Читать интересную книгу Отмороженный - Дэн Симмонс

Как только Хансен увидел стерильную, совершенно пустую комнату и аккуратно застеленную кровать, он понял, что Фрирс сбежал.

Проклятье. Хансен тут же попросил у бога прошения за то, что употребил, пусть даже в мыслях, такое слово.

Он закрыл дверь, вышел на улицу, сел в свою машину и позвонил портье «Шератона» по купленному специально ради такого случая дешевенькому сотовому телефону.

— Говорит детектив Хэтуэй из отдела полиции Буффало, значок номер... — Он уверенно отбарабанил число, которое отыскал в досье погибшего детектива. — Я отвечаю на звонок одного из ваших постояльцев... — он сделал небольшую паузу, как будто перебирал бумажки в поисках записанной фамилии, — ах да, мистера Джона Фрирса. Вы не могли бы соединить меня с ним?

— Очень сожалею, детектив Хэтуэй, но мистер Фрирс выехал от нас сегодня утром. Часа три назад.

— Неужели? Но ведь он хотел переговорить с нами. Уезжая, он не оставил номер телефона или адрес для пересылки почты?

— Нет, сэр. Именно я обслуживал мистера Фрирса. Он только заплатил по счету и уехал.

Хансен вздохнул:

— Сожалею, что приходится отвлекать вас, мистер...

— Пол Сирсика, детектив. Я сегодня дежурный менеджер.

— Сожалею, что приходится обременять вас подробностями, мистер Сирсика, но они могут иметь немалое значение. Не было ли с ним кого-нибудь, когда он покидал отель? Мистер Фрирс высказывал тревогу по поводу своей безопасности, и я должен убедиться в том, что его не заставили уехать насильно.

— Насильно? О боже! — отозвался клерк. — Нет, я не помню, чтобы кто-нибудь был рядом с ним возле стойки или чтобы он с кем-нибудь говорил. Правда, в холле в это время были и другие люди...

— Он ушел один?

— Я не припоминаю, чтобы кто-нибудь выходил вместе с мистером Фрирсом, но я был занят другими гостями.

— Да, конечно. Вы не знаете, заказывал ли он такси или поймал машину возле отеля? Или, может быть, он что-то говорил об аэропорте или нужном ему рейсе?

— Он ничего не говорил мне о рейсе и не просил меня вызвать такси, детектив Хэтуэй. Возможно, он действительно взял машину на улице. Впрочем, я мог бы спросить нашего швейцара.

— Если не затруднит, сделайте это, пожалуйста. Я буду вам очень признателен.

Клерк вернулся через минуту.

— Детектив Хэтуэй? Кларк, наш швейцар, помнит, как мистер Фрирс выходил из отеля, но не заметил, чтобы он брал такси. Кларк сказал, что он пошел на автостоянку, держа в одной руке чемодан, а в другой футляр со скрипкой. И после этого Кларк его больше не видел.

— Значит, у мистера Фрирса был арендованный автомобиль? — спросил Хансен. — В вашей компьютерной картотеке должен быть его номер.

— Подождите секундочку, пожалуйста, детектив. — В голосе клерка теперь отчетливо слышалось раздражение. — Да, сэр. Здесь сказано, что это был белый «Форд-Контур». Мистер Фрирс действительно указал его номер, когда зарегистрировался в отеле. Если он вам нужен, то я могу назвать.

— Слушаю вас, — ответил Хансен. Он не стал записывать номер, а запомнил его.

— Сожалею, но ничем больше не могу вам помочь, детектив.

— Вы и так оказали мне очень большую помощь, мистер Сирсика. Еще один, последний вопрос. Вы, или кто-то еще из клерков или коридорных, или, возможно, кто-то из работников ресторана, или рассыльные... Не обращал ли кто-нибудь внимания на то, что кто-то посещал мистера Фрирса, или обедал вместе с ним, или звонил ему?

— Мне понадобится опросить всех до одного, — произнес клерк Сирсика, уже не скрывая раздражения.

— Не будете ли вы так любезны это сделать? А потом позвоните и передайте сообщение по вот этому номеру, — добавив металла в голос, сказал Хансен. Он продиктовал номер своего личного телефона, находящегося в его кабинете в полицейском управлении.

Воспользовавшись тем же телефонным аппаратом, Хансен, представляясь детективом Хэтуэем, обзвонил агентства по прокату автомобилей, имевшиеся в аэропорту. Белый «Контур» принадлежал агентству «Герц» и был арендован мистером Фрирсом восемь дней назад, сразу же по прибытии в Буффало, аренда продлена шесть дней назад. Машину еще не вернули. Это была аренда с открытым сроком. Хансен поблагодарил клерка и неторопливо поехал вокруг гостиничной стоянки, чтобы взглянуть, есть там автомобиль или нет. Следующим шагом он должен был проверить авиалинии, чтобы узнать, не улетел ли Фрирс, не возвращая автомобиля, но Хансен не хотел, чтобы «детектив Хэтуэй» слишком много разговаривая по телефону.

Белый «Контур» нашелся в дальнем конце стоянки. Удостоверившись в том, что за ним никто не наблюдает, Хансен отпер отмычкой водительскую дверь, окинул взглядом салон — пусто — и открыл багажник. Никаких вещей. Фрирс уехал с кем-то еще.

Направляясь на своем «Кадиллаке» повышенной проходимости обратно в полицейское управление на Кенсингтон-стрит, Хансен восстанавливал в уме все, что Фрирс рассказал детективу Пайерссону в тот день, когда скрипач делал свое заявление о якобы замеченном в аэропорту убийце. Фрирс сказал, что не знает в Буффало никого, кроме нескольких импресарио из концертного зала Клейнхана, где он дал два концерта. Их и кого-то еще, с кем он был знаком много лет назад в Принстоне.

Хансен, конечно, не мог позволить себе закрыть глаза во время езды по улицам, но он сделал это мысленно, прибегнув к уловке, которой он пользовался еще ребенком, чтобы совершенно точно восстановить в памяти полные страницы текста. Даже проезжая по Кенсингтон-стрит, он вполне отчетливо видел перед собой рапорт Пайерссона по поводу заявления Фрирса, написанный полицейским неделю назад.

Доктор Пол Фредерик. Бывший профессор философии и этики из Принстона. Фрирс думал, что он живет где-то в Буффало, и разыскивал его.

Что ж, прекрасная стартовая точка для расследования, — решил Хансен. — Ты разыскиваешь этого профессора Фредерика. Возможно, твой старый приятель заехал за тобой в «Шератон» и посоветовал тебе оставить автомобиль там.

Теперь Хансену предстояло разыскивать еще и профессора Пола Фредерика. Это будет несложно. Академики, как правило, до самой смерти болтаются возле академий.

Но если Фрирс не у своего старого друга?

Так где же ты, Джонни-бой? С кем проводишь нынешнее утро?

Хансен не испытывал счастья от такого развития событий, но, в конце концов, это была всего лишь загадка. Он был очень, очень силен в разгадывании загадок.

* * *

В самый разгар ленча с Эмилио Анжелина Фарино Феррара поняла, что Джо Курц намерен пожертвовать собой, ею и всеми остальными, находящимися в доме.

Поездка от «Прибрежных башен» проходила совсем не так, как в минувшие разы. Мики Ки, киллер, который всегда ездил на переднем сиденье рядом с водителем Гонзаги, уставился на Курца, подошедшего к машине вместе с Марко, и осведомился, где Лео.

— Лео сегодня занят другими делами, — ответила Анжелина. — Сегодня меня сопровождают Марко и Говард.

— Говард? — с сомнением в голосе повторил Мики Ки. У бандита, которым так дорожил Гонзага, были крошечные глазки, от которых, впрочем, ничего не могло укрыться, короткие черные волосы, мыском выдававшиеся вперед надо лбом, и настолько гладкая кожа, что ему можно было на глаз дать любой возраст — от двадцати пяти до шестидесяти. — Откуда ты, Говард?

Курц, выглядевший вышколенным лакеем, кинул взгляд на Анжелину, как бы спрашивая, следует ли ему отвечать. Женщина кивнула.

— Флорида, — сказал Курц.

— Какая часть Флориды?

— Главным образом тюрьма Рэйфорд, — смиренно ответил Курц.

При этих словах водитель фыркнул, однако Мики Ки не выказал никакого удивления.

— Я знаю нескольких парней, которым доводилось проводить время в Рэйфорде. Ты знаешь Томми Ли Петерса?

— Не-а.

— Сига Бендера?

— Не-а.

— Алана By?

— Не-а.

— Ты не знаешь очень многих, не так ли, Говард?

— Когда я был в Рэйфорде, — безмятежным тоном ответил Курц, — там отдыхало тысяч пять самых разных парней. Может быть, твои друзья проводили время не в общем корпусе? Я, кажется, припоминаю, что в Рэйфорде имелось особое отделение для ссученых.

Мики Ки прищурил свои и без того узкие глазки. Водитель, которого звали Ал, быстро дернул бандита за руку и распахнул заднюю дверь лимузина перед Анжелиной, Марко и Курцем. Окно между передним сиденьем и пассажирским салоном было поднято, но Анжелина решила, что все равно интерком обязательно должен быть включен, и потому поездка на Гранд-Айленд проходила в полном молчании.

Выбор Джо Курца для устранения Эмилио Гонзаги был одним из самых опасных решений, которые Анжелине когда-либо доводилось принимать, но до сих пор она не считала его таким уж опрометчивым. Она думала, что может в любой момент устранить Курца и ликвидировать все следы контактов, которые имела с ним. Но теперь возникла проблема записей, которые он сделал. Впервые после возвращения в Штаты Анжелина почувствовала себя примерно так же, как во время первых шахматных партий, которые она в свое время играла с прикованным к постели графом Феррарой. Тогда она не раз жертвовала несколькими пешками для того, чтобы организовать атаку, и лишь после этого понимала, что умирающий старик обвел ее вокруг пальца, что его, на первый взгляд чисто оборонительные, а то и, казалось бы, случайные действия являлись на самом деле подготовкой неотразимой атаки, настолько продуманной, что ее фигуры не могли ни отступить, ни как-то защищаться. Ей оставалось лишь положить короля набок и любезно улыбнуться.