Вася пожалел девушку.
— Сейчас не выйдет, но я прибуду сюда еще раз и постараюсь перебросить вас в будущее.
Катерина махнула рукой:
— Э, нет! Где родилась, там и пригожусь. А ты не волнуйся — выкручусь. Думаю, что красивая женщина ни при каком строе не пропадет.
Вася хотел было приобщить девушку к социалистическому мировоззрению, но ощутил трепет внутри себя и понял, что зов из будущего дан, и вот-вот начнется перемещение.
Ближе к вечеру Антон и его двоюродный брат Марк сидели в гостиной у потрескивающего камина. Оба угрюмо молчали, и, наконец, Марика прорвало:
— Нет, я ни на грош не верил этому посланнику. И что же? Он взял да испарился прямо на глазах Катерины.
Не выказывая эмоций, Антон хмуро спросил:
— И что ты намереваешься делать?
Закинув ногу на ногу, Марик развалился в своем удобном кресле:
— А у нас всего один выход: по-быстрому распродать собственность и вместе с деньгами свалить за границу.
Антон остался хмуро-сосредоточенным:
— Кем я буду за границей? Богатым эмигрантом, которому никто не доверяет? Спасибо, не надо. Сейчас у меня скопилось полмиллиарда долларов. Так вот, я пущу эти деньги на революционную борьбу и войду в новый режим не элементом, подлежащим уничтожению, а организатором и хозяином жизни.
— Не хило! — выпалил Марик, и после паузы поинтересовался. — А как поступишь с Катериной?
— Незамедлительно порву с ней: лидер оппозиции просто обязан быть хорошим семьянином.
Удрученно разглядывая обуглившуюся машину времени, Вася уже во второй раз повторил:
— Хорошо, хоть я успел вырваться из этого логова.
Костик, с момента появления друга не прекращающий хмурить лоб, словно бы ничего не услышал и спросил совсем о другом:
— Значит, движок нужно было смещать влево?
— Сто раз ведь говорил: левая сторона — прошлое, правая — будущее.
— Но хоть убей меня, а во время твоего путешествия движок стоял в крайне правом положении.
Вася засмеялся.
— У тебя в мозгах все перепуталось. Неужели же ты думаешь, что я не отличил бы светлого будущего от агонизирующего капитализма? Хотя, — юноша запнулся и помрачнел, — мне почему-то все время казалось, что я был не совсем в НЭПе… Может быть, меня, и правда, занесло в грядущее?..
Об авторе
А. Белл — это содружество двух авторов: Людмилы Хохловой и Наталии Поповой. Людмила Владимировна Хохлова, 1954года рождения, родилась в посёлке Салтыковский Московской области, образование высшее.
Наталия Алексеевна Попова, 1956 года рождения, родилась в Москве, образование высшее.
После окончания институтов обе работают в оборонной промышленности. Публиковать свои работы стали с 2006 года в газетах «Тайная сила», «Шестаяраса», «Необъявленный визит» и журналах «Наука и религия», «Дельфис», «Чистый источник», Донецкий рериховский вестник «Орифламма». В 2010 году в издательстве «Лотос» вышла книга «Лазейка для Иуды».
В № 1 (12) «Знание — сила: Фантастика» за 2011 год опубликован рассказ «О пользе самодельных табуреток».
Тамара Ветрова. Заблуждение
В квартире № 9 появился бюст. Или, лучше сказать, возник… Как он выглядел? Да как обычно: без рук, без ног — зато физиономия… самая преисполненная… При этом взгляд каменного гостя был нацелен строго на дверь в коммунальную уборную; создавалось впечатление, что он держал этот объект под жестким контролем; «объект находится под наблюдением»… Гм.
Тут надо отметить, что в описываемый период девятая квартира почти совсем опустела. Хотя до того была полна жильцов, которые беспрерывно запинались о каждый порог, налетали на всякую дверь и бранились довольно отвратительными голосами; так что, повторяем, до настоящей минуты там, можно сказать, яблоку было негде упасть — не то что бюсту… Но вдруг, как сказано, жильцы удивительной квартиры исчезли — точно расползлись по многочисленным щелям. Возможно, впрочем, что кто-то уехал в командировку… допустим — уехал в город Рыбинск, набираться опыта… Или в другое место… А кто-то отбыл на дачу. Построил себе дачу около озера и уехал. Почему нет? Так или иначе, дома остался один-единственный человек, его звали Анатолий, а вот фамилию жильца уже не восстановить; эта фамилия утратилась навсегда.
Об Анатолии особо сказать нечего; или — если уж взяться за характеристику его свойств — можно отметить, что, как какой-нибудь газ, он отличался специфическим цветом и запахом. Цвета жилец был синего, с лиловыми вкраплениями и желтыми подтеками; какой-то импрессионизм, ей-богу — или как это называется? Не реализм, точно. Ну а запах герой имел по сезону: сивушные масла, приправленные, соответственно, то луком с чесноком (чтобы уберечься от зимних инфекций), то — выдержанными малосольными огурцами. И это было тем удивительнее, что хозяйство Анатолий вел довольно беспорядочное и, уж во всяком случае, огурцов не солил; как видно, эти огурцы солились и плесневели сами, под воздействием живой природы… Н-да.
Бюст обнаружился утром; знакомство, можно сказать, было не из приятных. Жилец на ощупь двигался в сторону уборной; на ощупь — поскольку света в коридоре не было уже третий месяц. И вот, пересекая таким образом коридор (как разведчик — чужую границу… Которая на замке…), пригибаясь на всякий случай (ибо с потолка, с бесполезной лампочки свисала всякая дрянь… кальсоны-не кальсоны…), Анатолий приближался ко входу в туалет, КАК ВДРУГ..
…запнулся, пребольно ударив палец на ноге.
— Сволочь! — высказался Анатолий и вздрогнул. Давненько он не слышал своего голоса…
— Легкие… не прочищены… — заметил Анатолий, наклоняясь: пострадавший жилец предпринял попытку нащупать, обо что он споткнулся. И тут же обнаружил крупную голову каменного истукана.
— Спички! — буркнул Анатолий, проявив сообразительность. То есть человек догадался, что без спичек ему нипочем не разглядеть, что за дрянь понаставили его соседи прямо на пути к уборной…
Через пять минут Анатолий со свечой в руке вернулся на исследуемый участок. Бюст стоял точно там, где жилец едва не повредил палец — в полуметре от двери в уборную; увесистый каменный бюст с идиотским выражением величия на облупленной физиономии.
Анатолий, удерживая бутылку со свечой двумя руками, осмотрел пришельца.
— Это что за Павлик Морозов? — наконец вымолвил он и присел перед бюстом на корточки.
— И лицо… с выражением… — выговорил жилец. — Минин и Пожарский какой-то…
— Ты чего? — обратился Анатолий прямо к бюсту. — Толку-то молчать…
И тут исследователя будто обнесло.
Во всяком случае, что-то в девятой квартире определенно изменилось. Как будто тут внезапно открыли форточку… Или что-то в этом роде…
Повинуясь незнакомому чувству, Анатолий аккуратно поместил бутылку со свечой к стене и сам присел тут же рядом: слева — свеча, справа — бюст.
В эту самую минуту (по космическим часам), на расстоянии 12 тысяч световых лет от Земли, на пустой черной равнине разговаривали двое. Их звали Первый и Второй.
Первый: Философ должен смотреть вверх. Вверх! Он не сенатор, чтобы искать что-то под ногами.
Второй: Что же искать сенатору под ногами? Корм?
Первый: Не ерничай. Ты прекрасно знаешь, что никакого корма там нет и быть не может.
Второй: Знаю. Ни там, ни где-либо еще. Вот я и говорю: Философ должен смотреть вверх. Верх — это перспектива. Если бы был телескоп…
Первый: Ну, был бы телескоп! Допустим. Что бы ты стал с ним делать?
Второй: Наметил бы перспективу.
Первый: Но твоя голова не движется. Шея — каменная… Какая перспектива?
Второй: Теоретически…
Первый: Теория, практика! Посмотри вокруг!
Второй: Я не могу в о к р у г. Я могу только перед собой. В этом суть Великой Реформы.
Первый: Суть? Прекрасно сказано!
Второй: Зерно. Каждый видит не дальше своего носа. Фигурально выражаясь… Психологически это абсолютно мотивированно. Человека не гнетут воспоминания…
Первый: Воспоминания? Что это значит? Я забыл.
Второй: В этом весь смысл. Не тащить на себе груз прошлого.
Первый: А будущего?
Второй: И будущего. Вообще никакой груз. Чтобы руки были свободны…
Первый: Да ведь нету никаких рук.
Второй: Фигурально выражаясь…
— Не понял, — громко выговорил жилец девятой квартиры Анатолий. И, поколебавшись, прибавил: — Прошу повторить.
Тут Анатолий беспричинно засмеялся и объявил в черную пустоту коридора:
— Дубль два! Фигурально выражаясь…