зенки этому ублюдку, что напал на тебя, если бы он… – я задохнулся от бури эмоций, объявшей меня.
– Спасибо, – прошептала Шайри и порывисто обняла, из-под черных ресниц покатились крупные слезы.
Я неловко похлопал девочку по спине. И замер в испуге: из кустов на меня, не мигая, смотрела огромная темная собака. Она не рычала и не шевелилась, просто неотрывно наблюдала. По спине поползли мурашки. Я дернул Шайри за прядь волос:
– Смотри!
Девочка оглянулась. Тут собака зарычала, верхняя губа приподнялась, обнажая здоровые клыки. Я сглотнул. Ногти Шайри впились в кожу моих рук. В стороне раздался призывный свист. Собака дернулась было, но все-таки осталась на месте. Свист приближался.
– Багира! – позвал мужской голос, собака махнула остатками купированного хвоста. – Багира, ну где ты?
Вскоре показался сам хозяин, интеллигентный мужчина средних лет. Увидев нас, вежливо спросил:
– Извините, молодые люди, вы не видели здесь ротвейлера? Багира моя – девочка послушная, а тут как взбесилась, убежала куда-то… Переживаю за нее, как бы в беду не попала, да и железная дорога близко…
– Эта? – хрипло спросил я, кивнув на неподвижного пса в кустах.
– Багира! – мужчина всплеснул руками, собака снова было дернулась, но опять осталась на месте. – Да что с тобой, девочка?
Он подбежал к собаке, потрепал ее по холке. Багира отстранилась от хозяина, не выпуская нас из виду. Мужчина растерянно взглянул на нас, в его взгляде появилось опасение. Он поспешно надел на пса ошейник и натянул поводок.
– Прошу прощения за назойливость, – несмело проговорил он, – а что вы тут делаете?
– Отдыхаем, – с вызовом ответил я. – А вам какое дело?
– Да так, – замялся мужчина. – Как-то странно собака на вас реагирует.
Он опустил глаза и попытался оттащить собаку, но Багира упрямо оставалась на месте, наблюдая за нами. Я решил, что нужно уйти самим, если хозяин не может справиться со своим псом. Мало ли, вдруг она бешеная какая-нибудь. Я медленно отстранил Шайри, поднялся на ноги, девочка мгновенно спряталась за ствол березы.
– Я желаю всем счастья, – сдавленно пискнула она.
И тут собака, словно по команде, бросилась вперед. Хозяин с выпученными от неожиданности и страха глазами натянул поводок, пытаясь удержать псину. Багира, надрываясь в хриплом лае, рвалась вперед, клацала зубами. Я метнулся в сторону, намереваясь бежать прочь от злобной собаки, но та и не думала за мной гнаться.
Мужчина изо всех сил тянул поводок на себя. Шайри дрожала всем телом, прижимаясь к дереву, словно то способно ее защитить от зверя. По белым от страха щекам катились слезы, губы шептали навязчивое:
– Я желаю всем счастья…
– Да успокойте свою бешеную собаку! – прикрикнул я на хозяина.
– Я не понимаю, что с Багирой, – почти жалобно проговорил мужчина. – Она всегда такая спокойная…
– Вижу, – зло ответил я и подхватил с земли большую палку.
Что ж, сегодня я целый день посвятил спасению принцессы. Девчонка просто генератор неприятностей! Собака уже почти добралась до дерева. Я приготовился ударить собаку, но тут личико Шайри исказилось в уродливой гримасе:
– Шак ро!
Собака сжалась в комок, заскулила так жалобно, словно на нее внезапно набросился рой ос и, поджав хвост, понеслась прочь, таща едва поспевающего хозяина. Палка выпала из моих рук.
– Что это было?
Шайри нервно захихикала, потом запела:
– Я желаю всем счастья, я желаю всем счастья!
– Блин, достала уже своим счастьем, – прикрикнул я. – Ты у нас не только заклинательница огня, но еще и собак дрессируешь? Что же ты тех пьяниц не прогнала так же? Обязательно было сжигать все вокруг?
– Я желаю всем счастья, – было мне ответом.
Не в силах больше слушать эту галиматью, я заткнул уши и застонал. Да что же это происходит?! Жил себе столько лет и не знал, что в реальном мире есть силы, способные заставить человека делать то, что он не хочет, воздействовать на собак, повелевать огнем, проходить сквозь стены. Все это было фантастикой, жило в мечтах. И я с радостью бы сейчас вернулся в то время, пусть оно и дальше будет лишь сказкой!
Немного успокоившись, отнял пальцы от ушей. Надо двигать к вокзалу, наверняка поезд уже скоро отходит. Хоть попытаться попасть на него, но без денег это тоже фантастика. Я покосился на притихшую Шайри.
– Прости меня, – одними губами произнесла она.
Я сделал вид, что не заметил. К вечеру похолодало. Фуфайка моя осталась в домишке бабки, да в нем и сгорела. Поежившись в тонкой ветровке, я решительно поднялся на ноги.
– Пошли, – сурово сказал я. – Попробуем попасть на поезд. Да, придется на вокзале быть очень осторожными, постараться не наткнуться ни на полицейских, ни на бабу Нюру. Кто знает, как мы наследили в ее хибаре, а заметать следы было некогда…
Не оглядываясь, я направился вперед. По пути пытался придумать правдоподобную легенду для проводницы, чтобы та пустила нас в поезд. За спиной раздавались мерное шуршание и сопение. Эти звуки сбивали с мысли и все больше раздражали.
– Ну что ты пыхтишь, как паровоз? – не выдержал я. – Не так уж быстро я иду!..
Я повернулся к Шайри и замер: девочка двигалась спиной вперед, одновременно подметая землю за собой своеобразным веником, собранным из сухих веток.
– Ты что делаешь? – упавшим голосом спросил я.
Шайри, отдуваясь, выпрямилась, откинула с лица прядь волос и ответила:
– Следы заметаю!
Я покрутил пальцем у виска:
– Тогда уж садись на свою метлу, все быстрее будет!
К моему удивлению, Шайри послушно перекинула ногу через веник и, подпрыгивая, побежала вперед, словно ребенок на игрушечной лошадке. Я решил, что девчонка издевается, сплюнул и побежал следом. Пусть что хочет, то и вытворяет, лишь бы на поезд не опоздать.
Стемнело очень быстро, зато ярко освещенное здание вокзала видно издалека, даже не пришлось спрашивать дорогу. Я отобрал у девочки веник, отбросил в кусты. Поезд уже пришел, немногочисленные провожающие махали в тусклые окна вагонов. Наверное, поезд вот-вот тронется, времени в обрез. Я потянул Шайри к последнему вагону, около которого в одиночестве стояла полноватая женщина приятной внешности.
– О! – вдруг радостно вскрикнула моя спутница. – А вот и наша карета! И добрая фея Катя!
Проводница вздрогнула и всмотрелась в лицо Шайри:
– Что, простите?
И тут меня понесло:
– Тетенька, помогите, пожалуйста, – привычно-надрывные интонации в голосе, умоляющий взгляд. – Мамка умерла, нам бы до бабушки доехать…
Женщина моргнула, подозрительно оглядела меня с ног до головы, потом снова покосилась на Шайри.
– Сестренка моя, – пояснил я, добавив в голос просящих ноток.
Проводница произнесла с сомнением:
– Что-то слишком узкоглазая и чернявая для сестренки-то.
– Дак папка