Но если епископы Галлии могли составить из себя целый собор, то мы имеем право (принимая во внимание также другие разобранные свидетельства) думать, что их и во II в. было несколько здесь, по крайней мере, не менее трех (в Лионе, Виенне, вероятно, и в Германии), а может быть, и значительно больше.
Во главе всех епархий, как видно уже из представленного, стояла Лионская, в которой епископствовал после Пофина св. Ириней.
Эпоха, в которую жил и действовал св. отец в Галлии, является одной из самых выдающихся в истории Церкви. В это время достиг своего расцвета и наибольшего распространения гностицизм. Выступили и произвели общецерковный раскол монтанисты. Галльские епископы принимали большое участие и в разрешении разгоревшихся в это время пасхальных споров.
3. Гностицизм
По мнению[710] большинства новейших исследователей, гностицизм имеет восточное происхождение.[711] Родиной его обычно считают Сирию или Самарию.[712] Из Месопотамской низменности он перенесен был в Палестину и Египет, а отсюда в Рим, центр всей мировой жизни того времени, и другие обширные части Империи.[713]
Точно также и начало его относят ко временам, раннейшим пришествия Спасителя.[714] Зачатки гностицизма можно видеть уже в язьгческих космогонических отрывках, относящихся к до-христианскому периоду; таковы: миф о творении в Лейденском папирусе,[715] космогония в Страсбургском[716] или миф о творении человека у наассенов.[717] Сюда же должна быть отнесена так называемая гермесианская литература[718] и сочинения мандеев.[719]
Возник гностицизм из синкретического религиозного движения, охватившего Восток после походов Александра Македонского. В Египте (Александрии) он подвергся сильному влиянию со стороны греческой философии, особенно платоновской, а в Палестине соединился с иудейскими элементами. Небезосновательно поэтому следы его находят также в ессействе, у терапевтов и Филона Александрийского,[720]
Однако расцвета своего гностицизм достиг на христианской почве. Поэтому, когда в настоящее время говорят о нем, то имеют в виду, собственно, гностицизм христианский.
Родоначальником его большинство св. отцев-ересиологов считает Симона-волхва, известного по книге Деяний еретика, изумлявшего народ своими волхвованиями и пытавшегося приобрести у апостолов за деньги дар чудотворения {Деян. Гл. 8). Из I в. известны также Менандр, Киринф. Гностики же, по всей вероятности, обличаются и в посланиях: 1-м ап. Иоанна, 2-м Петра (Гл. 2-3), Иуды, ап. Павла к Колоссянам (Гл. 2) и, может быть, в Пастырских.[721]
Судя однако по сохранившимся источникам, полных, исчерпывающих гностических систем в настоящее время, по-видимому, не было создано.
Таковые явились уже во II столетии, почему оно по справедливости считается «золотым веком» гностицизма. Тогда именно выступили такие «столпы», как Валентин, Василвд, Маркион, Марк с их учениками, давшие свои имена целым направлениям, или школам.
Но и Церковь не осталась бездеятельной. С ее стороны в защиту православного учения и нравственности и в опровержение еретиков также выступали сильные борцы. Уже апостолы, как мы указывали, обличали гностиков в своих посланиях. Во II в. антигностическую миссию взяли на себя Иустин Философ, Игисипп и, особенно, св. Ириней, опровергая еретиков в написанных специально против них сочинениях и, вероятно, в устных проповедях и беседах с народом.
Сущность нового движения различно определяется[722] у современных исследователей. А. Неандер видит в нем «реакцию господствовавшего (до Христа) в жизни, религии и философии аристократизма старого мира против христианского принципа, разрушавшего его». «Гнозис, — по нему, — противопоставил вере масс (какой представлялось ему христианство) противоположную религию знания». «Христианство отвергло спекуляцию, — чисто человеческое философское разрешение мировых вопросов; гнозис хотел восстановить ее».[723] — Баур считает существенными религиозные и религиозно-философские элементы в нем.[724] По Гарнаку, абсолютная религия гностиков также была идентична в содержании с выводами религиозной философии. Гностики это — христиане, которые пытались возвысить быстрым темпом христианство до эллинской культуры и эту до христианства, в то время как в Церкви такая «эллинизация христианства» шла более медленно.[725] Липсий признает гнозис «первым опытом христианской философии»[726] и аналогию ему видит в учении Гегеля об идеях.[727] — Указанные авторы, несмотря на различие определений, в сущности, однако, сходятся между собой. Все они центр тяжести гностицизма полагают в теоретических представлениях еретиков.
Другие исследователи смотрят иначе. Так, Коффман утверждает, что гнозис преследовал главным образом практически-религиозные интересы, и готов видеть существенные черты его в мистериях и культе.[728] Да и Неандер, полагающий сущность гнозиса в спекуляции, вместе с этим однако говорит, что собственным, одушевляющим принципом его было спасение людей и мира от зла.[729]
И в том, и в другом направлении есть, безусловно, истина. Однако в крайних своих выводах оба они несколько погрешают. Вполне верно, что гностицизм очень много внимания уделял теоретической спекуляции — почему и носит самое свое название (от yiyvoboKco знаю) — и имеет некоторое родство с философскими системами. Но этим дело не ограничивается. Его представители желали провести свое знание в жизнь; спасение людей и мира от зла хотели устроить на земле. Отсюда мистерии, культ и, вообще, внешняя организация. Гнозис был и желал быть религией, религиозным явлением, а по организации — Церковью взамен кафолической.
Наиболее правильным, поэтому, нам кажется из западных ученых определение Зеберга. Гностики, по нему, хотели создать не философскую систему и не теологическую школу. «Они желали возвести христианство на степень откровенного религиозного мировоззрения и через это достигнуть сознательно благочестивой жизни и абсолютной уверенности в обладании спасением и действительно “духовных” христиан соединить в союз». Их целью было спасение людей.[730]
Религиозно-практические интересы считает существенными для гнозиса и В. В. Болотов. «Называя себя гностиками, представителями ведения, гностики понимали, — говорит он, — под этим вёдением не собственно мышление отвлеченное, или мышление научное. Они думали этого знания достигнуть путем религиозным». «Не самое мышление, не личное усилие человека делает его гностиком, а вступление в. известное гностическое общество, вход в которое отверст только через различные религиозные обряды».[731] Точно также и М. Э. Поснов[732] считает доказанным, что «гностицизм и по происхождению своему, и по своей сущности есть явление религиозное».
В середине II в., вероятно, гностики появились в Галлии.[733] В эпоху св. Иринея[734] здесь действовали два выдающихся представителя валентинианства,. Птолемей и Марк.[735]
Существенное содержание их учения у св. отца представлено в таком виде.[736]
Разделяется оно на две Части. Одна является историей плеромы, другая излагает историю кэномы.
История плеромы. — В начале, говорят гностики, в невидимых и неименуемых высотах существовал совершенный Эон, Первоначало (Προαρχή) и Первоотец (Προπάτωρ) всего сущего, носящий особое имя Βυθός = Глубина. Он находился в брачном союзе (сизигии) с Мыслью (Έννοια), называемой у гностиков также Благодатью (Χάρις) и Молчанием (Σιγή). От этой то самобытной пары и произошла полнота (Πλήρωμα) духовного бытия, родились все остальные зоны, а через последних получил начало свое и видимый мир.
Βυθός — необъятный, невидимый, вечный и безначальный, существовал бесчисленные века времен в величайшей тишине и молчании. Но некогда эта Глубина, соединившись с Молчанием, произвела из себя вторую пару эонов — Ум (носящий у гностиков также названия «Единородный», «Отец» и «Начало всего» — Νους, Μονογενής, Πατήρ, Άρχή) и Истину (последний — женского пола). Вместе с первыми новые два зона составили пифагорейскую четверицу (τετράς), которая считается у валентиниан корнем всего сущего.
Единородный, соединившись с Истиной, в свою очередь оказались виновниками появления третьей пары: Слова (Λόγος) и Жизни (Ζωή); а от последних через сочетание (συζυγία) произошли Человек (’Άνθρωπος) и Церковь (Εκκλησία). Образовалась, таким образом, уже восьмерица эонов. Это высшая, господствующая часть плеромы. Всякая последующая пара представляется здесь непосредственным произведением предыдущей.