- Узнай свою судьбу, о господин! Узнай, что с тобой будет!
- Я никогда не позволяю предсказывать свою судьбу, - сказал тол стяк. - Это вопрос принципа. Но тут он вспомнил нищего. - Кроме того, я не могу себе это позволить.
- Твоя цена в твоей руке! - сказала старуха. Она вынула инжир из руки толстяка и провела его в будку. Она встряхнула медный сосуд и вы сыпала его содержимое на прилавок. В сосуде было около тридцати монет разнообразной формы, цвета и размера. Она внимательно посмотрела на них, затем взглянула на толстяка.
- Я предвижу надвигающиеся перемены, - сказала она. - Я вижу соп ротивление, затем уступку, потом поражение и победу. Я вижу завершение и вновь начало.
- Ты можешь говорить более понятно? - спросил толстяк. Лоб и щеки его горели. В горле пересохло, и было трудно глотать.
- Разумеется, могу, - ответила старуха. - Но я не стану этого де лать, ведь жалость - это добродетель, а ты мне нравишься.
Она внезапно отвернулась от него. Толстяк взял с прилавка неболь шую монету из кованого железа и вышел.
Улица Начал. Улица Слоновой Кости...
Его остановила женщина. Нельзя было сказать, была ли она молодая или старая. У нее были резкие черты лица, темные глаза обведены сурьмой, губы ярко накрашены охрой.
- Дорогой мой, - сказала она, - моя полная луна, моя пальма! Цена ничтожна, а удовольствие незабываемо.
- Я так не думаю, - ответил толстяк.
- Подумай об удовольствии, мой любимый, об удовольствии!
И действительно, как это ни было странно, толстяк подумал, что ему и вправду доставило бы удовольствие общение с этой грязной, болезненного вида женщиной с улицы, удовольствие большее, чем все заранее известные и стерильно чистые отношения прошлого. Вспышка романтических чувств! Но об этом не могло быть и речи, здесь процветал сифилис, и у него не было времени, ему нельзя было останавливаться.
- Как нибудь в другой раз, - сказал он.
- Увы! Другого раза может не быть.
- Кто знает?
Она посмотрела ему в глаза.
- Иногда можно знать. Этого никогда не будет.
- Возьми это, чтобы помнить обо мне, - сказал толстяк и сунул ей в руку монету.
- Ты поступил очень мудро, заплатив мне, - сказала она. - Ты сам скоро увидишь, что ты купил.
Толстяк повернулся и пошел вниз по улице. Все его суставы болели, было ясно, что он заболел. Улица Лезвий, улица Конца и вот, наконец, дом купца Ахлида.
73.
Толстяк постучал в огромную, обитую медью дверь дома Ахлида. Слуга впустил его и провел через внутренний дворик в прохладную затемненную комнату с высоким потолком. Толстяк почувствовал себя намного лучше, сидя на мягких парчовых подушках и потягивая ледяной шербет из охлажденной серебряной чашки. Но он все же чувствовал себя очень странно, головокружение так и не проходило. Его состояние раздражало толстяка, это было совсем не к месту.
В комнату вошел Ахлид, стройный, спокойного вида мужчина лет пяти десяти. Толстяк спас ему жизнь во время беспорядков в Мухтайле. Ахлид был благодарен ему за это, и, что было самым важным, был надежным чело веком. Они имели общий бизнес в Адене, Порт-Судане и Карачи. Они не встречались с тех пор, как Ахлид несколько лет назад переехал в Арахнис.
Ахлид осведомился о здоровье толстяка и внимательно выслушал его жалобы на недомогание.
- Мне кажется, я просто не могу переносить этот климат, - сказал толстяк. - Но это не имеет отношения к делу. Как дела у тебя, друг мой, как твоя жена и ребенок?
- У меня все хорошо, - ответил Ахлид. - Несмотря на эти сомнитель ные времена, мне все же удалось достаточно заработать на жизнь. Моя жена умерла два года назад, когда ее на базаре укусила змея. Дочь моя здо рова, ты увидишь ее позже.
Толстяк пробормотал свои сожаления. Ахлид поблагодарил его и сказал:
52
- В этом городе можно научиться, как жить со Смертью. Смерть при сутствует в мире повсюду, это неизбежно, и в свое время она приходит к каждому из нас, но в других местах это не так заметно. В других местах Смерть совершает свои набеги на больницы, катается по дорогам, прогули вается по городу, чтобы навестить страждующих, и обычно ведет себя, как порядочная женщина. Конечно же, бывают и неожиданности, но в основном она действует там, где ее ждут, и она старается не нарушить разумных надежд и ожиданий честных и уважаемых граждан.
- Но здесь, в Арахнисе, Смерть ведет себя совершенно по-другому. Возможно, причина кроется в палящем солнце и болотистой почве, может, именно это заставляет ее капризничать, зависеть от настроения и быть безжалостной. Какими бы ни были причины, Смерть здесь вездесуща и появ ляется неожиданно, ей доставляют удовольствие неожиданные сюрпризы и перемены, она посещает все кварталы города, не брезгуя даже мечетями и дворцами, где человек может надеяться хотя бы на какую-то безопасность. Здесь Смерть - это не порядочная женщина, а дешевый драматург.
- Прости меня, - прервал его толстяк. - Мне кажется, я немного вздремнул, жарко. О чем мы с тобой говорили?
- Ты спросил меня о дочери, - ответил Ахлид. - Ей сейчас семнад цать лет. Может, ты хочешь увидеть ее прямо сейчас?
- С удовольствием, - сказал толстяк.
Ахлид провел его темными коридорами, вверх по широкой лестнице, за тем через галерею, через узкие прорези окон которой пробивался свет во внутренний дворик с фонтаном. Они подошли к двери. Ахлид постучал и вошел.
Комната была ярко освещена. Пол был сделан из черного мрамора с многочисленными белыми прожилками. Прожилки пересекались друг с другом через нерегулярные интервалы, как клубок ниток. В центре комнаты сидела серьезного вида темноглазая девушка, одетая в белые одежды, она вышивала что-то на натянутой на рамку материи.
- Очаровательно, - сказал толстяк. Девушка не подняла глаз. Высу нув кончик языка, она полностью отдалась вышивке. Узор ее вышивки был беден и хаотичен.
- Она очень послушна, - сказал Ахлид.
Толстяк протер глаза и выпрямился в кресле. Он вновь сидел в гос тиной Ахлида на парчовых подушках. Ахлид писал что-то в своей расчетной книжке. Перед толстяком стояла чашка с недопитым шербетом.
- Прости меня за обморок, - сказал толстяк. - Я очень плохо себя чувствую. Мне кажется, лучше всего перейти прямо к делу.
- Как ты этого желаешь, - сказал Ахлид.
- Я приехал сюда, - сказал толстяк, - чтобы кое-что организовать с твоей помощью, за взаимовыгодную цену. У меня имеется некоторый предмет, который не имеет никакой ценности ни для кого, кроме одного человека. Мне необходимо доставить определенную деталь двигателя в определенное место, и я уверен, что я, вернее, ты, Ахлид, сделаешь это. Мне очень трудно объяснить. Это вещь, которую я хочу...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});