Читать интересную книгу Седьмой Круг - Сергей Извольский

– Дёшево покупай и дорого продавай, – говорил обычно Витька Бондарь. – Это звучит избито и даже пошло, я понимаю, но это истинная правда. Но не вся. А вся правда, и она же истина, заключается в кураже. Кураж надо поймать. Будет кураж – будет прибыль. Не будет куража – считай прогорел. И никакие расчёты не помогут. И не только в бизнесе кураж нужен, а вообще в любом деле. Без куража, знаешь ли, и девку как следует трахнуть не получится.

– Брось, – возражал я. – Вот я, например, отлично знаю, что такое кураж. Иначе никогда бы не занимался спортом и не лез, будучи репортёром, освещать всякие опасные для здоровья события. Но я беден, а ты богат. Вот тебе и весь кураж.

– Херня, – не сдавался Витька. – Во-первых, я отнюдь не богат, а просто довольно обеспечен. Опять же, на сегодняшний день, потому что уже завтра всё может случиться, и я приду к тебе просить сотню на кофе и сигареты. А во-вторых, ты просто не ловишь кайфа от процесса сотворения денег. Именно сотворения, а не делания, как, например, говорят американцы. Потому что сотворение предполагает, когда из ничего получается что-то. Вот в этом-то и весь кайф. Опять же риск щекочет нервы и азарт будоражит кровь. Ну, а уж об удобствах, которые доступны человеку с деньгами, я умолчу. Это и так понятно.

– Да я не спорю, – вяло соглашался я. – Но знаешь ли ты, что по статистике только 8% людей способны к успешному ведению своего дела. Все остальные могут лишь продавать свой труд. А ведь среди этих остальных имеются очень и очень талантливые и, как ты говоришь, азартные люди. Художники, инженеры, учёные, поэты и писатели. Да те же пресловутые учителя и врачи, наконец. Разумеется, хорошие учителя и врачи. Неужели ты думаешь, что они не умеют ловить кураж? Ещё как умеют. Только кураж у них другой.

– Опять херня, – не сдавался Витька. – Это кайф у них другой. Кайф от занятий любимым делом. А кураж, дружище, у всех одинаковый. Что у циркового, работающего опасный трюк, что у делового, из воздуха делающего не менее опасный миллион.

– И всё-таки…

Самое интересное, что эти и другие, бесконечные и, по сути, одинаковые споры никогда нам не надоедали. Как и мы сами друг другу.

Следующие несколько часов до самого позднего вечера я провёл в мучительной борьбе с собой. Рассказать моему единственному другу о происшедшем со мной или не рассказать. Каковая борьба разрешилась самым простым и непосредственным образом. Но всё по порядку.

Дома, конечно, мы сидеть не стали. Не то было настроение и финансовое положение обоих, чтобы сидеть дома.

Для начала Витька повёз меня в какой-то ресторан на открытом воздухе где-то недалеко от Останкино, где нас довольно недурственно и не очень дорого накормили и соответственно напоили (Витька знал массу подобных местечек в Москве, и я всегда в таких походах полагался на его вкус и выбор). Потом нас занесло на Большую Никитскую в бард-кафе «Гнездо глухаря», пустое в это время дня, где мы выпили сколько-то коньяка и всласть погоняли шары на бильярде, после чего, уже под самый вечер, каким-то образом вокруг нас оказалась Арбатская площадь, и Витька предложил закончить так хорошо прошедший день и продолжить так замечательно начавшийся вечер в казино «Метелица», что на Новом Арбате.

Предложение мне показалось свежим, и я, не задумываясь, согласился.

– Только так, – поучал меня друг. – Крупные фишки кладёшь в карман, а на мелкие играешь. Понял?

– Крупные – это какие? – спросил я, бывший в казино лишь однажды, года два назад, и ничего практически из того посещения не запомнивший по причине сильного алкогольного опьянения.

– Крупные – это начиная с тысячи рублей номиналом.

– А… во что будем играть?

– В рулетку, конечно! Или ты предпочитаешь покер?

Покер я не предпочитал.

– В рулетку – так в рулетку. Это я, пожалуй, соображу. Но ты меня всё равно… это… курируй.

– Не волнуйся, – уверенно заявил Витька. – Я чую, что сегодня нам должно повезти. Особенно тебе.

– Это почему?

– Потому что ты, считай, всё равно как первый раз идёшь. А новичкам всегда везёт – это непреложный закон.

– Так уж и непреложный… – засомневался я.

– Железный, – уверил друг и поднял руку, останавливая такси.

За какой-то час мы спустили почти все деньги, что были у нас с собой.

Витька, по его словам, проиграл около семисот долларов, а у меня оставалось долларов тридцать-сорок, и мы совсем уж было собрались уходить, что называется, не солоно хлебавши, когда Витька забрал у меня последнюю тысячу рублей, и поставил её всю на «зеро».

И выиграл.

Тут-то и началось. Мы ставили на «красное» и «чёрное», на сектора и на номера. И, практически всякий раз, выигрывали. Я даже протрезвел и только старался не очень сбиться с подсчёта выигранных мною денег. Витькин совет играть только на мелкие фишки номиналом не более ста рублей, а крупные прятать в карман, был благополучно забыт, и мы лихо ставили на кон тысячные и даже пятитысячные. И продолжали выигрывать. Я потерял счёт времени, но помню, что за нашим столом четырежды сменили бригаду крупье.

Однако, ничего не помогало. Всем четырём бригадам мы щедро давали с каждого выигрыша «на чай» и уже просили разменять нам фишки по номиналу в десять тысяч рублей…

Я испытывал какое-то странное чувство. Не азарт, нет. Все эти пластмассовые кругляши на зелёном сукне передо мной и у меня в кармане с выбитыми на них красивыми и большими цифрами (особенно шикарно смотрелись десятитысячные фишки) не воспринимались мной как деньги. В моём понимании это были именно фишки и ничего больше. А то, что их количество у меня и у друга Витьки с каждой ставкой существенно увеличивается, так это вполне нормально. Мы ведь играем, верно? Глупо было бы играть и не выигрывать.

Народу за нашим столом изрядно прибавилось. Начинали мы вдвоём, но с того момента, как поймали, что называется, фарт, другие игроки в казино стали подтягиваться к нам. И некоторые тоже выигрывали, повторяя наши ставки. Но все равно только с переменным успехом. Тогда как наш успех был неизменным и постоянным.

В какой-то момент, после того, как Витькина ставка в четыре тысячи рублей на «четырнадцать красное» принесла выигрыш в сто сорок тысяч, а следом я выиграл на «шесть чёрное» сто пять тысяч, мне даже стало как-то скучно.

Именно в этот момент Виктор и пихнул меня в бок.

– Все, – сказал он тихо. – Ставим последний раз и уходим. Не будем гневить бога.

– Как скажешь, – пожал я плечами и поставил тысячу на «зеро».

Витька тоже поставил на «зеро», но три тысячи.

Надо ли говорить, что вышло «зеро»?

Крупье заменили в пятый раз, а мы поднялись со своих мест и направились к кассе.

Только сейчас я вспомнил о времени и посмотрел на часы. Оказалось, что мы «прожигаем жизнь» уже три с половиной часа, – стрелки на моём простеньком, но надёжном «Ориенте» приближались к одиннадцати вечера.

Людей в заведении явно прибавилось. Ни один стол уже не пустовал, и народ вовсю пытал своё счастье в рулетку, покер, блэк-джек и кости.

Когда бесстрастный молодой человек за кассой аккуратно и ловко выдал мне в обмен на фишки около четырёх тысяч долларов рублями, я машинально распихал пачки денег по карманам и растерянно повернулся к Витьке, который в соседнем окошке получал свой выигрыш.

– Это что, все моё? – спросил я у него.

– А чьё же? – весело удивился друг. – Я же говорил, что тебе должно повезти. И мне за компанию. Кстати, «все» – это сколько?

– Четыре тысячи долларов, – шёпотом сообщил я. – И даже больше.

– Неплохо для первого раза, – усмехнулся Витька. – У меня двенадцать.

– «Двенадцать» что? – не поверил я.

– Двенадцать тысяч. Долларов. Они же баксы, «зелёные» и грины.

Я понял, что сплю, но на всякий случай спросил:

– Ты считаешь, что нас с такими деньгами спокойно отсюда выпустят?

– А почему нет? – искренне удивился Витька. – Отец, у тебя устаревшие и одновременно искажённые понятия о таких местах, как это. Те времена давно прошли. «Метелица» – вполне уважаемое заведение, здесь не грабят. Что выиграл, то твоё. Да и не такие уж мы большие деньги выиграли. Подумаешь, шестнадцать тысяч! Хорошая тачка больше стоит. Пойдём-ка лучше в бар, отметим удачу коньячком. Жаль, что здесь не дают армянского, но «Хеннесси» вполне сойдёт…

Мы поднялись по обрамлённым сотнями маленьких лампочек ступеням и прошли налево, в бар. Сели в широкие и низкие кожаные кресла, и к нам тут же подошёл официант с прейскурантом.

– Два по стопятьдесят коньяка, – не глядя в прейскурант заказал Витька. – Только не самого дорогого, – он слишком жёсткий и не самого дешёвого, – он совсем не вкусный. Того, что посерединке. Два кофе. Две минеральных воды «Перье». Лимон. И две сигары «Давыдофф». Ты есть что-нибудь будешь? – обратился он ко мне.

Я молча покачал головой.

– Тогда все, – отослал официанта Витька.