Чья-то рука легонько толкнула меня в плечо. Я открыл глаза. «Эсперанса». А рядом Катарина.
Я моментально все вспомнил и поежился. За фонарем кабины виднелись космонавты со стороны Нейла Армстронга.
– Пошли.
Я согласно кивнул и полез наружу. Пора закончить всю эту мутную дурацкую историю.
Мы перешли дорогу и опустились на лавочку напротив основного монумента. Я молчал – мне нечего было ей сказать. Она же долго собиралась с мыслями, теребила сцепленные в замок пальцы. При ее-то самоконтроле! Мимо проходили люди и удивленно пялились на экзотическую ангельскую форму, тыкали пальцами, но и ее, и тем более меня это мало волновало. Наконец, она созрела:
– Ты хочешь знать, как было дело?
– А если скажу «нет» – ты мне поверишь? – усмехнулся я.
Ее губы тронул намек на улыбку.
– Я могла бы сейчас распинаться, какие мы хорошие, спасли тебя от подлого и коварного недоноска по имени Бенито, но я не буду этого делать.
– И поступишь мудро. Ты и так спалилась выше крыши, рекламируя свой корпус. Я просто тебя пошлю.
Она кивнула – примерно так она и думала. Я продолжил:
– Убийство гвардейца – наглое, незаконное. Реклама вседозволенности. Увод меня из тюрьмы – без документов, без логичных юридических обоснований. То же самое. Я не говорю, что я против, мне там как бы… Не совсем было уютно, но Кать, тебе не кажется, что это явный пиар?
Она улыбнулась.
– Так и было задумано.
– А дальше та дурацкая погоня. На розовой «Эсперансе»! Розовой!По всему городу! Взрыв машины в тоннеле, контролируемом дорожной полицией! А расстрел из ракетниц и деструкторов? Что это такое? Ты могла поступить по-иному, не надо заливать! И корпус поддержал бы тебя! Это все-таки была его операция, что бы ты мне тогда не врала! Но вы замыслили именно это, и именно это вы сделали.
Я глотнул воздуха – сбился от избытка чувств. Достало!
– А кафе? Как расценить твой монолог в кафе, прежде чем ты предала меня? ВЫ предали? Чистая пропаганда, ничем не завуалированная! Я не осадил тебя только потому, что был под впечатлением от погони, не хотел связываться! Но это перебор, Кать! Может, хватит?
Она задумчиво кивнула.
– Да, это изначально была операция корпуса, ты прав. С самого начала и до самого конца.
Началось все незадолго до того, как ты хлопнул дверью. В целях обеспечения твоей безопасности после эпизода с сапогами одна хорошая девочка согласно приказу Мишель «случайно» познакомилась с Бенито. У нас не учат этому, но в императорской гвардии есть специальный отдел, занимающийся подобными вещами. Готовит агентов-соблазнительниц для разведки и контрразведки. Мы поставляем им «мясо», тех, кто не годен для нашей службы, но кого не за что утилизировать. Например, кто дал вассальную клятву, но не может служить по здоровью, по ранению. И иногда используем свои кадры для собственных нужд.
Так вот, одна из их девочек, нашадевочка, вошла в контакт с Бенито, и буквально за неделю стала для него смыслом жизни. Не спрашивай, направить ее – не мое решение, я всего лишь знаю, что так было. И когда Виктор Кампос предложил тебе стать сыном…
…Через нее я слила ему эту информацию, – закончила она.
Вздох.
– Да, Хуан, это была я. Моя идея и мое сопровождение.
Идея была подана не просто так, а с издевкой. Знаешь, как это происходит в жизни? Девочка говорит мальчику, что он неудачник, что его всякие там, опустим кто, обходят, что родной отец готов променять его на его злейшего врага. Чисто женская шпилька, из арсенала оружия, недоступного ни одному мужчине, и действующего в разы эффективнее любых мужских новаций.
Я крякнул. Да уж! Сказано – стервы!
– Бенито – мальчик, не мужчина даже, у него нет иммунитета к такому оружию. Как и предполагалось, он сорвался, потерял голову и начал искать исполнителя. При положении отца для него это было вопросом времени. А когда нашел, заплатил ему сразу, со стопроцентной предоплатой, золотом.
Дальше было делом техники. Вечером мы «взяли» Бенито, утром шуганули Музафарова. Чиркаш понял, что на него смотрят из объектива прицела винтовки, но все равно встретил тебя – вот ведь ублюдок! А после…
…После все пошло не по плану.
Она замолчала. Я же сидел и думал… А ни хрена я не думал! Единственное, что я ощущал в этот момент – усталость. Усталость от обмана, лжи и предательства.
– Ты должен был попасть в его руки, – продолжила Катарина. – А мы тебя обменять на Бенито. Только и всего. Он бы не сделал тебе ничего плохого, у нас в руках был его сын.
Я поймал себя на мысли, что она оправдывается, и мне это нравилось.
– Изначально Кампос не знал, что его сын заказал тебя, потому пришлось совершить операцию ювелирно, ради твоей безопасности. Конечно, он узнал, такое спрятать трудно, но за это время его люди раскопали, с кем Бенито недавно встречался и зачем. Но благодаря этому же времени Чиркаш дожил до встречи с тобой. К сожалению.
– Мы сделали все возможное, чтобы дать Музафарову понять, кто мы такие! – вновь продолжила она, очень эмоционально. – Наши девочки два квартала гнали этого ублюдка, с оружием в руках! И все это чтобы самый-самый тупой недоносок на месте Кампоса мог понять, что это за акция, и для чего. И что не стоит дергаться, совершать необдуманных поступков.
Так что через пару часов после вашей встречи, когда люди дона взяли и допросили Музафарова, он знал об операции всё, все подтексты и намеки. И никуда не мог деться, кроме как последовать диктуемым условиям.
– А если б он убил меня? – усмехнулся я.
– В момент, когда его сын у нас? – Она скептически покачала головой. – Он бы пылинки с тебя сдувал. По той же причине он не мог начать против корпуса никаких «боевых действий», например, грохнув меня или взяв в заложники. Королева бы ему такое не простила, он прекрасно это понимал. Его сын был виноват, сам накосячил, и по законам криминального мира мы были в своем праве. Риск был, Хуан, – скривилась она, все-таки признавая это, – но поверь, риск минимальный.
Я верил. В теории смотрелось красиво. Жаль, что жизнь – не теория.
– Но произошел сбой. – Я хмыкнул. – Я оказал сопротивление, вырубил элитного бойца дона хефе и оказался в застенках гвардии. В этот момент прогадали и вы, и он.
Она кивнула.
– Да. Мы прогадали тем, что некому стало тебя менять. Мы должны были получить тебя именно из рук хефе, и никак иначе. Он же проиграл тем, что единственная ниточка, за которую он мог дернуть, уплыла у него из под носа. Да, в управлении твое дело попало «нужному» следователю, у Кампоса там много своих людей, но застенки гвардии не его территория, сколько бы денег он работничкам правопорядка не отваливал.
– Тогда вы дали возможность гвардии сделать работу дона и подкорректировать мне фенотип, – горько усмехнулся я, высвобождая иронию. – Подождав заодно, пока гвардия меня не отпустит, и я все же не попаду по адресу.
Она отрицательно покачала головой.
– Неправда, Хуан. Мы просто пытались понять, что делать дальше, все это время. К тому же, получаемые с твоих жучков данные говорили, что ничего фатального с тобой не делают, иначе примчались бы через минуту. Но пока тебя не было смысла выдергивать.
Виктор же Кампос оказался хитрой сволочью. Очень опытной! – Она скривилась, видимо про себя приложила его «теплым» словцом. – Поняв нашу игру, наши замыслы, он решил пощекотать нам нервы. В отместку, что используем его. Он ведь так же, как и мы насчет тебя, был уверен, что мы не сделаем плохо его сыну. Потому он затянул твое официальное дело, поставив нас в тупик. Да, Бенито оказался у нас на руках, но нам не на кого было его менять! И как-то повлиять на ситуацию, пока ты в застенках, мы так же не могли! Вот ведь умная скотина!
Я про себя выругался. В то самое время, когда Сантьяго измывался надо мной, у них тут шли дипломатические войны, блин! Кто кого сделает больше, ничего не делая!
– Почему же все-таки решили забрать? – не понял я. – Они ведь собирались отпускать меня. С автоматической передачей дону хефе.
Катарина скривилась и вновь покачала головой.
– Мы не знали. Я не могу слушать твою волну постоянно. Я уже получила все необходимые инструкции и полномочия, подъезжала к зданию управления. Возможно, Мишель знала, кто-то из наших людей прослушивал волну постоянно, но, видимо, не успела сообщить вовремя – всё уже закрутилось. А потом стало поздно.
Так что и тут сбой, Хуан! – горько усмехнулась Катарина. – Хефе пошел на попятную, решив, что жизнь сына важнее наших нервов, но я в тот момент шла по коридору в допросную и сжимала в руке кинжал для Феликса Сантьяго. Дальше ты знаешь.