Паула слушала, пораженная этой невероятной историей. Прямо сюжет для мелодрамы, да и только. Потом задала первый вопрос, который пришел ей в голову:
– Но почему итальянец, к тому же граф? Зачем такие сложности? Не рисковали ли они, присваивая известную итальянскую фамилию и титул?
– Не рисковали, потому что не существует никаких Кантильо. Они взяли это имя с винной этикетки. Кантильо – сорт итальянского виноградного вина, но это не фамилия, а название местности где-то на юге Италии, где производится это вино. Я нашел это в Интернете. А итальянцем они сделали его потому, что у него типичная для итальянцев внешность. Возможно, он даже итальянец по происхождению, но это не важно.
– Ничего не понимаю, – покачала головой Паула. – Но зачем им нужно было выдавать его за итальянца?
– Они придумали это, чтобы отвести от себя подозрения. Кому придет в голову, что между итальянским художником, твоим дядей и леди Беллинджер есть какая-то связь? Кантильо постоянно общался с тобой и с твоей мамой, но вам и в голову не пришло искать какое-то сходство между ним и твоим дядей, потому что вы считали его иностранцем, художником, и никем иным.
Паула нахмурилась.
– А знаешь, если подумать, он и вправду чем-то похож на дядю Шеймуса в молодости. У него тоже были темные волосы, карие глаза…
– Тетя Вероника тоже была темноволосой, только глаза у нее были голубые. – Альберт помолчал немного, затем продолжил: – Не знаю, догадывалась ли тетя о двойной жизни Кантильо или же знала его только как Дэвида Райдера. Думаю, что все-таки знала, ведь о нем несколько раз писали в прессе. Он, разумеется, говорит, что не был знаком с нею, и бесполезно доказывать обратное.
– Если, как ты предполагаешь, мой дядя обобрал твою тетю и выманил у нее все деньги, тогда почему у него ничего не было, когда он умер? – указала Паула на нестыковку в его истории.
– Ну в этом как раз нет ничего удивительно. Возможно, он эти деньги проиграл или вложил в какой-то бизнес и прогорел. А возможно, он их где-то припрятал и не успел потратить. Он ведь умер скоропостижно, правильно?
– Да, от сердечного приступа.
– Вот видишь. Не исключено, что незадолго до смерти твой дядя из-за чего-то повздорил с Кантильо, при этом все деньги, или ключ от сейфа, где они хранились, или шифр банковской ячейки находились у него, но, как бы там ни было, Кантильо теперь ищет их.
– Откуда ты знаешь? – удивилась Паула.
– Элементарная логика, радость моя, – заявил он тоном легкого мужского превосходства, заставившим Паулу улыбнуться. – Разумно было бы предположить, что после внезапной смерти сообщника Кантильо, имея приличную сумму, должен исчезнуть, однако он не только не исчез, но и продолжает ваши уроки. А почему?
– Почему? – тупо повторила Паула.
– Да потому, что он не получил этих денег или же получил, но далеко не всю сумму, а хочет все. Он пытается выяснить, куда твой дядя спрятал деньги. Вполне возможно, что деньги или ключ к ним находятся где-то у вас в доме, вот он и приезжает регулярно, пытаясь понять, где они.
Паула попыталась осмыслить то, что сказал Альберт. Она как-то не замечала, чтобы Винченцо проявлял любопытство и бродил у них по дому, но иногда она оставляла его на несколько минут одного. Мог ли он использовать это время для поисков? Нет, она просто не в состоянии была поверить, что Винченцо мог оказаться настолько двуличным. Он всегда казался ей искренним, открытым, милым. С другой стороны, если он мошенник, то вполне естественно, что он умеет быть обаятельным и запудрить мозги.
Паула была удручена. Неприятно было признавать, что ей столько времени морочили голову. Кантильо горячо утверждал, что взялся давать ей уроки исключительно из-за ее таланта, а на самом деле это был просто удобный предлог, чтобы попасть к ним в дом? Теперь она припомнила, как дружны были Винченцо и дядя Шеймус. Несколько раз дядя сам ездил за Кантильо на своей машине и привозил его к ней на урок. Паула думала, что ему просто скучно и потому интересно общество художника, но теперь понимала, что все это было неспроста.
Через каждые несколько месяцев Винченцо пропускал уроки. Паула не обращала внимания на даты, но, кажется, это было раз в три-четыре месяца. Выходит, он пропускал уроки потому, что ездил в Брайтон играть роль Дэвида Райдера. Кроме того, время, когда Кантильо появился в ее жизни, и то, что их познакомил дядя Шеймус…
Еще одна мысль пришла ей в голову, и Паула поспешила поделиться ею с Альбертом.
– Наверное, ты прав. Во всяком случае, это объясняет, почему Винченцо, несмотря на то что я отказалась от его уроков, приехал…
– Ты отказалась от его уроков? – удивился Альберт. – Когда?
– Вскоре после того, как мы приехали из Брайтона.
– Почему ты это сделала и почему не сказала об этом мне?
– Не сказала потому, что не считала это важным, да и разговора такого не было. А почему отказалась… Просто я подумала, что узнала вполне достаточно, ну и… за уроки он берет довольно дорого…
– И, несмотря на это, он все равно приехал?
– Да. Вначале мне показалось это странным. Но потом я подумала, что он не хочет бросать наши занятия, потому что видит во мне перспективного художника. Он даже сказал, что если дело в деньгах, то будет учить меня бесплатно.
– Вот как? Это интересно, – пробормотал Альберт. – И лишь подтверждает мою теорию о том, что он еще не нашел того, что ищет, и ему нужен доступ в ваш дом.
– Но если то, что он ищет, действительно в доме, то где оно может быть? Мы с мамой тщательным образом осмотрели всю мансарду – бывшую дядину комнату, но ничего подозрительного не нашли. Мы правда искали другое…
– Вот именно, – подхватил Альберт, – вы просто не знали, что искать. Даже если вы натыкались на какой-нибудь шифр, то не догадывались, что это такое.
– Ну, во всяком случае никаких денег мы не нашли, это точно.
– Сомневаюсь, что деньги хранятся в доме.
Паула печально покачала головой.
– И все-таки мне трудно поверить…
– В то, что Кантильо мошенник? Ничего удивительного. Этот сладкоречивый итальяшка умеет вскружить женщине голову комплиментами. Я слышал, как он обхаживал мою мамочку. Ах, он никогда не видел таких очаровательных глаз, такого цвета лица, нежного, как лепестки роз. А ее нежные ушки похожи на морские раковины. – Альберт скрипнул зубами и прорычал: – Он и тебя так обхаживал. Он приставал к тебе, да? Если он посмел, я…
Паула приложила ладонь к его губам, останавливая обличительный поток, и покачала головой.
– Альберт, успокойся, ничего такого не было, никогда, клянусь. Кем бы Винченцо ни был на самом деле, по отношению ко мне он вел себя очень корректно. Он никогда не позволял себе ничего лишнего, никогда не заигрывал со мной. Да он ко мне и пальцем никогда не притронулся. Мы с ним просто друзья.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});