из окон и обсуждают. Чтобы придать себе силы и уверенности, она даже хотела взять машину отца, но снова не решилась сдвинуть пыльный брезент с Камаро. Она села за руль Короллы и рванула с парковки в сторону бара «У Луизы». Если она хотела узнать последние сплетни, то это место как нельзя лучше для этого подходило, даже если она хотела услышать сплетни про себя.
Путь до бара пролегал по улице, где находилось СТО «Поршень», которое принадлежало одному пожилому мужчине. Здесь машины ремонтировали те, кто не доверял своих железных коней молодой девушке. Эйв притормозила, когда проезжала мимо. В той мастерской было не протолкнуться, пять машин стояли на парковке снаружи, сколько авто могло поместиться внутри, неизвестно. Понятно было одно, они все пришли сюда, потому что больше не хотели иметь ничего общего с Эйв. Проблемы бизнеса в маленьких городках: репутация важнее твоих способностей и талантов.
Эйв сглотнула ком и поехала дальше, остановилась у бара и быстро поднялась по лестницам, сердце внутри билось о грудную стенку, готовое вырваться наружу. Внутри царила привычная атмосфера: люди за столиками, местные новости по телевизору, Лу за стойкой бара.
— Привет, Луиза. Как дела?
— Привет, малышка, это я должна у тебя спрашивать.
Они переглянулись, за пару секунд молчания будто переговариваясь телепатической связью.
— Все настолько плохо.
— А сама, как думаешь? — уклончиво ответила женщина. — Давай я тебе сделаю как как обычно: бургер и содовую, немного картошки фри, и ты мне все расскажешь.
Эйв кивнула и Лу скрылась на кухне, передавай заказ. Вернувшись через минут десять она принесла еду и напиток, сама взяла себе темное пиво, обогнула стойку и оказалась по одну сторону с хозяйкой мастерской. Грузная женщина расположилась на высоком барном стуле, и казалось, что она вот-вот упадет или стул под ней сломается.
— Ну, рассказывай, как ненавистный тебе байкер, которого ты хотела сдать в полицию за драку, забрался тебе в трусики?
Эйвери закрыла лицо руками, устыдясь услышанного, пока Лу большими глотками пила пиво. Вот как это выглядит для посторонних людей…
— И все знают?
— Ну, ты теперь новость номер один, и хотя я считаю, что в этом нет никакой проблемы, но старик из «Поршня» сидел здесь на днях и заливал такие горячие речи о нравственном облике города… Горожане сразу невзлюбили байкеров. И если на людей, которые пошли к ним работать на ферму, злиться нельзя. Сама понимаешь, они просто пытаются заработать, чтобы обеспечить свои семьи. То владелица автомастерской — отличный объект для ненависти. Ты уж прости, — Лу прервалась, чтобы сделать еще один большой глоток, темная жидкость в бутылке забулькала.
— Все нормально, говори как есть.
— Они решили устроить что-то вроде бойкота, никто к тебе не приедет, пока ты с ним спишь. Но мне кажется, что этим придуркам из «Поршня» все равно с кем ты проводишь ночи, для них это просто шанс перетянуть клиентов. Они давно точат на тебя зуб: девчонка ремонтирует машины. Да, от одной этой мысли у них скручивает яйца.
Эйвери слегка улыбнулась от резких слов Лу, на душе стало тепло от того, что хоть кто-то был на ее стороне.
— Спасибо, Лу. Я помню, как они хотели выкупить мастерскую, когда умер отец. Пришли на следующий день после похорон.
— Да, малышка, не сладко тебе приходится, но ты справилась тогда, справишься и сейчас. Может настало время вернуться в колледж?
— Я подумаю.
— Твой отец был славным малым, он любил тебя, он бы не хотел, чтобы ты бросала колледж…
— Я знаю, но я хотела продолжить его дело.
— Если ты продашь или закроешь мастерскую, ты не предашь память отца. Он всегда знал, что ты его любишь и всегда будешь любить, — женщина сажала руку Эйвери и допила пиво, хлопнула себя по коленке и пошла обратно за стойку, потом скрылась на кухне.
Нужно было хорошо все обдумать. Насколько сильно этот скандал мог ударить по бизнесу? Неужели люди, которые годами ходили сначала к ее отцу, потом к ней, которые поддерживали их семью, могут от нее в одночасье отвернуться? И ведь она все эти годы платила им тем же: как могла поддерживала своих клиентов, давала рассрочку, делала скидку, порой могла небольшую поломку устранить просто так. Например для мамы с тремя детьми, чей муж уходил в загул, изменял и избивал ее, Эйвери бесплатно поменяла колесо. Это было несложно и не так затратно, но много значило для женщины. Неужели все хорошее забудется, просто потому что личная жизнь вылезла на суд общественности?
— Этому не бывать… — Эйв прошептала себе под нос и злостью расправилась с последним куском гамбургера. Она отодвинула тарелку, и взялась за картошку фри и содовую. Дверной колокольчик зазвенел и по полу застучали тяжелые башками, по большим шагам и звуку увесистой обуви, сразу было понятно, что внутрь вошел мужчина. Эйв обернулась и увидела шерифа Дугласа. В голове мелькнули воспоминания, как совсем недавно он шел из бара уставший и злой, еле шаркая по полу ботинками. Сейчас его походка была уверенная или… раздраженная.
— Как дела, шериф Дугласа?
— Здравствуй, Эйвери, — мужчина сел рядом и тяжело вздохнул.
«Беседы с местными жителями теперь всегда будут такими неловкими?» — задалась вопросом Эйвери, но постаралась не придавать значения невербальным жестам неодобрения.
Шериф заказал крылышки и пиво, дождался пока Лу подаст еду и вернется обратно на кухню, и только потом обратился к Эйв:
— Как поживаешь?
Все это время она чувствовала напряжение между ними, которого никогда раньше не было. Эйвери даже почувствовала себя преступницей. От этого ощущения горечь осела в рту, на языке, и подступила тошнота. Эйв запила ее содовой, но это не помогло, она поставила высокий стеклянный стакан на стойку. Именно так чувствуют себя правонарушители рядом с представителем закона? «К черту, я не сделала ничего противозаконного», — подбодрила себя Эйв и, набравшись смелости, ответила:
— Давайте, сразу к делу, шериф Дуглас, у меня не так много времени сейчас, все клиенты сбежали, и мне нужно обратиться в хорошее рекламное агентство. А так как у нас в городе ничего подобного нет, придется ехать в Элизабеттаун, заказывать рекламу и листовки, чтобы вернуть клиентов. А у меня даже нет работников, один безмозглый подросток в наушниках не в счет. Поэтому говорите сразу все, что хотели на меня вывалить, и я отчаливаю.
— Эйвери, — начал он спокойно, и от добрых ноток в голосе, Эйв внутри что-то дрогнуло, — ты мне всегда была как дочь, потому что у меня своей никогда не было. Мы с твоим