балкон покурить и позвал с собой Антона. Мама упорхнула на кухню, а мы остались вдвоём за столом. Ирина подняла на меня свои большие глаза. В них стояли слёзы, отчаяние и… горькое неподдельное сожаление о том, что между нами произошло.
«Пожалуйста, не надо», – беззвучно попросила она, шевеля одними губами. В гостиную вошла мама, держа в руках горячее, и Ирина снова опустила глаза.
Сложно сказать, что я тогда чувствовал. Если бы я знал, кто она, то никогда бы не притронулся к девушке брата. Тем более его невесте. Наши отношения с Антоном не были крепкими. Он считал, что в семье меня любили больше, чем его. Но это не так. Брат был старше, поэтому отец спрашивал с него строже, но и меня никогда не баловали.
Я ушёл почти сразу, чтобы не мучить Ирину своим присутствием. В этот же день отправился в Москву. Мне было неважно куда, лишь улететь, а свободные рейсы были только в столицу. Больше в России я не появлялся. Даже когда требовалось моё личное присутствие, я отправлял доверенное лицо.
И только два месяца назад я нашёл этот конверт.
Глава 19
– Наверное, теперь нет надобности беспокоить мёртвых, чтобы узнать правду, – произносит Серж. – И неизвестно, как сложилась бы судьба, если бы это письмо я увидел сразу. К сожалению, что-то исправить не в моих силах. Так же как и сказать спасибо своему брату за то, что он любил и воспитывал моего сына, я никогда не смогу.
Серж поднимает на меня свой ясный взгляд. Я словно смотрю на своё отражение, если бы не лучики морщинок вокруг таких же светло-карих глаз и лёгкая седина волос. Я, но только старше.
– Я похож на своего прадеда по отцовской линии. – Серж как будто снова читает мои мысли. – В его детях гены, влияющие на внешность, никак не проявились. Как и на нашем с Антоном отце. Я, пожалуй, первый, кто унаследовал внешность Емельяна. Как и ты, Алексей. Я знаю, что это не искупит моей вины перед своим сыном, которая произошла только по моему незнанию, но у меня есть возможность помочь хотя бы тебе. У нас есть хорошие методики восстановления после любых заболеваний, но всё-таки самыми лучшими являются клиники в Швейцарии. Там целая сеть нейрореабилитационных медицинских центров, которые используют инновационные и индивидуальные методы восстановления после различных неврологических заболеваний. Я уже отправил запросы в самые популярные клиники. Нет? – нахмурившись переспрашивает Серж, заметив, что я качаю головой.
– Об оплате лечения даже не беспокойся. Всё, что от тебя потребуется, это твоё согласие и соответствующие документы, – продолжает настаивать мужчина.
Нет.
– Лёша, ты чего? – встаёт на его сторону Надя, которая всё это время хранила молчание. – Это… Это же лучшее! Понимаешь? Ты сможешь полностью восстановиться! Причём намного быстрее! Не отказывайся! Пожалуйста! – Она умоляюще смотрит на меня.
– Девушка права, Алесей, – замечает Серж. – Но я не могу заставить тебя. Это решение принимать только тебе. Я очень хочу, чтобы ты знал – лишь ты можешь рассказать мне о моём сыне. Чтобы у меня было хотя бы это. Всё, что помнишь. Каждую мелочь. Ведь из-за своего упрямства – не видеть больше Ирину, я даже не был на похоронах родного брата. Я всё-таки думаю, что ты хорошенько обдумаешь моё предложение и поступишь правильно. – Неожиданно обретённый родственник смотрит на Надю в поисках поддержки, и мой ангел ему согласно кивает. – Но есть ещё кое-что, что не даёт мне покоя. Почему Ирина после смерти мужа не рассказала правду тебе?
Я думаю, что она собиралась. Ведь именно фото Сержа она держала в своих руках. Только не понятно: хотела ли она сказать, что считала его моим отцом, или же просто умирала с фотографией любимого человека. Пододвигаю планшет и печатаю: «Она хотела».
– Хотела? – В меня впивается внимательный взгляд и тут же опускается, потому что внятно я не смогу ничего объяснить.
Надя накрывает мою руку своей. Словно чувствует, что я сейчас ощущаю. Да, именно в такие моменты мне хочется кричать от бессилия.
– Ладно, молодёжь. Нам всем следует немного отдохнуть и подумать. Как только я получу ответ из Швейцарии, дам вам знать, а пока нужно подготовить все необходимые бумаги. И начать, я думаю, нам стоит с теста ДНК. Это значительно упростит и ускорит решение целого ряда проблем. Да и у вас отпадут лишние сомнения в правдивости моих слов. Вообще, во всей этой истории очень много вопросов, и я серьёзно задумываюсь о том, чтобы нанять детектива и попробовать найти ответы хотя бы на часть «почему?».
Зачем? Хочу спросить я, но всего лишь смотрю на Сержа. Именно сейчас, когда в моей душе и в моём сердце поселился маленький мир, я не желаю, чтобы он был нарушен. Да я очень хочу восстановиться полностью, но при этом не намерен ни на день, ни на минуту расставаться со своим ангелом, что при лечении в швейцарской клинике, будет невозможно.
Именно это я пытаюсь объяснить и Наде, которая изо всех сил старается убедить меня принять предложение Сержа, когда тот уходит. А я боюсь. До последнего вздоха боюсь её потерять. Потому что знаю – без неё я не смогу.
– Лёша, ну как ты не хочешь понять?! Это ведь такой шанс! Нужен всего лишь год, может быть даже меньше, и ты вернёшься!
Год – это бесконечно долго, если возвращаться будет не к кому.
Нет. Качаю головой. И пишу на планшете, одно слово: «развод».
– Ты хочешь развестись?
Да. Киваю.
– Но… – начинает Надя.
Нет.
Марина не станет цепляться за беспомощное существо и будет рада получить свободу. Только вот я не знаю, как сказать Наде, что я не просто люблю её, а дышу ею, и хочу, чтобы она стала моей женой. Так же как и не знаю, хочет ли этого сама Надя.
– Лёш, я… – Надя закусывает губу, словно боится произнести слова вслух.
«Ты выйдешь за меня?» – набираю на планшете.
Наверное, я окончательно обезумел, потому что требую от молодой, здоровой, красивой девушки невозможного: связать свою жизнь с немым калекой.
Надя, не мигая смотрит на дисплей. На её лице целая гамма чувств. Но мне нужен её ответ. Если она скажет «да», я поеду хоть на край света. А если «нет», то