Читать интересную книгу "Призрак - Виктория Блэк"

ногами, чтобы оттолкнуть его. Монстр, не замечая моей реакции, зализывает языком место укуса, спускается ниже, оставляя влажную дорожку до самого лобка, и замирает.

– Ты хочешь, чтобы я удовлетворил твою киску?

– Нет.

– Твоя киска не соскучилась по мне?

– Нет!

– Если это правда, я уйду прямо сейчас, но, если ты обманываешь меня, тебя ждет наказание, мой ангелочек.

Он с силой раздвигает мои бедра и прикасается пальцами между ног. Вот же черт!

– Ты обманула меня, Алана. Твоя киска радуется встрече со мной. Она умоляет взять ее, войти как можно глубже. Ты лгунья, моя милая. Значит, будешь наказана. Раздвинь ножки шире, – мягко просит он.

Закусив щеку, я подчиняюсь.

Меня что-то царапает по внутренней стороне бедра. Он снова взял нож?

Иисусе, что он хочет делать?!

– Не надо, пожалуйста, прошу тебя! – громко вырывается у меня.

– Ты решила пригласить к нам свою подружку?

– Нет!

Он ничего не отвечает, но через мгновение я чувствую его язык на клиторе. Тело не слушается меня, оно снова предает, выгибаясь ему навстречу. Я ничего не могу с собой поделать, между ног все пульсирует и изнывает. Мне нравятся эти ощущения. Я лгунья, я на самом деле скучала по его прикосновениям. Но тогда это были пальцы, а теперь теплый влажный язык и горячее дыхание. Он вылизывает меня. Это отвратительно и очень пошло, а еще невозможно волнующе.

С моих губ срывается сладкое, протяжное:

– М-м-м…

– Алана, у тебя все хорошо?

Вот же Дьявол! Джесс!

Искуситель не останавливается, он лишь напирает сильнее, кружит языком по клитору и засасывает его, а потом медленно засовывает в меня палец. Я сжимаюсь изнутри, ожидая боли, но ее почему-то нет.

– Алана? – чуть тише звучит из-за двери.

– Ответь ей! – приказывает мой преследователь.

Дыхание сбилось, словно я бегу кросс, и я точно не смогу ответить Джесс ровным голосом. Мои щеки от возбуждения пылают, тело лихорадит, а стоны рвутся на волю. Его палец ритмично двигается вперед-назад, давление внизу живота с каждым толчком усиливается. Это пошло, грязно, отвратительно и очень сладко…

Это не я. Это точно не я! Все происходит не по-настоящему.

– Ответь! – настаивает он.

– Все хорошо, Джесс! – хрипло отвечаю я.

– Я слышала, как ты стонала? – Джесс будто не уверена, что именно слышала.

– Я сплю, тебе показалось!– мой голос дрожит. Не от страха.

Боги! Джесс, уйди, пожалуйста!

– Прости, спи, – бубнит Джесс, удаляясь.

Движения пальцев и языка просто невообразимы. Я проваливаюсь в новый неведомый мир ощущений, давление нарастает, я задыхаюсь и точно знаю, что взорвусь сейчас. Я крепко сжимаю губы, чтобы сдержать стон, и чуть ли не мычу в голос, когда дикого взрыва не происходит.

Зверь отстраняется от меня, между ног становится холодно, неудовлетворение вызывает во мне волну злости и ярости, сердце стучит где-то в горле.

Что, черт возьми, происходит?!

– Это наказание, Алана. Я не люблю, когда меня обманывают.

– Ты! Ты!

– Я, милая, я. Вот мы и выяснили правду. Твоя девочка скучала по мне, изнывала и плакала.

– Я ненавижу тебя! Ненавижу!

Мне стыдно до безумия! Я не просто голая перед ним, а вывернула себя наизнанку. Да, он не видит меня, а я его, но это ровным счетом ничего не значит! Я полностью в его власти. Как мне завтра смотреть на себя в зеркало, знать, что допустила это, подчинилась ему?

– Сейчас продемонстрируешь, не волнуйся, – угрожающе обещает он.

Он склоняется надо мной и развязывает руки. Мне снова хочется застонать в голос от облегчения. Я растираю затекшие запястья и просто мечтаю ими врезать по морде этого животного! Но мой пыл быстро остужает лезвие у горла.

– Милая, мне срочно нужна разрядка.

– Иди ты к черту!

Лезвие вжимается сильнее, и мне кажется, что я чувствую запах своей крови.

Иисусе! Может, я сплю, и все это обычный кошмар?

Я на ощупь нахожу пуговицу на его джинсах и расстегиваю, потом молнию и спускаю с него боксеры. Делаю глубокий вдох и беру в руку возбужденный член. Немного медлю, поднося ко рту, слизываю языком соленую капельку смазки с головки и обхватываю губами.

За время отсутствия сталкера я накрутила себя до предела и внушила себе, что его член имеет отвратительный запах, но это не так. Его запах не отталкивает. Все что угодно, но не отталкивает. Или… именно так и проявляется стокгольмский синдром? Я все себе внушила?

– Ты быстро учишься, детка, – самодовольно шепчет он.

Его слова действуют на меня раскрепощающе… Я увереннее двигаю головой вперед и назад. Я хочу угодить, лишь бы он снова не начал вколачиваться до самого горла.

– Глубже, Алана, и губами сжимай сильнее. Немного быстрее. Хорошо. А теперь дотронься пальцами до своей киски, – просит он.

Я отрицательно машу головой, не отрываясь от его члена. Он хмыкает и надавливает нож.

– Давай, Алана. Удовлетвори свою девочку. Она этого хочет.

Мне стыдно. Стыдно трогать себя! Это грех! В памяти вновь воскресают мамины слова:

– Рукоблудие, Алана, это большой грех. Господь за это наказывает.

Все, что я сейчас делаю, – один большой грех. Пора смириться с тем, что я попаду в Чистилище.

Я неуверенно просовываю руку между ног. Я и впрямь сейчас очень мокрая. Вспоминаю те движения на клиторе, которые он делал, и начинаю повторять их. Это не страшно, приятно и понятно. Я знаю, чего хочет мое тело и как я могу удовлетворить себя. Мои поступательные движения головой и пальцами напоминают синхронный танец. От сталкера не укрывается, что мне нравится.

Мое лицо горит, дыхание рваное, приятное давление между ног снова увеличивается в размерах и желает найти выход. Я хнычу от приближающегося оргазма и ускоряюсь, словно могу опоздать. Зверь дышит чаще, ему тоже не хватает кислорода и сейчас он полностью в моей власти. Да, он большой, сильный, опасный. Но именно я в эти секунды владею им!

Он сдавленно мычит, сдерживает себя, чтобы громко не застонать. Я получаю извращенное удовольствие от его мучений. Его рука ложится мне на затылок и с силой притягивает к паху, вгоняя член в горло до самого основания, и он изливается в меня теплой струей. Возможно, я дергалась бы как в первый раз от рвотных позывов, но сейчас все не так. Его оргазм совпадает с моим. Давление между ног лопается и раскрывается ярким цветком. Взрыв гремит в голове, растекаясь по телу искрами фейерверка.

Проглотив его семя, я обессиленно откидываюсь на подушки. Он больше не удерживает меня, а опускается рядом. Мы оба восстанавливаем сбившееся дыхание. Ощущение нереальности происходящего, вызванное