Бдил, значит.
Защитник мой!
Собственно поэтому сумка и сползала. А еще до меня периодически доносилось возмущенное ворчание. Хорошо еще хоть оказалось, что я слышу не все подряд собачьи мысли, а лишь те, которые вроде “диалога”. По крайней мере бубнеж чихуашки именно так и слышался, вроде: “Ишь, жених выискался! Р-р-рав! Слышь, на чужой кусок не пяль хоботок! Или там был роток?.. И вообще, что это он там пялить собрался?! Неважно. Загр-рызу за Машку! О, почти в рифму…”
Но Адриан хотя бы не слышал этого позорища. Конечно, я все еще была зла на него. Но одно дело самой кипеть праведным гневом на этого шовиниста, и совсем другое давать повод для насмешек над собой!
Без того идти рядом с ним было непросто. Метка на плече явно реагировала на присутствие мужчины. Она стала горячей, а ее пульсация сделалась отчетливей. И я сама нет-нет да и замечала на себе внимательный взгляд черных глаз.
А возмущенная чихуашка только подливала масла в огонь.
По пути нам попадались спешащие на занятия студенты, преподаватели и технический персонал. Они удивленно косились на адептку, которую куда-то под личным конвоем ведет ректор, но лишь торопливо здоровались и пропускали нас, не пытаясь задержать.
Так мы прошли коридорами и переходами и… вышли к лазарету. Я с удивлением узнала знакомую резную дверь из красного дерева. Сюда я приходила вместе с друзьями, когда я хотела узнать о самочувствии принцессы Аленты после отравления цветком драголита, будь он неладен. Но нас тогда, конечно же, не пустили.
Это крыло было почти безлюдным. Только где-то за поворотом шаркал артритными ногами старый уборщик, увозя прочь тележку с ведрами и швабрами.
Так и не дождавшись, пока мне галантно откроют дверь, я шагнула вперед и сама потянулась к ручке, но в следующее мгновение раздался резкий сухой щелчок и воздух вокруг сгустился и замерцал синими искрами. А я оказалась прижата к этой же двери сильным мужским телом.
- Это ненадолго сдержит твоего сурового охранника, - пояснил Адриан, обнимая меня за талию. Длинные мужские пальцы прикоснулись к моей щеке, скользнули за ухо, поправляя выбившийся локон и сжали волосы на затылке, не позволяя отстраниться. - Мари, я хотел поговорить.
- Не стоит.
- Я понимаю, что ты обижена, но…
- Не понимаете! А если правда понимаете хоть немного, тогда снимите метку.
- Не могу.
- Или не хочу?
Я думала он отведет взгляд, захочет соврать, но он смотрел все так же серьезно, внимательно. Словно пытался уловить малейшие изменения в моей мимике. Горячие ладони скользнули по лопаткам, коснулись спины, вжимая в мужское тело лишь крепче. Давая ощутить сильные мышцы его живота и груди.
Ох, сохранять трезвую голову все сложнее с каждой минутой, но я держусь.
- Не могу, Мари. Но даже если бы мог, не захотел. Мой дракон сделал выбор, это решение неизменно.
- А вы? - я вдруг поняла что его слова остро царапнули, словно задели какую-то зудящую рану.
- Что? - нахмурился мужчина, явно не понимая вопроса.
- Выбор делает зверь или человек?
- Мы не разделяем наши две ипостаси. Они неделимы. Умирает человек - погибает и зверь. Умирает зверь… человек превращается в ходячий овощ, как все те за этой дверью, кому мы сейчас пытаемся помочь. Но… да. Зверь чувствует элейн первым, - на красивых губах лорда вдруг появилась легкая улыбка, а глаза сверкнули озорными искрами. - Обычно. Хотя в нашем случае, когда ты оказалась в моих покоях, кажется, я первым сумел потерять от тебя голову.
- О, понятно… - не смотря на мою выдержку, ему все же удалось меня смутить, но когда его рука почти по хозяйски обняла меня за талию, уперлась ладонями в каменную грудь и спросила. - Но где в этом уравнении я? Мое мнение хоть что-то решает?
Короткая пауза объяснила все лучше, чем любые слова.
- Понятно… Знаете, если эта истинная пара - эта “элейн” - это так прекрасно, почему тогда моя подруга, она из вашего мира, оборотень, готова травится алхимическими зельями, только чтобы не попасть в эту ловушку? Просто потому, что самец выбрал и так решил?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Понятия не имею, что произошло в жизни у твоей подруги, но истинная пара - это подарок богов, Мари. От него не отказываются.
Прежде чем я успела придумать ответ, меня отпустили на волю, а мужчина толкнул тяжелую дверь, пропуская меня вперед.
Я лишь вздохнула, поправила сумку с внезапно ожившим псом, который теперь ошалело крутил мордой с “воплями”: “Это я что?.. Заснул что ли? Вот позорище! Солдат на посту не спит, Родина в опасности!”
Там был еще один коридор. Слева находился кабинет целителя лекаря Хармса. Справа какое-то подсобное помещение, откуда как раз выходила помощница лекаря - круглолицая брюнетка, нагруженая коробками. Собственно она нас и выставила в прошлый раз вон.
Еще дальше по коридору в приоткрытую дверь было видно основное помещение лазарета. Сегодня все кровати были пусты.
Мы прошли в крайнюю дверь слева. Нас уже ждали. Почти десяток человек разного возраста, комплекции и рас. И почти все незнакомы, кроме, разве что принцессы Аленты.
Я не видела ее с того самого злополучного дня.
Девушка стояла у окна полубоком, сжав пальцы на деревянном подоконнике, и глядя на разноцветные холмы, покрытые кронами золотых берез, багряных тополей и все еще зеленовато-желтых кленов.
В помещении и без того было светло, но на потолке еще горел десяток искусственных лампочек превращая и без того светленькую принцессу в подобие умертвия. Бледная кожа, обескровленные губы. Да уж, в гроб краше кладут. Если ее дракон действительно засыпает… а тут еще я с драголитом.
Мне хотелось подойти к девушке и попросить прощения за то, что я такая неумека, за то что причинила ей боль по незнанию. Но на глазах у десятка зрителей это было делать глупо и я осталась стоять на месте.
К ректору тут же подошел лекарь Хармс и они тут же отошли в сторонку, что-то обсуждая. Еще двое мужчин и одна женщина тоже были из профессорского состава. А вот парочка молодых драконов явно были студентами. И одна грациозная феечка суетилась у широкого стола, раскладывая какие-то документы.
- Можем начинать? - мужчины вернулись, лекарь скользнул по мне взглядом и его вопрос повис в воздухе.
- Да, - услышала я за спиной.
На меня с жадностью уставились два десятка глаз, а я поежилась.
Почему такое чувство, что на этой выставке я главный экспонат?
ГЛАВА 23
Ректор конечно предупреждал, что на меня и мою уникальную магию особый расчет. И если я покажу хоть какой-то результат, то это именно то, что сможет меня защитить от Попечительского совета и лорда Кавендиша. Но я никакой уверенности вообще не ощущала.
Адриан тоже выглядел раздраженным. Возможно из-за нашего разговора в коридоре, но он явно едва сдерживал гнев и раз за разом рычал на косячных горе-исследователей, которые то роняли какие-то мензурки, то рассыпали документы.
Я же просто отчаянно трусила. Храбрый Нельсон, чувствуя мою тревогу угрожающе порыкивал и пытался цапнуть кого-нибудь за руку исключительно в превентивных целях.
На очередной такой акт целитель Хармс недовольно сверкнул стеклами очков, косо глянул на мрачного как туча ректора, и тихо буркнул:
- Будьте добры, успокойте своего питомца. Нам и без того хватает нервных… самцов.
Входная дверь вновь глухо стукнула и я увидела миссис Гордею и Дафну, которая тащила вслед за преподавателем ботаники поднос, на котором стояла склянка с золотистой жидкостью.
Новоприбывшие поздоровались, разве что Дафна тут же сделала “козью” морду, как только увидела меня среди остальных людей.
- Итак, Мария, - лекарь в предвкушении и потер сухие ладони и захрустел суставами длинных пальцев. - Лорд Карвер предложил использовать магию мимика, чтобы понять как она воздействует или не воздействует на уснувших драконов. Надеюсь, вы нам в этом поможете.
- Да, но… - промямлила я, стараясь не смотреть на выжидательно вытянувших шеи зрителей, - вы же понимаете, что я тут без году неделя и пока слабо владею своими способностями.