шее у него обнаруживались следы проколов; то есть червяга запускал ему в голову свои отростки — прямо в лимбический отдел и как-то там руководил…
В тот знаменательный сентябрьский вечерок с киношными эффектами кончалось лето, по радио наяривал казачий хор: «Черный ворон, что ты вьешься», но никто не хотел геройски помирать.
Наша патрульная группа укрывалась в фургоне неподалеку от крупного торгового центра, в подвале которого я когда-то встретил первого в своей жизни червягу. В фургоне мы занимались тем, что выясняли кто из нас «козел», в полтона постукивая по столу костяшками домино.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});