— Что с вами? — встревожился клирик. Он не ощущал ни малейшей магии, но его друзья уснули слишком быстро. Эти лавочки, покачивающиеся под навесами… Для ловушки они выглядят слишком невинно, но магу все это не нравилось.
— Ви, вставай! — он потянул девушку за руку. Та только зевнула во весь рот и уронила голову на согнутый локоть. Клайд потормошил Аннарина, Сэйта — все они сладко спали, открывая глаза на секунду и советуя другу тоже прилечь. Магический сон выглядел не так. Это скорее напоминало действие сонного зелья.
— Что делать? — спросил Клайд у спящей Вивиан. — Ви, что происходит? Может, матросов позвать? — он был готов сорваться с места и побежать за подмогой, но боялся оставить беспомощных друзей одних.
— Ничего не надо, — ответил ему хриплый голос. — Бегать не надо, кричать не надо. В этой земле днем все любят поспать. Днем плохо, жарко. Ночью хорошо, весело. Садись рядом со мной, Десятый воин, я налью тебе морского молока и буду слушать, какой дорогой ты пришел к оюпити!
Клайд подскочил от неожиданности. Чуть в стороне, почти незаметный на фоне плетеных висячих лавочек и причудливых теней от навесов, полулежал Ссасаюсин. Возле бывшего пленника стоял запотевший кувшин и пара глиняных кружек.
— Иди, друг, порадуй меня рассказом, — улыбнулся ему круглоглазый дикарь. Впрочем, теперь он не выглядел настолько диким, как в плавучем лабиринте. Белые свободные штаны с широким поясом, доходящим почти до середины груди и расшитая жемчугом разных оттенков бежевая безрукавка составляли его одежду, и это выглядело цивилизованно и изящно. Голову Ссасаюсина покрывал вычурно завязанный тонкий платок, украшенный бисером. Мужчина сидел слегка сгорбившись, как огромная нахохлившаяся птица.
— Приветствую тебя, Ссасаюсин, — кивнул растерянный Клайд. — Ты уверен, что этот сон… он безопасный?
— Полностью. Сейчас все оюпити спят, кроме жрецов и стариков, — пояснил клирику старый знакомый. — А я встречаю тебя, друг.
— Ты знал, что мы прибудем сюда?
— Знал. Не знал в какой день. Разве твоя женщина не сказала тебе, что наши дороги пересекутся?
— Да, сказала, — вспомнил разговор с Вивиан клирик.
— Вот поэтому я каждый день беру кувшин холодного морского молока и иду сюда — ожидать твой приход. Сегодня ты пришел, — покивал магу мужчина.
— А ты, наверное, жрец, раз не спишь? — поинтересовался Клайд.
— Я и жрец и старик, — ответил тот. — Ты можешь называть меня Оти-Ссас, что означает Старший Ссасаюсин, а можешь Иу-Ссас, что означает Жрец Ссасаюсин.
— Хорошо, Иу-Ссас, — улыбнулся Клайд. — Ты жрец и я жрец, и мы не спим. Но почему заснули мои друзья-жрецы?
— Ты не спишь не потому, что ты жрец, — помахал ладонями в воздухе Ссасаюсин. — Ты не спишь потому, что ты Десятый воин, и ты вступил на свой путь.
— Ты хочешь послушать меня или рассказать мне о Десятом воине? — поинтересовался клирик, слегка заинтригованный.
— Ха, нет, сейчас ты говори, — Ссасаюсин налил в кружку Клайду густую белую жидкость, похожую на простоквашу. — Про Десятого воина тебе расскажет главная жрица, Дочь Орла.
— Ну хорошо, — клирик отхлебнул солоноватый напиток, приятно утолявший и жажду и голод. — Слушай…
Когда он закончил рассказ о высадке на берег Грации и о несчастье с Рамио, тени склонились к востоку. Стало заметно прохладнее, подул ровный ветерок. Спящие зашевелились, приподнимаясь и протирая глаза.
— Что с нами стряслось? — недовольно проворчала Хенайна, потирая отлежанную щеку с отпечатком плетенки. — Сроду так не хотела спать, как сегодня!
— Ссасаюсин говорит, что тут особый воздух, — пояснил Клайд, помогая Вивиан подняться. — Все спят днем, когда жара. А вечером, ночью и ранним утром работают и развлекаются.
Действительно, площадь стремительно заполнялась народом. Одетые подобно Ссасаюсину оюпити приносили с собой кувшины с напитками и длинные копченые ломти мяса. Возле харчевен молодые парни разжигали переносные жаровни, а женщины расставляли по столам кружки и тарелки. Распахнулись двери и витрины лавочек. К большому огорчению путешественников, оюпити слыхом не слыхивали о почтовых кристаллах. Магических товаров тоже было очень мало.
— Только то, что привозят из-за моря, — пояснил жрец Клайду. — Мы не делаем.
Торговали вещами повседневными: посудой и тканями, одеждой, оружием, инструментами, украшениями, пряностями, вяленой рыбой и сушеными фруктами.
— Почему не продают свежую рыбу и свежие фрукты? — удивилась Лемвен.
— В городе запрещено, — пожал плечами жрец. — Кому нужно, те идут к рыбакам или к садовникам и покупают. Или ловят сами.
На улицах мельтешили дети. Мальчики, зачастую одетые только в укороченный вариант взрослых штанов, раскачивались на подвесных лавочках, перелезали через плетеные заборы и носились наперегонки со зверушками.
— Что это за животные? — поинтересовалась Хенайна.
— Это белые фоссы, — ответил жрец. — Домашние. Дикие пятнистые и немного крупнее.
Фоссы играли с детьми азартно и шумно, как волчата, но сохраняли при этом кошачью независимость. В любой момент зверек мог развернуться и отправиться по своим делам, не обращая внимания на крики своего двуногого товарища по играм.
Девушки невольно протягивали руки к симпатичным зверюшкам.
— Они похожи на крохотных кугуаров, — умилилась Леми.
— Помесь кошки с крысой они напоминают, — буркнул Тири, которому с трудом посчастливилось увернуться от зубов недовольной его вниманием фоссы. А что такого? Он всего-навсего потрогал ее за длиннющий хвост.
— Куда мы идем, Иу-Ссас? — спросил Клайд.
— К жрице, разумеется, — слегка удивился тот. — Разве ты не хочешь послушать мудрые слова?
— М-м, я хочу… — замялся Клайд, оглядываясь на своих спутников. — Но, боюсь, что мои друзья голодны. Где мы могли бы купить себе еды?
— Вы хотите есть еду тут? — снова поднял брови жрец.
— Если это не запрещено, — торопливо ответила Вивиан.
— Нет, запрета нет, — Ссасаюсин покачал головой. — Просто тут едят простые оюпити, те, что работают в садах и на полях. Вас накормят при храме, и там вы найдете достойных собеседников.
— М-м… ну хорошо, — кивнул клирик. — Просто когда мы покупаем еду, мы выбираем ее сами и не остаемся в долгу.
— Я понимаю, — Ссасаюсин поправил свой платок. — Но в храме будет из чего выбрать, а деньги… вы можете положить их в корзину для пожертвований. Если вам так приятнее.
С этими словами жрец снова возглавил процессию. Как ни странно, горожане почти не обращали внимания на чужаков. Они отдыхали на лавочках, жарили мясо и рыбу на жаровнях, пили какой-то пенящийся зеленый напиток из кружек, иногда прикрикивая на расшалившихся детей и фоссов. Процессию провожали взглядами, вежливо уступали дорогу, но и только.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});