в комнату Джоди; с теми же неестественными красками на лице. Вопрос вышел всеобъемлющий, пускай Буль воспринимает его так, как ему заблагорассудится. Была ли Сильвия Кэмпбелл просто компьютерным сбоем? Неужели все это – подстава? Калеб старался вести себя как можно небрежнее, поглядывая вниз, на руки, дабы не засветить лишнего. Но ладони уже полностью зажили – кончиками средних пальцев он прощупывал их середину и не утыкался в голое мясо.
– Что мне тебе ответить? – бросил Буль.
– А?..
– Что происходит? – повторил охранник и фыркнул. Да, они работали с разными целями, а может, цель была общая, просто договориться не выходило. – Это ты мне скажи.
– Я б сказал, если б знал, что говорить.
– Как ты здесь вообще спать собираешься?
– Управлюсь как-нибудь. А как бы ты поступил на моем месте, Буль?
Он немного поразмыслил над вопросом.
– Я думаю, если бы я был из тех парней, которые останавливаются, чтобы помочь умирающим на дороге собакам, я бы добился перевода в другую комнату. Наверное, я бы убрался отсюда ко всем чертям. Да большинство на твоем месте перебрались бы не то что в другую комнату – в другую, мать ее, общагу.
– Если рассуждать таким образом, – парировал Калеб, – мне вообще следует перейти учиться в другое место и остальные должны свалить из университета вместе со мной, кроме…
Буль уловил ход его мыслей.
– Если рассуждать так, как ты, выходит, тебе просто некуда податься. Совсем некуда – даже дома тебя не ждут.
«Вот это, черт побери, попадание в десяточку».
– Они нашли его? – спросил Калеб.
– Ты руки-то отмоешь от крови, или…
– Того типа, что убил девушку, назвавшуюся Сильвией Кэмпбелл, жившую в этой комнате. Они нашли его, Буль? Арестовали?
– Нет. – Охранник помолчал немного. – А ты-то?..
– Нет.
Они уставились друг на друга.
– Скажи той бабе, что сидит внизу и читает книжку, что она так, не ровен час, тугой на ухо станет от своей музыки, – процедил Калеб неожиданно желчно для самого себя. – И что так дела не делаются. Сказали охранять – так охраняй.
Буль усмехнулся.
– А ты у нас жесткий парень, Прентисс. Этим и займусь, ты уж поверь.
– Где Рокки?
Вопрос, казалось, разозлил охранника.
– А я откуда знаю.
– Если повстречаетесь, передай, что я искал его.
Голос и пристальный взгляд Буля дрогнули. Он покачался с пятки на носок.
– Иди уж на свою вечеринку. Не пропусти прекрасные ученые беседы, дармовых креветок в коктейльном соусе… только больше на учителей не кидайся, декан такие дела не одобряет.
Буль закрыл за собой дверь, и она захлопнулась с громким щелчком. Калеб не мог отделаться от мысли, что им только что был достигнут компромисс – может, даже своего рода партнерство – с этим тяжелым на руку типом. Калеб наклонился, поднял с пола записку на двух листках и вчитался в изящный почерк Джоди:
Потребовалось время, но я все-таки успокоила Розу. Как бы то ни было, я тебе верю. Я знаю, что ты не лгал ей, но мог бы деликатнее разобраться с ситуацией. Я не могу отделаться от ощущения, что ты подвел не только себя, но и ее. Ушел бродить в сумраке? Возвращайся домой в целости и сохранности. Я буду на вечеринке у декана. Роза пойдет со мной. Декан пригласил несколько избранных членов выпускного класса. Не знаю, зачем позвали Лягуху, разве что в шутку. Скажи Вилли, чтобы не появлялся, если у него вообще есть хоть капля сострадания к Розе. Ты, кстати, что, умудрился потерять свое приглашение, Калеб? Ох, в этом году ты, скажу честно, многое теряешь.
Пожалуйста, не приходи сегодня на вечеринку. Я знаю, ты устроишь сцену. Это не совсем твоя вина, но ты выставишь себя в дурном свете, особенно если что-нибудь выпил, а я знаю, что ты выпил. Поспи немного, и мы все обсудим утром. Можешь перейти ко мне в комнату – Шейла, моя подруга, дежурит до часу ночи и она тебя пропустит.
Я вернусь пораньше. Хотела бы я, чтобы ты не пропадал вечно незнамо где.
Калеб пошел в ванную и долго принимал обжигающий душ, стоя под струями пара, пока не исчезли последние остатки спиртного дурмана. Парень отер кровь. Та отмылась легче, чем он ожидал, стекая в канализацию, субстанция выглядела даже менее реально, чем тот шоколадный сироп, который Хичкок использовал на съемках «Психоза».
Калеб побрился, затем надел единственный черный костюм, который у него был, белую рубашку и черный галстук, пару запонок и булавку для галстука, принадлежавшие отцу. Говоря «ничего особо экстравагантного», деканша, конечно, ничего конкретно не имела в виду – ее отношение к Калебу и остальным студентам, насколько он знал, оставалось на все сто процентов формальным. Просто такие уж они были – декан и его супруга – ко всему, что мало-мальски формально, непроизвольно и естественно докидывали приставку «не».
В конце концов, женщине, надевшей норку в разгар снежной бури, его наряд едва ли покажется неподходящим. Там все, скорее всего, будут выглядеть на все сто.
«Да, нас, ребят с окраин спальных районов, на мякине не проведешь».
Калеб осмотрел себя в зеркале, поправил галстук, затем набросил свое черное пальто марки «Лондон Фог».
«С виду почти как отец», – подумалось ему. Хотелось бы, чтобы в нем было чуть больше от отца: родитель был мягким и добросовестным человеком, выходцем из рабочего класса, уважавшим образование, но никогда не ставившим его превыше всех жизненных благ. Сила символизма не ускользнула от Калеба: он подметил, насколько сильно в этом наряде похож на человека, собравшегося на похороны.
«Кто-то умер».
И на вечеринке Калеб узнает, кто именно.
10
Вопреки всему, ночь выдалась на редкость тихой.
Небо прояснилось, и холодный ветер стал таким пронизывающим, что казался почти жарким. Снег осел на верхушках деревьев, с крон капало, и те раскачивались туда-сюда, как дети с гидроцефалией, пытающиеся поиграть в пятнашки в поле.
Но все-таки как кругом было красиво: серебряные нити света преломлялись в тонком льду на ветвях, мириады искорок и радуг мерцали в темноте. Каждый вздох сворачивался клубочком, как котенок в уюте. Тощие тени пересекали вспученные сугробы, лежавшие на тропинке поодаль. Роща казалась сказочной, полной фантомов и невысказанных страхов.
Калеб прекрасно знал это место.
Декан с супругой жили примерно в полутора километрах от северной окраины кампуса, если идти через лесок, начинавшийся прямо за общежитием Джоди. Вместо того чтобы подняться и обогнуть здания по проспекту, Калеб срезал путь,