— Не знаю, — обхватывает руками голову. — Словно, кто-то хочет свести меня с ума, подкидывая картинки из моего прошлого! Я ничего не понимаю. Ты, — смотрит он на меня полубезумным взглядом. — не должна же была сниматься в клипе. Так почему ты снимаешься? Ты на нее очень похожа! Если бы я не знал, что ее нет в живых, то очень сильно бы сомневался в том, что наше первое знакомство состоялось тогда, на вечере.
— О чем ты? — пугаюсь я его напористости. Он должен страдать и переживать те кошмары из прошлого, как и я, но он не должен узнавать кто я есть на самом деле.
— Хочешь узнать? Идем! — берет он меня за руку и ведет вверх по тропинке.
— Куда?
— Ты, помнится, задавала вопросы мне о названии курорта и что значит все это для меня. Идем, я расскажу! — тянет меня за собой Рома. Я следую за ним.
* * *
Мы поднимаемся наверх и только здесь Рома замедляет свой шаг и отпускает мою руку. Я облегченно потираю запястье. На нем отпечатки пальцев Ромы, но он этого не замечает. Он не прекращает ходить взад-вперед.
Наконец он останавливается и опускается прямо на траву. Я опускаюсь рядом с ним.
— Три с половиной года назад я отдыхал в этих местах с друзьями, — начинает он. Я закусываю губу. Я знаю то, о чем он хочет мне поведать. — мы также, как и в клипе, разбили палатку у берега реки и не о чем не задумываясь, проводили дни, пока…
Я хватаю ртом воздух, который, кажется, не доходит до моих легких.
— Пока что? — заставляю я себя произнести этот вопрос. Он поворачивается ко мне и, невесело ухмыляясь, продолжает:
— Пока, однажды, я не встретил в лесу, недалеко у лагеря, девушку в платье невесты. Она пряталась от своего жениха и его дружков. Ее звали — Валерия. Лера, — медленно, на распев произносит мое имя Рома, смакуя каждую букву. По моему телу проходит разряд. — Она была прекрасна и очень похожа на тебя. Только, — продолжает Рома, не замечая, что меня трясет и это совсем не от холода. — ее волосы были шоколадного оттенка, молочного шоколада и они были длинными и чуть-чуть волнистыми. И еще, — глядит теперь мне прямо в глаза Рома.
— Что? — шепотом спрашиваю я у него.
— Ее глаза, — так же тихо отзывается он. — Они были испуганными и такими беззащитными, а твои… они излучают уверенность и какую-то холодность, что ли… — задумывается над своим ответом Рома.
Холодность? А раньше, значит, беззащитность! Я опускаю глаза книзу и пытаюсь разобраться с тем, что творится у меня внутри.
Может, именно, поэтому, мне так легко удалось обмануть Рому? Именно, поэтому, он не узнал меня? Я изменилась? Настолько сильно изменилась?
— Тебе нехорошо? — с опаской спрашивает меня Рома, возвращая в реальность. Я отрицательно мотаю головой и прошу продолжить его свой рассказ. — Ладно, — соглашается он. — Так, вот, Лера сказала, что ее против воли хочет женить на себе один из местных влиятельных людей. Его звали Шахрукх. — у меня переворачивается все внутри, лишь от одного имени этого человека. Я нервно сглатываю. — Он страшный человек. И я вызвался помочь ей. А как же иначе?! — спрашивает сам у себя Рома. — Она была такой нежной, словно цветок, что остался без солнца и тепла. Мы договорились с ней, что я помогу ей добраться до города.
Решив, что лучше всего добраться до населенного пункта, чем ловить попутку, мы пошли с ней лес и… она была очень смешной и озорной. А как она пела, хоть и фальшивила специально, — улыбаясь своим воспоминаниям, делится со мной Рома. — Это было просто волшебно. Те дни, что я провел с ней, с Лерой — это была жизнь! Но потом, — Рома на секунду замолкает и прокашливается, прочищая горло. Ему трудно воспоминать об этом, я вижу это.
— Не можешь говорить? — задаю я ему вопрос.
— Могу… сейчас уже могу. Потом, нас нагнали: сам Шахрукх и его прикормленные псы-охранники. Он приказал им, чтобы меня отделали как следует, а Леру… — внезапно Рома ударяет по стволу одинокого дерева, что стоит здесь. Несколько листков опадает с него и плавно ложатся на ковер из густой травы. — Они забрали ее… Он забрал ее у меня. Хм, — с горечью усмехается Рома и поднимется с земли. — а знаешь, они тогда меня знатно отделали. Мне потом врач сказал, что я несколько дней провалялся без сознания. Очнулся я уже в больнице. Потом, я узнал, что ее больше нет…
Он замолкает. Я смотрю на него и во мне просыпается желание сказать, что он ошибается — я тут, живая и здоровая, если так можно выразиться. Прикусываю себе язык. Я еще не узнала того, что мне нужно знать. Все это я и без него знаю.
— Грустная история, неправда ли?! — поворачивается ко мне Рома.
— Да, — соглашаюсь я с ним и тереблю в руках уже пожелтевшую травинку. Она гладкая и одновременно жесткая, что об нее можно порезаться. Неужели, и я стала такой?
— Я вернулся сюда потом, — неожиданно продолжает он свой рассказ. Я поднимаю голову, показывая тем самым, что готова его слушать дальше. — Когда мне сказали, что ее тело не нашли, я надеялся… Очень долго надеялся, что она жива и ей просто нужна моя помощь. Я искал ее…, но у меня ничего не вышло. Я решил уехать отсюда и больше никогда не возвращаться сюда. Здесь у меня осталось лишь тоска и боль.
Я закусываю губу и отворачиваюсь от него, пряча слезы — они текут уже ручьем. Я глотаю соленые ручейки своих страданий, которым уже тесно внутри меня и не могу понять где правда, а где ложь. Кому верить, а кому нет.
Поджимаю к себе колени и кладу на них голову, волосы закрывают мое лицо. Я не могу сдержать всхлип.
— Что с тобой? — замечает мое состояние Рома. Он делает попытку подойти ко мне. Я останавливаю его жестом руки. — Что случилось? — не может понять он.
— Почему ты вернулся сюда? — украдкой утираю я ладонью влагу со своего лица. Я все еще не смотрю на Рому.
— А, ты про это… Год назад, — погружается вновь в свои воспоминания Ромы. Мне это дает шанс быть не рассекреченной. — я узнал, что появилась возможность построить курорт недалеко отсюда. Ох, — вырывается вздох из его груди. — и я решил, что…
— Ты построишь в ее честь этот курорт? — понимаю я, что и название, и курорт существуют непросто так. Не могу определиться, приятно ли это мне. Но, кажется, я чувствую лишь пустоту и сожаление о потерянном времени.
— Да, ты права. Все так и было. — Рома подтверждает каждое мое слово.
Я не могу верить ему. Так не бывает! Шахрукх говорил тогда другое, а потом еще эта помолвка с Наташей.
— А почему же ты уехал и так просто оставил ее одну здесь, когда она так нуждалась в тебе? Когда ей было страшно и она не видела выхода из ситуации?! — яд разъедает меня изнутри. Я вижу, что Рому он тоже задевает. Он морщится под тяжестью этих слов. Кажется, что я физически причиняю ему боль, находясь на расстоянии от него самого. — Почему?! — едва не срываюсь я, поддаваясь вперед, опираясь на руки.