Читать интересную книгу Ловушка для тигра - Николай Мороз

— Стой, стой, кому говорю! — раздался крик за спиной.

Максим застыл на мгновение, потом обернулся. Прямо на него по тротуару мчалась маленькая рыжая собачка — мордочка у нее была острая и хвост колечком. А за псиной неслась свора разномастного беспородного же зверья, их удерживала тощая растрепанная бабка в древнем, как она сама, пальто и резиновых сапогах. Максим отступил в сторону, пропустил рыжую собачонку вперед и наступил на тащившийся следом за ней поводок. Псина дернулась, закрутилась на месте, затявкала на Максима.

— Благодарю вас, — церемонно поблагодарила Максима собачница, намотала грязный поводок на рукав пальто.

— Это все ваши? — Максим смотрел на рвущихся во все стороны разнокалиберных псов. В своре присутствовали и мелкие особи, и довольно крупные. Но все чистые, ухоженные, шерсть расчесана, и, похоже, сытые.

— Да, я очень люблю животных, и они отвечают мне тем же, — гордо заявила бабка.

— Я тоже. — Максим отошел подальше от своры — два здоровенных кобеля проявляли интерес к содержимому его рюкзака.

— Я поняла это, ваш поступок говорит сам за себя. Не то что некоторые — они орут на моих собачек, бросают в них камнями и бутылками. Что вы сделали им плохого, мои хорошие? — проворковала старуха, и псы бросились к ней. Максиму показалось, что свора сейчас разорвет бабку, но нет — поцеловав каждую псину в нос, бабка продолжала: — Нам даже по ночам нет покоя. Когда я вывожу их гулять, я всегда сначала смотрю в окно во двор. Главное, чтобы там не было мальчишек, — шепотом поделилась она своими опасениями, — мои собачки их не любят.

«Чокнутая». Максим начал потихоньку отступать, но бабка не отставала. Она нашла наконец благодарного слушателя и вцепилась в жертву намертво. Собаки крутились рядом, обнюхивали Максима, но агрессии не проявляли.

— Поэтому часто мы выходим гулять, как только стемнеет, и ходим часа полтора-два вокруг дома, — распиналась бабка, отсекая Максиму путь к бегству.

— Ночью? — насторожился Максим, — скажите, а прошлой ночью вы…

Но бабка нетерпеливо перебила его:

— Вот! Вот об этом я и говорю! Никогда, никогда я не понимала людей, которые не любят собак! Он сказал, чтобы я убиралась отсюда и увела своих нечистых животных! Да они чище его в десятки раз, я покупаю для них специальные шампуни и бальзамы! Я так и сказала, что пусть сначала отмоется сам — от него воняло чем-то мерзким, тухлым. И он спрятался за деревом, потом обругал меня и убежал!

Бабка говорила еще что-то, но Максим ее не слушал. Старуха могла стать очередной жертвой, ее спасли «нечистые» животные, которые могут осквернить одежду, пищу и самого человека. Похоже, что эта свихнувшаяся на почве любви к бездомным собакам женщина — единственная, кто видел убийц и ушел от них живым.

— А сколько их было? Как они выглядели, что говорили? — набросился с расспросами Максим, но внятного ответа не добился.

Бабка помнила только, что собаконенавистник был один. И одет обычно: куртка, джинсы, шапка. Лица не видела, потому что было темно. Говорил человек нормально, только очень тихо, некоторые слова неразборчивы, словно у него каша во рту. Зато запомнила рост неприятного человека.

— На целую голову ниже вас. И ходит странно, набок, вот так. — И продемонстрировала — согнулась на левую сторону, проковыляла пару шагов.

Все, портрет одного из духов почти готов, правда, не хватает существенных деталей, но хоть что-то. По разговору Максим понял, что бабка ничего не знает о том, что произошло ночью, после того как она увела своих собачек домой. Встретила она того человека во дворе своего дома, собачница показала на старую кирпичную пятиэтажку неподалеку. Максим посмотрел в конец улицы — магазин, рядом с которым убили парня, отсюда почти не виден. Повезло старухе — это ее сегодня могли запаковать в пластиковый мешок и увезти в морг, но собачки постарались, не дали прирезать свою хозяйку. Максим хотел сказать бабке, что сегодня ночью у нее был второй день рождения и ушла она не просто от убийцы, а от существа, готового уничтожать других самыми изощренными способами, повторить которые не способен ни один вменяемый человек. Но не успел — бабка вскрикнула и рванула с неплохой для своего возраста скоростью следом за заскучавшей сворой. Максим посмотрел безумной старухе вслед, подождал, пока ее отнесет подальше, двинулся прочь. И все думал по дороге в гостиницу: какая задача поставлена этой группе? Скольких они должны убить — двадцать человек, тридцать, пятьдесят? И чего хотят добиться, что доказать, чего потребовать? Уж не бартерную ли сделку они собираются провернуть — капитана Логинова в обмен на прекращение террора? Если так, то в новостях об этом не будет ни слова, дальше этого городка информация не уйдет. А если все-таки просочится, то на уровне сплетен и слухов, не больше.

Вечерний выпуск новостей подтвердил подозрения Максима: об очередном убийстве не было сказано ни слова. Он выключил свет, стоял у окна и смотрел в темноту перед собой, не зная, что делать. Сейчас же идти на улицу и обойти весь город? Толку-то, ну пробегает он до утра, и что? Вылезти эти твари могут в любом месте, если уже не вылезли. И завтра по городу пробежит слух о том, что найден очередной труп. И кто это будет — мужчина, женщина или ребенок, предсказать невозможно, остается только ждать. Так, стоп — ребенок. Женщины в автобусе говорили что-то про убитых девочек — одной было, кажется, двенадцать лет, вторая немного постарше. Уж их-то точно убили не ночью, значит… Значит, думать надо быстрее, вот что это значит. И представить себе, что он — не Максим Логинов и даже не Кириллов Игорь Владимирович, а впервые в жизни выехавший за пределы родного села некто, без имени и прошлого, отправленный сюда с одной целью: охотиться на людей. Но сначала обобщить все, что узнал и увидел сегодня.

Тот парень, Ворошилов Сергей, был убит именно так, как говорил утром охранник, — человеку перерезали горло. При повреждении двух главных шейных артерий смерть наступает быстро, и у жертвы нет возможности закричать. Человек падает, хватая ртом воздух, и истекает кровью. Так, с этим понятно, теперь о том, кого видела безумная собачница. Человек, совершивший убийство, ростом ниже Максима, речь его неразборчива — «каша во рту». Или акцент — так говорят те, кто плохо знает язык, на котором приходится общаться. Или люди с дефектами речи: «смазанная» речь, нарушение произношения звуков, ритма, интонации и темпа речи. Сюда же добавим возможные шепелявость, картавость, заикание. Что еще, какие особенности? Ходит согнувшись на левый бок, и воняет от него чем-то тухлым. И самый главный признак: он ненавидит собак. Маловато, но все же. Искать полусогнутого, дефективного, вонючего собаконенавистника проще, чем обычного, неприметного человека. Вот только где? Ладно, сейчас все равно метаться без толку, утро вечера мудренее.

Но что-то в нарисованном портрете Максиму не то чтобы не нравилось — вызывало подозрения, настораживало. Он ворочался с боку на бок и никак не мог уснуть. Все прокручивал в голове возможное развитие событий последней ночи, ставил себя на место убийцы. Вот он идет по улицам, сворачивает в первый попавшийся двор, затаивается в темноте, ждет жертву. Готовится совершить очередной подвиг во имя своей «высшей цели», достигает нужного душевного состояния, и тут… И тут на него вылетает свора нечистых тварей с безумной бабкой на поводке. Старуха по виду — сущая Баба Яга — псов удержать не может, они пытаются познакомиться с незнакомцем и нарываются на решительный отпор. Но собаки наверняка успевают и обнюхать его, и даже лизнуть — одежду, обувь. А что после этого полагается сделать? Вымыться и сменить одежду! А что сделал этот? Обругал бабку и пошел себе дальше — искать другое место для засады. И сделал все, что планировал. Это в оскверненном-то виде! «Хрень какая-то». Максим сел на кровати, включил маленькую настольную лампу на тумбочке рядом. Он чувствовал, что запутался окончательно: «идейные» так не поступают. Боевики обязательно вышли бы снова на «дело», но после очистительных обрядов. И тот парень остался бы жив, жил бы себе дальше, взрослел, женился, завел детей… Но все получилось по-другому. Похоже, эти ребятки не такие уж и фанатики, что облегчает задачу.

Максим выключил свет, лег. Мысли не отступали, продолжали мучить. Если предположить, что убийства совершают не боевики, то кто тогда? Местные гопники? Но сам способ, одинаковый для всех жертв? Наши поступили бы по-другому: проломили голову, избили до смерти. И обязательно набросились бы стаей, а этот был один. Попробуй перережь человеку горло в одиночку! Тут, кроме навыка владения «инструментом», еще и опыт нужен, и практика соответствующая. К тому же наши обязательно обшарили бы карманы, а здесь ничего не тронуто: телефон и деньги убитого парня были на месте. А дети? Их-то кто убил? И главное, зачем? Максим снова включил лампу, посмотрел на часы: половина третьего. Нет, так дело не пойдет, утром надо быть свежим и готовым к действиям, а не измотанным бесплодными размышлениями. «Завтра. Я подумаю об этом завтра», — так говорила героиня любимого Ленкиного фильма. И тут же мысли потекли в другом направлении, Максим попытался представить себе встречу с женой и дочерью и сразу заснул.